Рано утром на следующий день Коулт проводил взглядом дилижанс, уезжающий из Арена-Роха в Санта-Фе.

Когда дилижанс скрылся вдалеке за клубами пыли, Коулт повернулся и со смиренным видом пошел прочь, но сразу наткнулся на трех сорванцов, следивших за ним.

– Думали, что вы уедете сегодня, – сказала Сэм.

– И вы пришли сказать мне «до свидания»? Я крайне тронут.

– Кое-кто тоже растроган, – сказала Сэм. – Вы же знаете, сколь многим мы вам обязаны.

– Ну, Красотка, вряд ли ты огорчена больше меня. Увы, ваш город сейчас остро нуждается в шерифе.

– Да разве вы сами не хотели быть шерифом? Теперь у вас появился шанс.

Коулт задумчиво покачал головой:

– Может быть, ты и права.

Кстати, это была одна из причин, почему он согласился взяться за эту работу. Поскольку он остался без поддержки шерифа, эта работа стала для него настоящим испытанием. Он словно проверял себя – годится ли он для этой профессии.

– Похоже на то, что мне придется задержаться у вас еще некоторое время. Мне как-то не по нутру уезжать отсюда, когда ваш шериф лежит совершенно беспомощный.

– Почему не по нутру? – спросил Боуи.

– Да, почему? – эхом отозвался маленький Пити.

– Потому что все выглядит так, будто ты уклоняешься от ответственности.

– Но ведь вы не несете ответственности за город, – заметила Сэм.

– Ну что ж, тогда давай назовем это совестью, Красотка. Ну-ка, сорванцы, вы окажете мне любезность, если сегодня не вляпаетесь ни в какую неприятную историю.

– Сэм, а что такое совесть? – спросил Боуи, как только Коулт ушел, направляясь в сторону дома Брейдена.

– Точно не знаю. Давай сходим в школу и посмотрим в словарь.

– Как мы сможем посмотреть в словарь, если не знаем, как пишется это слово? – спросил Боуи.

Сэм насупилась:

– Ладно, я что-нибудь придумаю.

Неразлучная троица рысцой побежала вдоль улицы. Когда дети вошли в школу, Кэсси сидела за учительским столом. Она вопросительно посмотрела на них.

– Доброе утро, дорогие мои. Школьные занятия начнутся не меньше чем через два часа.

– Да, мы знаем, Кэсси, – ответила Сэм. – Мы пришли посмотреть в словаре одно слово.

– Как это приятно, что вы с такой охотой стремитесь повышать свои познания. Что ж тут удивительного, если здесь есть такой сообразительный малый! – Кэсси легко взъерошила волосы Пити, который весело засмеялся в ответ.

Боуи, вечный пессимист, хмуро заметил:

– Но как мы найдем слово, если не знаем, как оно пишется?

Кэсси, не удержавшись, улыбнулась:

– Ну что за беда! Может быть, я смогу вам помочь. Итак, какое это слово?

– Совесть, – произнесла Сэм.

Кэсси несказанно удивилась, потому что ее собственная совесть боролась с чувствами, которые она испытывала к Коулту.

– Совесть? Господи, откуда вы узнали это слово?

– А что оно означает? – спросила Сэм.

– Ну, совесть – это моральное качество, черта человеческой личности. – Заметив недоумение на лицах детей, она добавила: – Можно сказать, что совесть – это некое нравственное чувство, которому повинуется человек, чтобы поступать хорошо или правильно.

Сэм нахмурилась, явно о чем-то задумавшись.

– Как ты думаешь, у Коулта Фрейзера есть совесть?

– Почему ты спрашиваешь, Сэм?

– Коулт сказал нам, что его будет мучить совесть, если он уедет, пока шериф лежит больной и не встает.

– Но это же не его вина, что шериф ранен, – заметил Боуи. – Коулт обещал быть помощником шерифа всего одну неделю.

– Да, он обещал. Но как человек с совестью, он понимает, что ему нельзя покидать свой пост, когда город более всего нуждается в нем.

Пити улыбнулся и крикнул:

– Ура! Я рад, что у него есть совесть.

Невозможно было устоять перед такой непосредственной детской радостью. Кэсси привлекла его к себе и обняла. Прислонившись щекой к его светлым волосам, она прошептала:

– Мы все этому рады, мое золотко. Да, все.

Она не могла не признать, что Коулт служил детям хорошим примером для подражания. Вот почему сама она так отчаянно боролась со смущающими ее мыслями о нем. Целостность характера была его неотъемлемой чертой, как теплая улыбка или чувство юмора. Пусть даже Коулт знал, что она, помолвлена, он не колеблясь удовлетворил бы свое сексуальное желание, если бы она позволила ему сделать это. Этот мужчина представлял собой загадку!

Едва дети ушли, Кэсси снова открыла книгу, которую читала или пыталась читать. С тех пор как в городе появился Коулт, стало очень трудно сосредоточиться на чем-нибудь ином, кроме него самого.

Она еще минут пять безуспешно боролась с книгой, пытаясь прочесть несколько параграфов, но ей в голову не лезло даже то, что она прочитывала на предыдущей странице. Кэсси захлопнула книгу. Как долго еще она будет грезить о Коулте Фрейзере, словно какая-то влюбленная школьница?

Она ничего не могла делать, попросту бездельничала. Надо было заняться каким-то физическим трудом, чтобы отвлечься от своих проблем, главной из которых был Коулт Фрейзер. Если бы он покинул, как и собирался, их городок сегодня утром, то она благополучно забыла бы о нем недели через две.

Тут Кэсси с усмешкой покачала головой: неужели она на самом деле верит в это?

Она подошла к окну и выглянула на улицу. Может быть, когда ее отец поправится, она с Кэти съездит в Санта-Фе и сделает там кое-какие покупки в магазинах. Магазины! О чем только она думает? Она терпеть не могла магазины!

На их ранчо целая куча работы – вот чем бы ей следовало заняться, вместо того чтобы слоняться по городу. Но вся беда была в том, что ее отец был прикован к постели. Она вынуждена была оставаться в городке, чтобы помогать в доме.

Решив вернуться, домой, она немного замешкалась на пороге школы, как вдруг увидела вдалеке Коулта, идущего по улице. Он повернул в сторону ее дома. Он всегда так гордо вышагивал, дьявол бы побрал его! Никогда прежде, она не встречала мужчину, который бы так ее раздражал и одновременно так нравился.

«Итак, что теперь? Раз Коулт у меня в доме, то спешить туда мне вовсе незачем».

Тяжко вздохнув, она направилась к колодцу и вытащила ведро воды. Она решила вымыть окна в школе.

– Приятно видеть, что тебе уже лучше, раз ты сидишь в постели, Джетро, – заметил Коулт, когда Кэти оставила их вдвоем.

– Я признателен тебе, что ты остался, пока я как следует не поправлюсь, – поблагодарил его Джетро.