Впереди ещё пробежка, а значит потеря дыхания, головокружение и учащённый пульс.

Всего ничего.

* * *

— Клим, почему ты был пьян тогда в лифте? — спросила я, стараясь не отставать от своего бегуна. — Ты же придерживаешься здорового образа жизни… — метнула взгляд на отдаляющегося от нас Бушуя и полезла в карман за бутылкой воды.

— Периодически мне хочется ни о чём не думать… — сбавил скорость мужчина и громко свистнул, подзывая пса. — Не чувствовать… стать кем-то другим… алкоголь в какой-то степени помогает, но реальность всё равно не отпускает…

— Зачем тебе становиться кем-то другим? — протянула ему воду и своей ладонью вытерла с его лба капельки пота.

— Раньше думал, что обрету то, что упустил в этой жизни. — на долю секунды мне показалось, что его лицо исказилось от боли и этот короткий миг я пропустила через себя.

Не понимая, чем это вызвано, приложила руку к груди и сделала глубокий вдох.

Осознание того, что Клим поселился настолько глубоко внутри меня, что я чувствую все грани его эмоций, опутало в ядовитые сети страха.

Он укрепляет наше доверие, а я не могу этим надышаться, ожидая отсечения этой жизненно необходимой мне связи.

— А сейчас так не думаешь? — восстановив дыхательный цикл и уняв сердцебиение, инстинктивно соединила наши руки в замок.

Джентльмен оторвался от созерцания несущегося к нам добермана и окинул меня взглядом полным настороженности.

Почувствовал что-то…

Погладив подушечкой пальца тыльную часть моей ладони, наклонился к моему лицу:

— А сейчас думаю, что не будь я собой, мог упустить именно тебя.

Те чувства, что блестели в его глазах, затмевали всё вокруг.

Невысказанные, но такие громкие.

— Клим… — хоть раз, но я должна в этом признаться. — Спасибо, что нашёл меня…

— Ты моя вера в будущее. — слишком серьёзным и пронзительным был его взгляд.

— Тогда ты должен оберегать меня и носить на руках! — тонкий намёк, что бежать я больше не могу.

— Хитро. — улыбнулся мужчина. — Ладно… Запрыгивай. — и подставил спину. — Лишь бы позвоночник не переломился от тяжести… — театрально закряхтел и прогнулся, стоило мне на него забраться. — Одни сиськи чего стоят…

Получив смачный подзатыльник, подбросил меня в воздухе и от души расхохотался:

— Только ради них и несу!

— Иди уже! — дёрнула его за ухо. — Хренов джентльмен!

Взяв путь обратно до дома, смеялись всю дорогу. Поцеловав влажный мужской затылок, положила голову на плечо Клима и счастливо вздохнула.

Чем бы это всё не закончилось, я безмерно благодарна уже за то, что испытываю сейчас.

— Прости, что задержалась… Работы очень много накопилось… — впопыхах запрыгнула в тёмный джип Клима и прижалась к его щеке губами. — Давно ждёшь?

— Не очень. — успокаивающе дёрнул меня за мочку уха мужчина и поцеловал в лоб.

Сосредоточившись на вождении, сделал музыку в салоне потише и прокашлялся так, словно готовился к длинному рассказу.

Интуитивно уселась на сидении получше и сложила руки вместе, собираясь внимать сиятельную речь.

Взгляд упал на вздувшуюся венку на виске Джентльмена и у меня закрались нехорошие предчувствия.

Зная то, как он загружен своей умозрительной философией, догадалась, что сейчас этот миропорядок он всецело передаст мне.

— Полин, у нас с тобой сейчас будет серьёзный разговор. — что и требовалось доказать.

— А когда-то было иначе? — поймала его взгляд и замолчала.

— Мне бы не хотелось взваливать на тебя всё сразу, но за меня решили обстоятельства. — мне показалось или я расслышала нотки вины.

Сердцем чую, сейчас будет ошеломляющее известие.

— Только не огорчайся и не думай, что я перекладываю на тебя всю ответственность. — было видно, как росло его сожаление. — Я давно всё взвесил и, так и так, собирался предложить тебе это.

— Я не хочу замуж. — воскликнула я, парализовано сползая со своего сидения.

— Полина. — с оттенком иронии проговорил Клим. — Не в ту степь.

— Фух, слава Богу… — никогда не умела держать язык за зубами.

Осознав, что сморозила глупость, покраснела от неловкости.

Хорошо, что Джентльмен иногда оправдывает свой псевдоним и пропустил этот инцидент мимо ушей. Задвинула свой неконтролируемый язык поглубже в глотку и сгорая от стыда, принялась теребить в руках сумочку.

Представляю, как это обидно прозвучало.

Но объяснить тому, кто не был в том же аду, что и я, всю глубину боли, что принёс мне предыдущий брак… трудно.

Я больше не хочу нести на себе всю неоправданность надежд. Не смогу снова смотреть в глаза мужчине, желающего ребёнка и оправдываться врождённой неполноценностью.

Не передать словами, какую разрушающую силу имели обвинительные слова Стаса. Я просто не понимала зачем мне тогда жить… доходило и до такого. Я страдала от собственного бессилия. Из одного вытекало другое. Сначала растаявший образ малютки у меня на руках, а потом и рассыпавшийся брак. Некогда любимый муж счёл меня препятствием к счастью.

Если только вдуматься в это… тот, кому отдала душу и тело, на кого смотрела влюблёнными глазами, с озлобленной жалостью захлопнул за мной дверь и стёр в сознании любое напоминание о клятве верности.

В болезни и в здравии…

Традиционные понятия превратились в пустой звук.

А тогда казалось истинным предназначением.

Но если тогда я слепо верила, то сейчас у меня внутренний опыт.

Не связываться. Больше никаких формальностей.

Ничего не обещать.

Только мирное сосуществование, завязанное на взаимном наслаждении.

Лишь одну ошибку я совершаю.

Тогда всё закрутилось на моём незнании о бесплодии, сейчас же на упорном молчании.

Ложь во спасение… чего?

Клим всё равно узнает… это неминуемо.

Он уже сейчас собрался сделать какой-то шаг.

И потом не поймёт, почему я так убегала от разговора.

Не примет оправдание, что повторную скорбь я не пережила бы.

Ему ни к чему мои душевные излияния.

Он — мужчина.

И жаждет того же, что и другие.

Своё. Собственное. Родное.

Наверное, об этом он и думал, когда целую минуту глотал звуки и подыскивал слова.

— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. — как гром среди ясного неба.