оглядевшись на наличие подозрительных глаз, он нелепо совершил кувырок и упал на задницу, после чего резко подорвался и перебежками, как настоящий ниндзя, подбежал к стене бани.

— Шоколад-Магазину! Приём! — раздалось в рации.

— Слышим и видим тебя, Шоколад! Приём! — на серьёзных щах ответил я.

— Периметр чист! Начинаю проникновение согласно плану! И да прибудут с нами райские кущи! Конец связи! — быстро с лёгкой одышкой отрапортовал Эд.

Убрав рацию в карман, он прижался к стене здания и принялся незаметно прокрадываться вдоль неё, пока не оказался возле пожарной лестницы. Вот только та находилась слишком высоко от земли. Допрыгнуть до неё нереально обычному человеку. Похоже, для Эда это тупик…

— Ничего себе! — удивлённо выдал я, пялясь в бинокль.

— М-м-м!!! — промычал Джозеф, ползая по земле гусеницей.

— Мужик… — прогудел Лео.

Словно на кону стоял весь шоколад мира, Эдвард резко отпрянул от стены и, поплевав в ладони, взял разбег. После чего неожиданно забежал по стене и схватился за нижнюю ступеньку лестницы!

— Лео, а какая у Эдварда сила? — спросил я, видя весь этот сюр.

— Ментал, — откликнулся здоровяк. — Телекинез.

Тогда понятно. Хех, выходит, рыжий ниндзя прилепил ноги к стене, заставляя их удерживаться, тем самым забежал по ней, наплевав на свой вес и законы физики. Вот что значит рвение до женских прелестей и мощь шоколада! Как настоящий альпинист, покоряющий вершины, пухляш полез по лестнице, обливаясь потом и пыхтя, как паровоз. Благодаря отменному слуху вампира, я ещё и слышал о чём именно:

— С-сраная лестница… Я-я всё равно увижу… С-сиськи-и-и Беллы… Фух! Ещё! Ещё попку милашки Кэтти! А ещё...

Мне оставалось на подобное рвение только улыбаться. Вот это Эдик планы настроил, хех. Ну, губа у него точно не дура. Забравшись по лестнице, рыжий ниндзя пропал из нашего обзора на добрую минуту, пока в конечном итоге лестница не скрипнула и не упала до земли.

— Шоколад-Магазину! П-приём! — раздался его запыханный голос. — Тропа проложена! Повторяю: тропа проложена!

— Принято, Шоколад! Конец связи! — ответил я в рацию и обратился к Лео: — Хватай груз и двигаем!

Кивнув, здоровяк водрузил на плечо мычащего Джозефа, и мы гуськом поспешили к лестнице. Перебегая от одного дерева к другому, обошли предательский свет одного из фонарей и оказались у задней стены бани. Схватившись за частично проржавевшие металлические ступеньки лестницы, я быстро забрался на крышу и увидел, как Эд пытался отдышаться и уминал уже четвёртый по счёту батончик, судя по раскиданным обёрткам.

— Не время отдыхать, — продолжая отыгрывать серьёзность, сказал я ему и достал из своего рюкзака верёвку, которую бросил Лео. — Вяжи его! Я подниму!

Кивнув, здоровяк начал обматывать верёвкой вырывающегося старосту.

— Ну, хватит, Джозеф… Я же тебя ударить так могу, если продолжишь вырываться… А я не хочу делать тебе больно…

— М-м-м!!!

— Готово! — прогудел здоровяк, закончив работу и взглянув на меня. — Тяни!

Отыгрывая обычного парня с силой Элементала, я упёр ноги в борт крыши и принялся натужно поднимать груз, не забывая при этом мычать и вздыхать.

— Д-давай, п-помогу, бро! — Эд тоже потянул за верёвку.

— О, спасибо!

Подняв трепыхающийся груз, мы дождались, пока Лео заберётся на крышу и припали на одно колено, создав небольшой круг.

— Все помнят план? — обвёл я каждого внимательным взглядом, не забыв и Джозефа.

— Да, — кивнул серьёзно Эдвард.

— Помню, ох, — ответил здоровяк, сделав глоток воды из маленькой бутылки.

— М-м-м-м!! — промычал, вроде как, в согласии Джозеф.

— Тогда действуем, — кивнул я. — План «Проникновение» пришёл в движение. И помните: если вас поймают, вы действовали в одиночку.

— Есть!

Мигом зажевав остатки шоколадки и ловко убрав разбросанные обёртки в карман, дабы не оставлять следов, Эд мигом достал из своего рюкзака верёвку и, будто гепард, побежал в сторону женской половины бани. Лео последовал за ним, пыхтя и стараясь не сорваться с крыши, аки бык на льду.

— Ну, остались только мы с тобой, Джо, — хмыкнул я, глядя в глаза разгневанного старосты. — Сейчас я развяжу верёвки, и у тебя будет два варианта: первый — ты действуешь с нами и становишься своим в доску. Второй — кричишь, и нас ловят. Но тогда ты потеряешь всю репутацию, какую только мог обрести.

Джозеф больше не мычал, внимательно слушал. Под конец в его глазах даже появился намёк на смирение. Видимо, понимал, что мы уже дошли до точки невозврата. Сдай он нас, и его так же поймают. Тогда ему придётся юлить и как-то объяснять, что он не при делах. К тому же, его приятельские отношения с Эдом и Лео точно рухнут.

Я развязал узлы, сложил веревку в рюкзак. Получивший свободу Джозеф молча поднялся на ноги и размял запястья. Устало вздохнув полной грудью, он осмотрелся по сторонам, после чего, посмотрев на меня, сухо произнёс:

— Мне нужны мои очки, бинокль, верёвка и бутылка масла.

Более не говоря ни слова, я вручил ему всё необходимое, даже удивившись: зачем Эдвард положил масло в мой рюкзак? Словно заправский мастер проникновений, Джозеф ловко надел очки, поправил чёрные одежды, а после начал сматывать верёвку на предплечье. Конечным пунктом стало то самое масло, часть которого староста вылил себе на голову и, проведя ладонью, прилизал волосы к затылку.

— План я знаю, — тем же сухим голосом проговорил он и посмотрел на наручные часы. — Точку отчёта и сбора запомнил. Я тебя здесь не видел, Купер. Ты меня тоже. Если сдашь меня, тебе конец…

— В тихом омуте черти водятся. Да, Джо? — с улыбкой произнёс я.

— Иди в зад, Купер, — раздражённо бросил он и побежал вслед за парнями, ловко лавируя на крыше между вытяжек.

— Ну-с, — достал я верёвку и бутылку колы, сделав глоток. — Пора и мне не отставать!

***

Густые облака пара, витающий в воздухе мягкий запах аромамасел, мерцающие на небосводе далёкие звёзды и бокал охлаждённого шампанского. Вот что значит отдых. Потянувшись от приятной неги, Виктория вынула из горячей воды длинную, едва загорелую ногу с шелковистой кожей, закинула её на бортик и сделала глоток розового игристого. Как хорошо, что учителям позволено занимать отдельные купальни. А ещё повезло, что в это воскресенье практически никто из женского коллектива не стал принимать их.