Мое тело влажнеет от пота, толчки подталкивают к краю пьедестала, и я неловко с него соскальзываю. Денис подхватывает меня, разворачивает к себе спиной. От открывшегося зрелища у меня перехватывает дыхание: я вижу в зеркале себя и его. В своих глазах я вижу затуманенное безумие, Денис тоже смотрит нам меня, его ладонь сжимает мою грудь. Он снова входит в меня, собственный стон я ловлю в отражении, ребрами ощущаю прохладное касание раковины. Денис продолжает двигаться во мне сзади, и в стенах ванной отчетливо разносятся влажные звуки, которые он извлекает из моего тела. Для меня все это ново, я невольно жмурюсь и отвожу взгляд. И едва я это делаю, ладонь Дениса обхватывает мой подбородок и поднимает его, заставляя меня снова смотреть в отражение. Его глаза сфокусированы на мне, по лбу и на висках блестят капли пота, радужка — словно черная воронка.

Мне стыдно за стоны, которые я издаю, за молящее «Еще», за то, что выкрикиваю его имя, и за то, как кривится мое лицо, но со всем этим я ничего не могу поделать. То, что сейчас со мной происходит, сильнее всего, что мне доводилось испытать. Я словно до предела натянутая струна, в ожидании своего финального аккорда. Даже если он меня разорвет, мне будет все равно. Когда это происходит, отражение перед глазами гаснет и реальность исчезает. Оглушенная, я сгибаюсь пополам, содрогаюсь и кричу. Губы Дениса прижимаются к моему затылку, дыхание обжигает шею, с глухим стоном он резко отстраняется, и мои ягодицы покрывает горячие брызги спермы.

— Хотел по-другому, — хрипло произносит он спустя несколько секунд. — Снова не справился.



Денис

В висках гудит в разы сильнее, чем после воркаута с Олегом, и прийти в себя получается не сразу. Реальность постепенно обретает очертания: частое дыхание Маши, разметавшаяся по плечам копна волос, узкая спина и белая кожа ягодиц, которую по-прежнему сжимает моя рука. Крепко мне чеку сорвало, даже про презерватив не вспомнил.

Я возвращаю резинку штанов на бедра, подхватываю Машу за талию и заставляю выпрямиться. Ее тело влажное от пота, слегка дрожит.

— В порядке? — я убираю налипшие пряди с ее лица, изучаю выражение глаз. Лучшего вопроса не смог придумать, мозги все еще плавятся в произошедшем. Конечно, я думал о сексе с ней, заранее ничего не планировал, но точно не предполагал, что он случится так. И дело даже не в том, что произошел он не в кровати и без предварительных ласк, а в том, что с Машей с самого начала все идет вне плана, как и тот самый первый поцелуй в ее квартире. Умом понимаю, что нельзя, что нужно не так, а по-другому, но рефлексы и желания упрямо берут свое. И в этом есть свой особенный кайф, когда ты вдруг понимаешь, что есть вещи за гранью твоего контроля. Совершенно новое ощущение, словно и жизнь и ты сам себя удивили, а я ведь давно отвык от непредсказуемости и сюрпризов.

— Да, я… хорошо.

Я разворачиваю ее, притягиваю к себе, обнимаю. Ее голая грудь утыкается в мою, вновь горячит еще не расслабленный пах. Ничуть не жалею, что так получилось. В спонтанности есть неповторимый драйв, именно его мне не хватало.

Ее теплое прерывистое дыхание греет мою ключицу, пальцы несмело касаются моей талии. Машина спина перепачкана моей спермой, поэтому я подхватываю ее и переставляю за бортик ванной. Она краснеет, и я, не думая, перелезаю за ней следом и включаю душевую лейку.

— Ты сейчас промокнешь… — бормочет Маша и обрывается, когда я ладонью смываю свои следы с ее ягодиц.

За свои тридцать шесть я повидал много женских тел, но ее — особенное. Идеальная комбинация невинности и сексуальности: белое, тонкое, но с совершенно женственными формами. Задница высокая и упругая, грудь ей под стать. Вопреки внешней хрупкости его обладательницы, деликатничать с ее телом не хочется, и чем больше я на него смотрю и чем больше касаюсь, тем больше снова хочу быть внутри нее. Останавливает только возможная неготовность Маши и то, что у меня назначена встреча с человеком, которого никак нельзя подводить.

— Ты можешь остаться у меня, — говорю, набрасывая на ее плечи халат. — Я смогу вернуться пораньше.

Маша быстро вскидывает глаза, и я даже думаю, что согласится, но вместо этого она мотает головой.

— Это ни к чему. У меня учеба, и еще машину нужно забрать.

— Как тебе удобно. Сеня через пятнадцать минут подъедет.

Маша не выглядит расстроенной и растерянной, смущенной разве что, и кажется, не знает как себя вести. Я оставляю ее одну, чтобы дать возможность привести себя в порядок, и сам иду в спальню, чтобы одеться. Внезапно хочется бросить все и остаться дома. Выбраться с ней позавтракать, вместе забрать ее машину, может быть, прогуляться, но никак людей не могу подводить.

— Сеня подъехал? — Маша появляется в дверях гостевой спальни, в голосе скачет волнение, хотя внешне она пытается выглядеть спокойной.

— Да, ждет внизу.

Она мнется, смотрит на меня вопросительно, пытается улыбнуться. Растеряна. Я тоже немного.

— Маш, — я беру ее за руку, тяну к себе. Задерживаюсь взглядом на губах — распухших и порозовевших. — Секс случился незащищенный по моей вине, поэтому говорю: я чист.

Она быстро отводит глаза, но будто собравшись, поднимает их снова.

— Я тоже.

В груди шевелится что-то колко-теплое, оно заставляет наклониться к ней и поцеловать. Еще один незапланированный акт. Маша мне отвечает, прижимаясь крепче, и я думаю, что впадаю в зависимость от нежности ее языка. Да, наверное, дело в этом, в ее чувственной податливости, без отпечатка опытности, в том, как искренне она дарит себя. Поэтому меня так на ней заклинило. Она противоположна мне и всему, с чем я знаком.

Она отстраняется первой, чему я даже благодарен, потому что эрекция начинает давить на молнию брюк.

— Пойдем?

На встречу я дико опаздываю, поэтому выхожу возле офиса и говорю Сене отвезти Машу на парковку вчерашнего кафе. Хочу поцеловать ее на прощанье, но замечаю, как она с беспокойством поглядывает на водительское кресло, и вместо этого глажу по щеке.

— Доброе утро, Денис Андреевич, — во взгляде секретарши читается намек на любопытство, потому что обычно я не опаздываю на важные встречи. — Дмитрий Валерьевич уже ждет у вас в кабинете.

— Молодец, что проводила, — киваю ей и захлопываю за собой дверь.

Час уходит на то, чтобы обсудить детали будущего контракта и личный интерес Гордеева, после чего мы расстаемся. За время моей пятидневной отлучки накопилась масса нерешенных вопросов: я делаю звонок за звонком, секретарша приносит четвертую чашку кофе, и в один момент я просто выключаю звук очередного входящего и разглядываю дверь. Только сейчас понимаю, что все эти привычные телодвижения: разговоры по работе, список дел, распоряжения — все это я совершаю на автомате, а мысли не здесь, далеко за пределами офиса. Закрываю глаза и память одним за другим выбрасывает кадры того как мой член погружается между порозовевших ягодиц, и как искажается лицо Маши в отражении. Кровь тугой волной устремляется в пах, награждая меня сильнейшей эрекцией. Догадывалась бы она, как на меня действует, могла испугаться.