Она начала сомневаться в отсутствии права задавать вопросы, даже если они кажутся ей слегка неудобными. Ричард совершенно непредсказуем и тем интересен, и говорить с ним о том, о чем не получалось с другими, гораздо легче. Он словно ручей, перекатывающий камешки, бурливый и сердитый ручей, который, кажется, вот-вот собьет с ног, однако его можно пересечь, прыгая по выступающим из воды камням. Эмбер знала Ричарда несколько дней, а казалось, давным-давно, и не сомневалась, что если они встретятся несколько лет спустя, интерес друг к другу не будет утрачен.

Ведь Ричард уедет. Он, очевидно, мается, сидя на одном месте; он привык к свободной, летящей жизни, полной путешествий и опасностей, тяжелой работы и выполненного долга. Эмбер видела это в нем так ясно, словно он сам ей сказал. Еще неделя-другая, и лорд Мэнли покинет Беркшир, отправившись в дальние края. Будет ли он сожалеть о мимолетной дружбе, связавшей его с гувернанткой из Грейхилла? Может, будет писать ей письма, полные шуток и остроумных наблюдений? Ведь можно оставаться друзьями и на расстоянии…

Эмбер так задумалась, что не сразу заметила Ричарда, вынырнувшего из влажной полутьмы: верхом на Толстяке, в длинном сером плаще, лорд Мэнли казался привидением. Он помахал рукой, привлекая внимание Эмбер, и та с радостью пустила Маргаритку рысью. Всадники встретились посредине аллеи.

Лошади немедля принялись отфыркиваться.

— Сегодня дела идут лучше: наши подопечные проявили взаимный интерес. Доброе утро, Эмбер.

— Здравствуйте, Ричард.

Она не могла сдержать улыбку: настолько была рада его видеть. Его лицо с резкими чертами, обрамленное спадавшими складками капюшона, казалось Эмбер самым красивым на свете.

— Конюх пытался уговорить меня остаться дома, однако я не послушалась.

— Вы делаете успехи. Я так и решил, что этот дождик вас не остановит. Полагаю, вас и ураган не остановит, но мне это только на руку.

Он пристально вглядывался в нее, и Эмбер поняла: старается понять, как она чувствует себя после позавчерашнего происшествия в саду Фэйрхедов.

— Все в порядке, — тихо сказала она.

Ричард скупо улыбнулся.

— Надо же, действительно. И признаюсь, я чертовски рад, что вы не возвратили подарок. Надеюсь, он понравился вам?

— Он изумителен.

— Под стать вам, Эмбер. — Лорд Мэнли похлопал Толстяка по шее. — Ну, будет, будет, дружок. Свои любовные терзания поведаешь собратьям по конюшне, а сейчас придется поработать ногами…

— А где Самир? — запоздало спросила Эмбер.

— Этот лентяй не пожелал сегодня гулять. И хорошо, в этой грязи он за десять минут бы потерял приличный вид. А приличный вид нам всем просто необходим. Видите ли… У меня есть предложение, Эмбер. Я хотел позвать вас в гости.

Она удивилась:

— У вас же нет дома здесь! Или… вы имеете в виду Фэйрхед-Мэнор?

Ну уж нет, туда она больше не поедет.

— Ни то и ни другое; мое предложение гораздо более интересно. Во всяком случае, я на это надеюсь. Вчера я ездил в Рединг, улаживал кое-какие дела и повстречал там слугу моих друзей; прохиндей торговался на рынке, пытаясь выгадать пару лишних пенни. Мой друг, мистер Дэмпси, заядлый путешественник, как и я. Он только несколько дней как возвратился из Франции, я еще не знал об этом. Думаю, будет уместно нанести ему визит. И если вы пожелаете составить мне компанию, я буду очень рад. Миссис Дэмпси вам понравится, да и мистер Дэмпси вряд ли вызовет отвращение. Это недалеко, всего в получасе неспешной езды отсюда.

— Даусетты забеспокоятся, если я не появлюсь к завтраку, — с сожалением сказала Эмбер.

