Да, конечно, за всё, что имеешь в этой жизни, надо как-то платить, что я усвоил довольно давно и с недоумением относился к неизменной зависти большинства людей к тому, что кто-то хорошо живёт. Они, по неразумию или ещё каким-то причинам, попросту не понимали, что видят лишь красивую картинку со стороны, не более того, стремились быть хотя бы немного похожими на всех этих олигархов. Особое впечатление на меня произвело кольцо, брошенное одной моей знакомой девушкой в сельский туалет, над которым она долго сидела, глядя на переливающийся в лучах солнца, пробивающегося сквозь щели, крупный бриллиант, постепенно погружающийся в то, чему там и положено быть. Это неожиданно напомнило мне о камнях в урне с прахом и в могиле Веры Павловны. Может быть, это и есть то самое, из-за чего они так навязчиво меня преследуют? Что будет, если я возьму эти булыжники? Хотя, с другой стороны, не проще ли и разумнее моим преследователям спокойно перенести их в безопасное место или, по крайней мере, охранять где-то поблизости, если я вдруг появлюсь? Наверное, это были странные и не очень разумные рассуждения, но ничего другого на ум не приходило, и я сосредоточился именно на этой идее. По крайней мере, подобное вносило хоть какую-то ясность и предполагало составление конкретного плана действий. А его осуществление, несомненно, стоит начать с праха Бориса – преследователи же прекрасно знают, что я имею о нём лишь общую информацию, и если имеет смысл меня караулить, то у могилы Веры Павловны. Откуда им знать о Людмиле? Что же, по крайней мере, отработать такой вариант казалось не просто разумным, но и необходимым. Где-то внутри я чувствовал, что именно здесь скрыто если и не всё, что ещё предстоит сделать, чтобы выжить, то, по крайней мере, неотъемлемая часть этого.

– Поэтому ты, можно сказать, нашёл идеального партнёра для своей проблемы, у которого есть отчаянное желание на что-то отвлечься, деньги, масса свободного времени, жажда быть вместе с интересным ей человеком и всё такое! – резюмировала Людмила, раскрасневшись и залпом осушив свой бокал с вином.

– Пожалуй, что так… – неопределённо улыбнулся я. – А самое главное, ты не думаешь, что у меня поехала крыша!

– Даже в этом случае, не сомневайся – затея мне нравится. Кроме того, я всё равно не дорожу своей жизнью.

– Ладно, тогда я уже надумал кое-что конкретное. Благодаря такой замечательной слушательнице, конечно.

– И что же? – Людмила вяло стрельнула глазами и взлохматила волосы.

– Мы едем на дачу твоих родителей.

– Прямо сейчас?

– Да, пока есть время.

– И что же мы там будем делать? Учти, дров нет, и в деревянном доме будет очень свежо. Да и не факт, что работает электричество.

– Это ничего. Надеюсь, мы там не задержимся.

– Ну, хорошо… – протянула Людмила. – Так что же мы там будем делать?

– Ты всё увидишь на месте. Не знаю, могу ошибаться, но кое-что стоит точно попробовать. У тебя есть машина?

– Да, можешь выглянуть из окна – желтый джип «БМВ». Если интересно, то вожу уже несколько лет, и, между прочим, ни одной аварии. А ты, насколько я поняла из рассказа, не особенно-то и рвёшься за руль? – усмехнулась Людмила и привстала, словно уже готова была отправиться в путь.

– Отлично, тогда едем…

Видимость снизилась практически до нуля, и даже давно включенный дальний свет фар помогал мало. Вокруг сгустилась чернота, кажущаяся необыкновенно плотной, а по машине долбил нескончаемый дождь, набравший силу, не успели мы выехать из Москвы. На большом кольце дороги, оставив справа путь на Егорьевск, мы чуть было не съехали в кювет возле газовой заправки, но вовремя выправились и, пронесясь мимо бесконечных полей, снизили скорость до десяти миль в час, попав на грунтовую лесную дорогу.

