– Правда? – Гном оживился и приподнял голову.

– Уверяю тебя. Через такие мучения проходят все новички, будь они гномами, людьми или орками. Все, независимо от расы и от того, на чем они ездят – на муле или на лошади. Скажу больше, Фундинул, те, кто учится ездить на лошади, испытывают мучений куда больше, чем те, кому посчастливилось достать себе мула.

– Во-о-от! – обрадовался гном. – Правильно, что я не выбрал для себя лошадь, а то бы сейчас, наверное, уже умер. Правда?

– Не знаю, – ответил Каспар, с трудом сдерживая улыбку. – Но у нас с тобой сегодня должен состояться важный разговор.

– Важный разговор? – еще больше оживился гном. – Мы будем говорить про Углука, да? Обсуждать поведение этого прожорливого орка?

– Да нет, про Углука мы говорить не будем. С Углуком и так все ясно.

– Он обжора, ваша милость. Если он и дальше будет уничтожать наши запасы с такой скоростью, мы останемся без солонины.

– Это не страшно, Фундинул. Углук опытный и сильный воин, и ему нужно больше, чем мне или тебе. Тогда он пригодится в бою.

– Я тоже могу пригодиться в бою, ваша милость, но я не ем, как два десятка огров! И раз уж зашел такой разговор: когда у нас начнутся столкновения с передовыми отрядами противника?

– Боюсь, что очень скоро, Фундинул. А тебе не терпится начать поскорее?

– Не то чтобы не терпится, ваша милость, но ехать на этом муле до самого моря, а потом умереть – было бы обидно. Ждать не хочется – вот в чем дело. Ну и вообще. Требуется размять кости.

– Ну, возможность размять кости у тебя появится уже завтра утром.

– Правда?

– Правда.

Вернулись Углук, Бертран и мессир Маноло. В тюках, сделанных из собственных плащей, они притащили нарезанной травы, которую и вывалили перед лошадьми. Те не мешкая приступили к еде, только мул почему-то застыл в нерешительности. Заботливый Фундинул подтащил его к траве и не уходил, пока мул не начал есть.

Бойцы отряда сели в круг и стали ужинать уже поднадоевшей солониной, запивая ее водой. Черствые лепешки были на исходе. Зеленые яблоки закончились еще вчера. А зажечь костер, чтобы сварить горячую пищу, они не могли. Лазутчики были повсюду.

– Сегодня мы будем спать только три смены, – сказал Каспар, обращаясь ко всем.

– Мы пойдем в темноте? – спросил Бертран.

– Да, но бояться этого не стоит. Я хорошо знаю эти места, а Аркуэнон прекрасно видит в темноте. Я прав, Аркуэнон?

– Это будет несложно, – подтвердил эльф.

– Вот и хорошо. Мы встанем после третьей смены, спустимся на дорогу и продолжим путь до ущелья. Это примерно десять миль. Потом еще две мили на восток – по ущелью. Дойдем до входа в каньон и остановимся, чтобы подождать рассвета.

– Там есть где укрыться? – спросил Бертран.

– Да, там имеются углубления в стенах – что-то вроде пещер.

– А что будет потом, ваша милость? – поинтересовался Углук, сосредоточенно пережевывая солонину.

– Потом наступит очередь Фундинула.

– Меня, ваша милость? – удивился гном.

– Тебя. Ты поедешь один на своем муле вверх по дороге, которая идет по дну каньона.

– И куда же я поеду, ваша милость?

– Ты отправишься прямиком в руки к врагам.

– В руки к врагам?! – воскликнул гном, сразу позабыв про боль в седалище. – Вы что, хотите, чтобы я умер один – как одинокий героический гном?

– Нам не нужна твоя героическая смерть, но нам нужна твоя способность притворяться.

– Притворяться? Что-то я не замечал за собой такого таланта, ваша милость. Может, у Углука это лучше получится?

– Подожди, сначала выслушай меня.

Гном тяжело вздохнул.

– Ты должен будешь отвлечь противника, – продолжал Каспар. – И вот что тебе нужно для этого сделать: поехать по дороге, на которой у самого выхода из каньона будет находиться засада из рейтар и, возможно, лучников из Синих лесов. Поедешь ты безоружным…

– Я не поеду безоружным! – закричал Фундинул. – При мне будет мой боевой топор!

– Нет, – твердо сказал Каспар. – Твой топор мы доверим Бертрану. Он дворянин и очень хорошо относится к оружию.

– Но, ваша милость, когда же я получу его обратно?

– Ты получишь его сразу, как только мы прискачем на место засады следом за тобой. Бертран будет первым, кто доскачет до тебя и передаст тебе топор.

– Бертран! – взволнованно заговорил гном. – Пожалуйста, следи за моим топором!

– Не беспокойся, Фундинул, – заверил его Бертран. – Буду следить за ним, как за невестой.

– Так, с топором разобрались, – подвел итог Каспар. – Теперь возвращаемся к твоему заданию, Фундинул. Ты будешь ехать один, пока из кустов не выскочат солдаты, которые начнут кричать, насмехаться над тобой и всячески тебя оскорблять.

– Зачем им меня оскорблять? Что я им сделал?

– Просто им покажется, что ты выглядишь очень смешно.

– Вот еще новости! Да я их – топором!

– Тебе нужно будет потерпеть совсем немного. И ты должен изображать из себя не героя – Фундинула, а какого-нибудь другого, перепуганного гнома. Совсем несообразительного и полностью растерявшегося.

– Одним словом – деревенщину, – хмыкнул Углук.

– Правильно. Увальня и деревенщину. Ты будешь таращить на них глаза, всего бояться и говорить, что ты ничего не понимаешь. Что ты едешь один, сам не знаешь куда, и что ты заблудился. Одним словом, болтай что попало.

– И долго я должен болтать что попало, ваша милость?

– Ровно столько, сколько понадобится нам, чтобы галопом прискакать тебе на выручку – от места, где мы будем дожидаться рассвета, до места, где тебя будет ждать засада.

– Ой, как это непросто, ваша милость, – произнес гном, покачивая головой.

– Но ты же сам хотел поразмять кости.

– Я хотел, ваша милость, но чтобы так…

– Что ж, будем считать, что ты все понял.

– Будем так считать, – несколько неуверенно ответил гном и почесал в затылке.

Закончив наставлять гнома, Каспар посмотрел сначала на Углука, потом на Бертрана.

– Так, – сказал он. – Теперь – вы двое.

– Слушаю вас, ваша милость, – с готовностью отозвался Углук, пододвигаясь ближе. Даже в сгущавшейся темноте было видно, что он все время жует.

– Вы оба будете нашим атакующим авангардом. Ваше дело – первыми идти в бой и рубить налево и направо. Поднимайте как можно больше паники. Сшибайте их с ног и кричите, но лишь когда вступите в бой. Пока мы будем скакать по каньону – никаких выкриков. Это касается всех.