Ричард махнул рукой, легким жестом отметая все проблемы:

— Это просто решить. Пошлем в Грейхилл с запиской того самого прохиндея, у нас с ним давние счеты, пускай прогуляется под дождиком.

Это была самая странная гостиная из всех, что Эмбер видела в своей жизни.

Маленький домик четы Дэмпси стоял на холме в окружении букового леса, дорога к нему вела меж известковых скал, делавших местность весьма живописной. Эмбер и не знала, что тут, совсем рядом, прячется такая красота. Плющ увивал дом от фундамента до крыши, словно укутывал пушистым зеленым покрывалом, пряча серый камень стен. А когда флегматичный согбенный дворецкий провел визитеров внутрь и попросил немного подождать, Эмбер, осматриваясь, глазам своим не могла поверить.

Если гостиная отделана в охотничьем стиле, рассуждала как-то за обедом леди Даусетт, то на стенах непременно должны красоваться головы оленей, кабанов и волков, перемежаясь с картинами, где намалеваны мертвые фазаны. Если стиль гостиной деревенский, то уместны будут картинки с пейзажами, мельницами, пастухами, а накидки на мебели будут яркие и нарочито грубоватые. Если привыкли принимать изысканных гостей из Лондона, тут уж не до сельских красот: светлая мебель, дорогие гардины, тонкие фарфоровые статуэтки. Однако стиль нужно выдерживать, уверяла леди Даусетт.

Ничего такого в гостиной Дэмпси не было.

Мебель стояла самая разнообразная — от колченогих стульев, чей век начался приблизительно тогда же, когда родился местный дворецкий, ныне уже седой, до чудовищного дивана с потертой золотистой обивкой. Картины висели густо и вразнобой: тут ощерился пушками фрегат, там веселый сатир играет на флейте, здесь кружатся в танце луноликие девушки. Дохлых фазанов не обнаружилось ни одного, зато в избытке имелись итальянские пейзажи. На каминной полке теснились статуэтки, разлапистые раковины, модели кораблей с тряпичными парусами. Кроме того, в гостиной имелись совершенно сюда не подходящие шкафы, набитые книгами так плотно, что вытащить хоть одну наверняка представляет проблему. Эмбер обводила комнату взглядом, пытаясь понять, гостиная это, библиотека или столовая — судя по круглому столу посередине, нельзя исключать и последний вариант.

Ричард наблюдал за Эмбер с улыбкой:

— Нравится? Здесь во всех комнатах так. Старину Дэмпси абсолютно не волнуют светские мелочи, да и не принимает он у себя снобов, которые способны морщить нос при виде этого безобразия. По правде говоря, его чаще всего нет дома.

— Никогда не видела ничего подобного.

— Признаюсь, в Айриш-Хаусе творится приблизительно то же самое.

И, заметив недоумевающий взгляд Эмбер, Ричард пояснил:

— Айриш-Хаус — это мой дом в Сомерсете. Весьма нелепое сооружение. Но мне там нравится, хоть я и не домосед. При жизни моего отца там был управляющий, братьям этот дом не нужен, так что, когда он достался мне в наследство, я отправил на покой старого дворецкого и нанял парня помоложе, который слова мне поперек не говорит. Хочет хозяин, чтобы чай подавали в кабинет, — пожалуйста. Книги в столовой? Охотно. Лишь бы жалованье было приятным. Здешний дворецкий — тот просто смирился, а моего я правильно воспитал.

Хозяева дома Эмбер очаровали сразу. Патрик Дэмпси, невысокий полноватый мужчина с лицом, изрезанным морщинами, словно местные поля — оврагами, обрадовался гостям так, что, казалось, сейчас воспарит к потолку от счастья. Мег Дэмпси, кругленькая улыбчивая женщина с гладкими седыми волосами, соответствовала представлениям Эмбер об идеальной тетушке. Она немного суетливо разливала чай, роняла ложечки и едва не рассыпала сахар, и все это так просто, со смехом, что Эмбер все улыбалась и улыбалась, глядя на нее.