— Ну, знаешь… с Мэттом, они не могут иметь детей. Они в прошлом думали об усыновлении. Это она подняла тему и подтолкнула меня подумать.

— Значит, вы обсуждали мое бесплодие снова? — Я оттолкнула тарелку, потому что меня затошнило от этой мысли. Она избавилась от своего ребенка. Помешала ему добраться до семьи, которая, возможно, захотела бы его усыновить. И все же, он обсуждал это с ней. Слушал ее советы.

— Нет, это не… — Он замолчал. — Пожалуйста, я не хочу испортить наш вечер. Я думал, ты обрадуешься.

— Мне кажется интересным, что они с Мэттом думали об усыновлении, учитывая, что она сделала аборт восемь лет назад. — Я сжала зубы, мгновенно злясь на себя, что раскрыла козырь, который нужно было придержать на потом. Но я не смогла сдержать слова, они просто прорвались по моему горлу и сквозь мои губы. Она убила своего ребенка, у нее не было права усыновлять еще одного.

— Что? — Он дернулся, и возможно, я выдала секрет не зря. — Откуда ты это знаешь?

— Это правда. У меня есть доказательства. — Я скрестила руки и оперлась о белую льняную скатерть. — Как думаешь, кто был отцом, раз Мэтт стреляет холостыми? — Я приподняла одну бровь, ожидая ответа.

Его телефон засветился уведомлением. Он взглянул на экран, и я едва сдержалась, чтобы не потянуться посмотреть, от нее ли это. Его взгляд вернулся ко мне.

— Я только что сказал тебе, что я открыт к усыновлению, к чему ты толкала меня все эти годы, а ты превращаешь этот разговор в ссору о Нине.

— Я хочу, чтобы ты ее уволил. — Я выпрямилась на сиденье, немного удивленная собственным заявлением, о котором я фантазировала неделями, но не планировала поднимать. — Она плохо влияет на наш брак.

— Я не могу ее уволить, — возразил он. — Остались недели до одобрения от Управления по санитарному надзору за качеством еды и лекарств. Нас заваливают запросами и предложениями, так что мне нужна сплоченная команда. Я не могу сейчас оторвать от них Нину.

— Она изменила Мэтту. С чего бы мне хотеть, чтобы она была рядом с тобой? — Я понизила голос, заметив официанта поблизости, почти закончившего с банановым десертом. — Не ставь компанию между нами.

— Не ставь свою неуверенность на пути того, над чем я работал четыре года. — Он потянулся и схватил меня за руку, смерив меня взглядом, который напугал бы кого угодно, но не действовал на меня.

— Мы работали четыре года, — поправила я его. — Я все время была рядом. Поддерживала тебя. И если бы я думала, что присутствие Нины хоть на йоту повлияло на успех «УТ», я…

— Оно повлияло. И неважно, видишь ли это ты.

Я убрала руку, отводя взгляд, когда официант поставил горячий десерт перед нами. Она не повлияла ни на «Уинторп Тэк», ни на него. Три месяца тим-билдинга не могли заменить тринадцать лет брака.

— Кэт, давай сфокусируемся на важном. Наше устройство скоро будет в товарном виде, и тогда я смогу работать меньше. Сконцентрироваться на нашей семье. Семье, которую я хочу расширить, пусть даже путем усыновления.

Пусть даже путем усыновления. Второсортное решение, но приемлемое, чтобы добиться его цели. Он всегда был истинным бизнесменом, не подозревающим о ноже, который он загонял с беспечной точностью. Была ли я главным компонентом в этом уравнении, или меня можно было с легкостью заменить, если что-то пойдет не так? Раньше я клялась нашей преданностью. Теперь, с его отказом увольнять Нину, его постоянным вниманием к телефону, его нарастающей отстраненностью от меня… я не знала. Уже ничего не знала.

Я разгладила салфетку у себя на коленях и попыталась рассортировать свои мысли по полочкам, чтобы разобраться в них.

— Уильям, я рада, что ты изменил мнение об усыновлении, но мне кажется, что ты отдаляешься от меня. Нина вклинивается между нами. Ты думаешь, что все это сфокусировано на «Уинторп Тэк», но это не так. Ее интерес к тебе… нездоровый.

— Это все твоя паранойя и неуверенность. Она уделяет мне столько же внимания, сколько остальным членам команды.

— Серьезно? — Я закатила глаза. — Она бегает с биологами? Она заглядывает к другим работникам домой с их любимым печеньем? Ты не понимаешь. Она нацелилась на тебя.

— Просто прекрати, — сказал он громче, чем стоило, и я резко оглянулась на другие столы, беспокоясь, что его приказ кто-то услышал. — Ты можешь сконцентрироваться на минуту? Я пытаюсь поговорить с тобой о нашем будущем.

— Послушай, если ты хочешь начать процесс усыновления, я за.

Его лицо смягчилось, и я поспешила закончить мысль:

— Но в ту же минуту, как мы получим одобрение, Нина уходит из «Уинторп». Дай ей большую прощальную премию, если нужно, но я хочу, чтобы она очистила свой стол и вернула пропуск. Я хочу вернуться к нормальным соседским отношениям, где она остается на своей стороне изгороди, а мы — на нашей. Хорошо?

— Конечно, — просиял он.

— Я серьезно, — предупредила я. — Она уходит после одобрения.

Он переплел пальцы с моими и притянул меня, чтобы поцеловать.

— Договорились.

Это должно было ощущаться победой, но такого не наблюдалось.

Нина

Что-то поменялось в Уильяме. Я заметила это на нашем утреннем совещании по тому, как он упорно глядел в разные точки комнаты, но никогда — в моем направлении. Я видела это в том, как он рисовал каракули в своем блокноте, пока мы делали групповое упражнение визуализации. Я чувствовала это в тишине, сопровождавшей мои сообщения, когда его болтливость внезапно уменьшилась до каменного молчания.

Я настороженно наблюдала за ним и пыталась понять, откуда такая холодность. Это из-за Мэтта? Чувство вины за наши поцелуи? Кэт? Я открыла ее соцсети и проглядела публикации в поисках подсказок. Клубные события. Благотворительные вечера. Профессиональные снимки ее утреннего кофе, их садов. Новые туфли на каблуке, с не так уж случайно захваченным на фоне кусочком их гардеробной, где на вельветовых полках по цвету расставлены ряды туфель, подсвеченные и представленные как драгоценности.

— Я хочу видеть тебя в конференц-зале, — отрывисто сказал Уильям из дверного проема моего кабинета. Не дожидаясь ответа, он отвернулся и прошел по коридору, направляясь к уединенной комнате.

Закрыв браузер, я схватила телефон с блокнотом и последовала за ним. Огляделась по сторонам, убеждаясь, что никто меня не видел, а затем вошла.

— Закрой за собой дверь, — произнес он, стоя у окон и держа руки в карманах.

Я послушалась, а потом нерешительно прошла дальше, подготавливаясь к тому, из-за чего он недоволен. По ходу решила, что моя лучшая защита это свалить всю вину на…

— Кэт сказала мне, что ты делала аборт. Это правда? — Он повернулся, резко взглянув на меня, и я растерялась, не ожидав такого обвинения.