Воображение Мариши услужливо нарисовало больничную палату, очень чистенькую и нарядную, красиво украшенную свежими цветами, которые больной каждый день приносит ее заботливый супруг. А сам он, безутешно уронив голову на грудь, сидит возле постели своей жены и дожидается от нее хоть взгляда, хоть слабого движения руки. И тоска сжимает ему сердце, потому что он понимает, не будет ни взгляда, ни шороха. Его жена безнадежна, она тяжело больна и парализована.

— В самом деле, сколько можно сидеть возле безнадежной больной? Любому надоест!

Мысль о том, что жена Леопольда может быть вполне здоровой женщиной, Мариша прогнала как невероятную. Ни одна баба не станет терпеть, что ее муж позирует на для страниц желтых изданий с полуобнаженными красотками, про которых все таблоиды пишут, что они — его любовницы. Нет! Никогда жена не пойдет на это. Особенно, если жена — это женщина, которая и сама неплохо обеспечена материально.

— К чему ей терпеть эти унизительные для ее гордости публикации? Ясно, что она больна или… Или умерла вовсе!

Второй вариант понравился Марише даже еще больше. Она немного пожалела Леопольда, у которого умерла жена и остались одни бородавки. И живет он с ними одинокий и несчастный. Ищет утешения у случайных любовниц и любовников, но не находит его.

У Мариши на глаза даже слезы навернулись от таких мыслей.

— Черт! Что это со мной? — воскликнула она, недовольно встряхиваясь. — Ну-ка! Немедленно за работу!

Она взяла себя в руки и мужественно дочитала оставшиеся страницы. И оказалось, что не зря. Именно там Мариша прочитала, что по слухам, у Леопольда есть в центре города излюбленное местечко, где его можно застать чаще всего. Ночной клуб «Ждан». И как поговаривают, это название клуб получил по имени одного из любовников Леопольда. Да и сам клуб вроде как принадлежит тоже самому продюсеру. Хотя он это и не афиширует.

Мариша подскочила к своему домашнему компьютеру и влезла во всемирную паутину. Ссылок на клуб «Ждан» нашлось превеликое множество. Но все они были весьма неоднозначного характера. Начать с того, что в этом клубе случилось несколько смертей от передозировки наркотиками. И закончить тем, что вечеринки в этом клубе были закрытыми, исключительно для «своих». Проникнуть без пропуска туда нечего было и мечтать.

Правда, последнее Маришу нисколько не взволновало. Она не сомневалась в том, что при должной подготовке легко сойдет за «свою». А если даже у охраны и возникнут сомнения, всегда можно будет что-нибудь придумать.

— Вот это уже дело! Вот это я понимаю, хоть какая-то конкретная информация! — оживилась Мариша, прикидывая, сколько придется сунуть «на лапу» охраннику, чтобы проникнуть в клуб.

Получалось, что немало. Но что за беда? Деньги у Мариши были. А зачем еще нужны деньги, если их не тратить?

— Значит, сегодня же вечером направимся с Алинкой в этот самый «Ждан»!

И тут же, спуская ее с небес на землю, раздался мамин голос из кухни:

— Мариша, кушать будешь?

— Нет, — простонала дочь и схватилась за голову.

Она же теперь живет не одна! Она находится под неусыпным присмотром своей мамы. И вряд ли последняя придет в восторг, узнай она, что ее дочь на всю ночь собирается идти в подозрительный клуб, пользующийся худой славой наркоманского притона и гнезда разврата. Да еще и тащит с собой соседскую девчонку.

— О, Боже! Я же совсем забыла про маму! Что же делать?

Вопрос о том, как бы ей отпроситься на ночь, не вставал перед Маришей уже очень давно. Собственно говоря, она даже не могла теперь и вспомнить, когда в последний раз спрашивала у своей мамы разрешения, чтобы пойти куда-нибудь. И вот теперь Мариша вновь чувствовала себя маленькой девочкой, придумывающей, как бы ей половчее обойти запреты родителей.

О том, чтобы прямо обратиться со своей просьбой к маме, не могло быть и речи. Мама ни за что не даст своего согласия. И обязательно наябедничает Смайлу. А хотя бы и не наябедничает! Все равно она сама так основательно прополоскает мозги доченьке, что та и сама не сможет пойти в клуб. Зная свою маму, Мариша могла ждать от нее, что угодно. Вплоть до вызова «скорой помощи» и трагического прощания с жизнью и жестокой дочерью.

— Нет, говорить маме правду в данном случае никак нельзя. А как же быть?

Оставалось прибегнуть к помощи подруг. И немного порепетировав перед зеркалом и сделав звонок другу, верней, подруге, Мариша отправилась на кухню к маме. Для начала она съела целую тарелку жареной картошки с мясом, чтобы усыпить мамину бдительность и показать, какой у нее хороший аппетит, а значит, и самочувствие. А когда сочла момент подходящим, задумчиво произнесла:

— У Инны очередное ЧП.

— Да ты что? Что случилось?

— Бритый в отъезде. Няня в отпуске. А сама Инна подвернула ногу.

— Да что ты говоришь? И сильно?

— Не очень. По дому кое-как ковыляет, а вот выйти совсем не может.

— Так нужно к ней съездить! Продуктов купить… Лекарства!

— Лекарства и продукты у нее есть. Муж купил перед отъездом. Но…

Продолжить ей не удалось. Тамара Ильинична тут же преисполнилась самого искреннего возмущения.

— Ну и мужики пошли! Жена ходить не может, а он куда-то намылился. Ни стыда, ни совести у человека! И ведь какой эгоист! Нет, я об Иннином муже была лучшего мнения!

Справедливо сказать, что Тамара Ильинична, имеющая одну лишь дочь и пока что только мечтающая о внуках, питала ко всем мужчинам за исключением собственного зятя самую искреннюю и непоколебимую неприязнь. Она считала их глубоко эгоцентричными, нахальными и, что там греха таить, даже наглыми созданиями, мечтающими лишь о том, как бы сесть какой-нибудь хорошей девушке на шею или как-нибудь иначе испортить ей жизнь!

— Мы должны помочь Инне! Раз у нее муж такой м…

Тамара Ильинична вовремя остановилась, удержав рвущееся с губ резкое словечко. И серьезно добавила:

— Мы с тобой должны помочь Инне.

— Да. Кстати, она просила меня о помощи.

— Что ей надо?

— Степку.

— Взять мальчика на время к себе? Не вопрос!

— Нет! — испугалась такой маминой реакции Мариша. — Просто надо отвезти Степку завтра с утра в школу. Понимаешь, няни нету, Инна ходить далеко не может, а Степке в школу через дорогу, там движение, и Инна боится, что…

— Можешь ничего мне больше не говорить! — перебила ее Тамара Ильинична. — Конечно, нельзя отпускать ребенка одного никуда! В наше-то время, когда на каждом шагу педофилы и извращенцы! Конечно, ты должна не только проводить, но и встретить мальчика после школы.

— Это излишне. Обратно его приведет учительница.

— Милая женщина! — тут же растрогалась Тамара Ильинична, но вспомнила и про оборотную сторону медали, и припечатала: — А муж у Инны — козел!