Какой же он… Как устоять?

— Нет. — Я отвернулась к окну, чувствуя на щеке чужое дыхание. Нужно вернуться мыслями к любимой познавательной деятельности, может, тогда мысли очистятся: — Ты мне не ответил.

— Это так важно? — Никс легко вернулся на водительское сиденье, снова завел двигатель и тронулся с места, смеясь себе под нос. Будто только что не давил на меня своей сексуальностью, будто не плющил мои мысли от желания ответить взаимностью.

А меня кольнуло иглой разочарования. Так быстро сдался?

Кира, ты уже один раз вляпалась по полной. Теперь дуй, пожалуйста, на воду. Хорошо дуй. Особенно учитывая, что ты имеешь дело с оборотнями!

Я откашлялась:

— Профессиональный интерес.

— И давно ты стала профи в деле оборотней? — подначил песец с улыбкой, выезжая с парковки клиники. Свободной рукой взял меня за ладонь, будто делал так каждый день.

— Я только начала изучать этот мир. — Я вытянула кисть из его плена, решив завалить его атаку вопросами: — Так что — ты линяешь? Волосы тоже выпадают? Они же у тебя пепельные… Или ты остаешься таким же и шкуру меняет только твой зверь?

Никс скосил глаза на меня, еле сдерживая смех.

— Испугаешься меня лысым?

— Если смена соответствует циклам в природе, то это еще не скоро. К лету же?

Песец подавился моему невозмутимому интересу к его виду. Положил обе руки на руль, сжал его с силой, а потом вдруг спросил:

— Рассчитываешь не увидеть мою линьку? Собираешься сбежать от меня?

Я запнулась. Так вот о чем он подумал!

— Я же не знаю, что будет. — Я не стала заверять его и врать, что останусь, хотя притупить его чутье не помешало бы. Мало ли…

— Зато я знаю — мы поженимся, — сказал Никс и снова схватил меня за руку.

— Что? МЫ? — Я пыталась вырвать руку, но мужчина не дал. Прижал наши сплетенные в замок пальцы к своей груди.

— А кто же еще? Конечно, мы. Тебя же беспокоит неизвестность, так? Ты переживаешь, что я был одержим гоном, что бабник… Так давай поженимся. — И на меня так быстро и так довольно посмотрел, что я на несколько секунд потеряла дар речи.

Как он так легко озвучил мои тревоги? Звучит слишком… гладко, что ли? Так не бывает. Я уже убедилась, что самые сладкие речи ведут в ад.

— Какая связь? — спросила я и нервно облизнула губы.

Никс проследил за моим взглядом и снова вернул внимание к обстановке на дороге.

— Я докажу, что я серьезен. Абсолютно! — сказал и снова посмотрел на меня, только уже так, что в горле пересохло. — Так что, выйдешь за меня? Или ты сторонник романтики и мне все сделать красиво? Слышал, человеческие девушки любят кольца, преклоненное колено и цветы.

— Нет, — не колеблясь, ответила я.

— Не сторонник романтики?

— Не выйду за тебя.

Никс дал по тормозам. Резко повернул ко мне голову, попытался уловить что-то в воздухе, жадно втянув его несколько раз носом, но недовольно поморщился.

— Нет? — переспросил он.

— Нет. Я обещала себе, что больше никогда не выйду замуж. Ни за кого.

Макс

Глава лис открыл глаза, чувствуя невероятную жажду. Казалось, что вся жидкость в организме превратилась в пот и вышла наружу. Два тела были настолько мокрыми, что вокруг них стоял белый туман испарения. Энергией, которую выбросила в воздух эта взрывоопасная парочка, можно было освещать город-миллионник в течение ночи. Соленая капля скатилась с подбородка девушки, упала на нижнюю губу лиса и тут же была слизана. Мокрые длинные волосы коснулись его шеи и сразу прилипли, будто были против того, что девушка оторвала голову от мужского плеча.

— А ты неплох, лис, — охрипшим от громких криков голосом сказала Алена.

Взгляды встретились в темноте, и глава лис потянулся к губам девушки. Медоедка тут же отвернулась, не давая коснуться своих губ. За всю ночь они делали что угодно, но только не целовались.

— Знаешь основную черту лис? — Глаза Макса загадочно светились в темноте. Руки скользили по мокрому девичьему телу, с удовольствием ощущая, как прикосновения вызывают мурашки на коже Алены.

— Хитрость? — В голосе девушки слышалась усмешка.

— Нет. Обучаемость. Мы каждый раз лучше, чем в предыдущий. — Лис дотронулся до шеи медоедки и притянул к себе, стараясь поймать ее губы. Это распаляло охотничий инстинкт Макса, несмотря на усталость.

— Это был один раз. Точка. — Медоедка отстранилась, собираясь встать, но лис крепко ухватил ее за бедра.

— А остальные пять ты куда дела?

— Хорошо, поправка: это была одна ночь. Больше не будет. — Алена уперлась руками в грудь лиса, и тут Макс применил запрещенный прием:

— Так она еще не кончилась. Но если ты устала…

— Хм… Думаю, от одного раза ничего не случится. Ты меня заинтриговал: я хочу знать, насколько ты улучшился с последнего раза. Сможешь преодолеть «эффект петуха»? — Холодная улыбка Алены зацепила лиса, но еще больше его задели ее слова.

Откуда она знает об этом эффекте? С кем-то уже удалось его преодолеть?

Лис не был ее первым — это он уже понял. И не собирался быть последним — это он повторял себе снова и снова. Тогда почему его волнует ее прошлое? Сколько было парней? Много раз? Было ли ей так же хорошо? Потому что ему было не просто хорошо — Макс еще никогда не чувствовал подобного.

— Шесть раз уже было, — заметил лис.

— Может, это случайность… Хочу знать, осилишь ли седьмой. — Алена провокационно наклонилась к губам мужчины, и лис почувствовал на них ее взгляд. На одно мгновение показалось, что она потянулась к нему, что сейчас он ее поцелует, но медоедка внезапно укусила его за щеку и вскочила на ноги.

— Ты что?

— Я передумала. Проверяй своего петуха с кем-нибудь другим. Мне нет до этого дела. — Алена резко развернулась, глядя на лиса сверху вниз. — И запомни — больше не подходи ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А если ты забеременеешь после сегодняшней ночи?

— Как только выберусь, выпью таблетку для подстраховки. Мне не нужен твой помет, — как можно пренебрежительней сказала девушка, а лиса словно ногой в живот ударили.