– Ну и местечко… – сокрушённо вздохнул я, косясь на комфортно устроившегося на заднем сиденье Норда. – Сюда, наверное, только летом можно нормально проехать?

– Да, одно время здесь хотели сделать бетонку, даже собирали какие-то деньги, но, как часто бывает, дело так ничем и не кончилось. Хотя, может, и к лучшему – терпеть не могу эти «паровозные» ощущения, – ответила Люда, склонившись над рулём и пытаясь рассмотреть путь. Сквозь прыгающие по стеклу дворники, не справляющиеся с обильными потоками льющейся со всех сторон воды, это было совсем непросто. Однако каким-то чудом пока неплохо удавалось.

– Думаю, очень хорошо, что мы на джипе. Иначе давно бы застряли, – ответил я.

– Да, но, видимо, вскоре нам придётся идти пешком.

– Это почему?

– А если мы здесь сейчас застрянем, то можем и не вытолкать машину. Конечно, в салоне вполне удобно и заночевать, но ведь в любой момент могут появиться твои новые друзья, которые тогда без проблем до нас доберутся.

– Ты права. А фонарь есть?

– Конечно. Ещё какой. Открой бардачок.

Я послушно нажал на удобную панель и сразу увидел массивный металлический фонарик, невольно прокомментировав:

– Ого. Таким в случае чего и отбиваться можно!

– Ещё как. Будь уверен.

Мы медленно продвинулись ещё немного вперёд и остановились. Людмила повернулась ко мне и как-то торжественно произнесла:

– Всё, дальше такая большущая лужа, что я не рискну проехать. Выходим!

Я напряжённо кивнул и легко выпрыгнул из машины, помахивая включённым фонарём и с удовольствием убеждаясь, что луч бьёт далеко и ярко, несмотря на царящее вокруг буйство природы. Норд тут же оказался рядом, но выглядел несчастным с поникшим хвостом и мгновенно вымокшей и мордой. Пока Людмила выбиралась из джипа, я успел весь промокнуть, даже несмотря на поднятый воротник куртки. Но это ничего – главное, добраться первыми и посмотреть, что из этого получится.

– Куда теперь?

– Давай руку и пойдём! – отозвалась Люда, вынужденная кричать, чтобы заглушить ветер. Это придавало какой-то дополнительный драматизм происходящему, и меня невольно передёрнуло.

Мы какое-то время брели, спотыкаясь и поскальзываясь, меж бешено колотящихся тяжёлых веток деревьев, растерявших практически все свои листья, и вскоре оказались рядом с металлической оградой, уходящей углом в поле, заросшее колышущейся, словно штормовое море, травой. Я хотел было сказать Людмиле, что всё выглядит довольно красиво, когда тучи расступились и на небе выглянула яркая полная луна.

– Кирилл, я что-то вижу, и мне это совсем не нравится! – послышался срывающийся голос девушки, тычущей рукой куда-то вперёд, а Норд, протяжно заскулив, начал жаться к моим ногам. А я-то ещё всерьёз рассчитывал на него в случае чего – похоже, друг детства боялся гораздо больше нас и, несомненно, в ответственный момент попросту даст стрекача, как любила выражаться в подобных случаях моя бабушка.

Сначала я не мог понять – о чём Людмила говорит, а потом вздрогнул, рассмотрев какие-то столбы, торчащие среди колышущегося поля. Однако уже через мгновение я понял, что это не какие-то странные, зловещие и неуместные здесь конструкции, а как раз мои преследователи, застывшие и словно ожидающие наших дальнейших действий. Но как они так быстро смогли сюда попасть? Или ещё лучший вопрос: как можно было с их скоростью отследить мой маршрут к Людмиле и сюда? Странно, однако это как-то подтверждало мою первоначальную догадку о правильности решения изъять камни из могил. Видимо, всё-таки именно опасения, связанные с этим, и привели сюда Бориса и Веру Павловну, а вовсе не преследование меня, что явно был сверх их возможностей. Что же, уже легче, когда не просто начал действовать, но сразу видишь и подтверждающие знаки правильности принятого решения.