С разрывающимся сердцем Листвяная Звезда смотрела ему вслед. Только что они потеряли отличного воителя. Если бы не вчерашние события, если бы не ее сегодняшнее поспешное решение о церемонии, возможно, Шустрый остался бы в племени!

— До свидания, Шустрый! — громко крикнула она уходившему, но лишь несколько голосов в племени повторили ее прощальные слова. Большинство промолчало, глядя в сторону. А Шустрый даже не обернулся.

Сумерки уже сгустились на дне ущелья, когда Листвяная Звезда вернулась из патрулирования с жирной белкой в зубах. Веснянка, Мелкогривка и Кремнешкур шли за ней, волоча свою дичь. Этим вечером охота удалась на славу.

Миновав Камнегруду, Листвяная Звезда заметила Остроглаза, сидевшего у реки. Темно-синяя вода плескалась у его лап, проносясь мимо. Услышав шаги, глашатай поднял голову и посмотрел на предводительницу. Листвяную Звезду бросило в жар, когда она увидела торжествующий огонек, мелькнувший в его зеленых глазах.

Бросив белку в кучу дичи, Листвяная Звезда подошла к глашатаю с твердым намерением поговорить начистоту.

— Мне очень жаль, что Шустрый навсегда покинул наше племя, — как можно спокойнее сказала она и замерла, ожидая реакции глашатая.

Остроглаз поднялся на ноги и вежливо кивнул ей.

— Мне тоже, — ответил он.

Листвяная Звезда опешила. Честно говоря, она ждала другого ответа и приготовилась к спору. Что ж, по крайней мере, Остроглаз не сказал «я же говорил».

— Случай с Шустрым показал, что нам следует очень серьезно относиться к преданности «дневных» котов, — спокойно продолжал Остроглаз. — Всех, включая Билли-шторма, — многозначительно добавил он.

Гнев охватил Листвяную Звезду, бешеный, как наводнение в разгар Листопада. Она с трудом удержалась, чтобы не броситься на глашатая с выпущенными когтями.

— Ты сомневаешься в преданности Билли-шторма? — прохрипела она, ужасаясь силе охвативших ее чувств.

Остроглаз сделал шаг назад, с искренним недоумением глядя на нее.

— Нет, — все так же спокойно и уверенно ответил он. — По крайней мере, не больше, чем я сомневаюсь в преданности других «дневных» воителей. Я понимаю, как тяжело жить двумя жизнями, разрываясь между ними. — Он невозмутимо лизнул подушечку на лапе и почесал за ухом. — Может быть, с наступлением холодов и другие домашние коты захотят вернуться домой.

Листвяная Звезда поняла, что с нее довольно.

— Мне кажется, ты сомневаешься в Воинском законе, если думаешь, что наши соплеменники могут так легко от него отказаться! — взвизгнула она и, не дожидаясь ответа Остроглаза, помчалась прочь.

Она была в бешенстве и на себя, и на глашатая. Остроглаз безумно раздражал ее своим постоянным сомнением в «дневных» воителях, но сама она тоже хороша — устроила скандал на пустом месте, выставила себя истеричной клушей!

Почему, ну почему Шустрый решил покинуть племя, да еще именно теперь? Неужели Небесному племени нечего предложить домашним котам?

Подбегая к своей палатке, Листвяная Звезда вдруг заметила Билли-шторма, который неторопливо поднимался по тропе на вершину склона. Наверное, он возвращался к себе домой.

Коготь страха пронзил сердце Листвяной Звезды, и она, забыв обо всем на свете, бросилась вдогонку за рыжим котом.

— Уходишь, значит? — без предисловий выпалила она в спину Билли-шторму.

Тот обернулся, в глазах его застыло недоумение.

— Да, до завтра, — спокойно ответил он. Листвяная Звезда зажмурилась, пытаясь скрыть свое смущение, и услышала: — Хочу заодно заглянуть к Шустрому, вдруг он передумает? Хотя, честно говоря, мне в это не верится!

Листвяная Звезда смущенно уставилась себе под ноги. Она хотела поговорить с ним совсем не об этом, но Билли-шторм теперь держался с ней вежливо и отстраненно, как и положено воину вести себя с предводительницей. А ей хотелось прижаться к нему и сказать, что она не переживет, если он навсегда покинет племя.

— Очень хорошо, — ровным голосом сказала она вместо этого. — Я просто хотела убедиться, что с Шустрым все нормально. Можешь передать ему, что он может вернуться в любое время, когда пожелает.

Билли-шторм с нескрываемым сомнением сощурил свои круглые глаза.

— Вот как? И ты полагаешь, что Небесные коты будут рады принять его обратно?

Листвяная Звезда вспомнила возмущенные вопли, поднявшиеся среди собравшихся, когда Шустрый объявил о своем уходе. И о том, что лишь несколько котов захотели попрощаться с бывшим товарищем. Что она могла ответить Билли-шторму? Да, многие Небесные коты не захотят простить кота, который нарушил однажды данное слово.

— Я буду рада, это главное.

Билли-шторм еще раз кивнул и отвернулся. Но, отойдя на несколько шагов, он обернулся и негромко сказал:

— Будь осторожна, Листвяная Звезда. Нельзя заставлять котов быть преданными — ни тебе, ни Воинскому закону.

Листвяная Звезда долго стояла на тропе, глядя вслед удаляющемуся рыжему с белым коту. Одиночество жгло ей шкуру. Но все предводители одиноки в принятии решений, касающихся жизни племени. Значит, им, предводителям, следует полагаться только на себя!

По дороге в свою палатку Листвяная Звезда заметила на вершине Камнегруды две маленькие фигурки. Она тут же узнала котят Меднолистой и покачала головой. Что они там делают, да еще в такое время? Почему они не в детской? Разрываясь между тревогой и любопытством, предводительница снова побежала вниз по тропинке.

— Тогда властью, данной мне Звездным племенем, я даю тебе воинское имя, — услышала она писклявый голосок неугомонной Сливки. — Крапиволап, отныне тебя будут звать Крапивноус! Звездное племя гордится твоим… твоими… твоей отвагой и боевым мастерством, а мы рады приветствовать тебя в рядах славных воинов Небесного племени.

«Они играют в воинскую церемонию!» — догадалась Листвяная Звезда, разом забыв все свои мрачные мысли. Спрятавшись в тени, она стала ждать, когда Крапивничек подставит Сливке макушку.

Но вместо этого Крапивничек замахнулся на сестру лапой с выпущенными когтями.

— Вот еще! — завопил он. — Не хочу я быть воином! И вообще, Крапивноус — дурацкое имя!

— Что? — изумленно вытаращила глаза Сливка, но Листвяная Звезда сразу поняла, что она только притворяется удивленной. Это тоже была часть игры. — Чего же ты тогда хочешь? — спросила Сливка.

— Хочу жить с Двуногими, — важно объявил Крапивничек. — Тогда мне не нужно будет самому ловить себе еду и спать на заплесневелом мху, да еще рядом с тобой, а ты все время тычешь мне в пасть свои лапы! — с гневным рычанием добавил он, скаля маленькие зубки. — И вообще, ты вечно занимаешь всю подстилку, да еще вертишься!

За спиной у Листвяной Звезды послышались громкие шаги, и разгневанная Меднолистая подскочила к Камнегруде и грозно закричала: