– То есть, если я правильно понимаю, в первом случае у каждого двадцатого, а во втором случае у каждого сорокового были в крови эти маркеры и они умерли в течение пяти лет? Но ведь при такой статистике это могли быть люди пьющие, наркоманы там, я не знаю…

– Ты прав, Алексейчик, и поэтому в статистическом анализе были учтены все дополнительные факторы, так или иначе влияющие на продолжительность жизни: возраст, масса тела, курение, употребление алкоголя и пр. Но результатов с биомаркерами это не изменило. В исследуемой группе двадцать процентов человек с самыми высокими показателями имели в девятнадцать раз более высокий риск умереть, чем двадцать процентов человек с самими низкими показателями.

– Хорошо. Что дальше?

– Ничего хорошего, дорогой племяш. Биомаркеры – биологические молекулы, содержащиеся в плазме крови или тканях, свидетельствуют о каких-то неполадках в организме. Ученые уже давно используют биомаркеры на какие-то отдельные заболевания, например, известно, что повышенный уровень холестерина указывает на риск болезней сердца и атеросклероза. Но до сих пор не существовало биомаркеров на риск смерти от любых болезней.

– А теперь?

– А теперь, благодаря этому открытию, я сделала свое исследование, и оказалось, что существуют биохимические показатели с фатальными рисками для организма. Например, уровень альфа-1-кислого гликопротеина возрастает при инфекции и воспалении. Известно, что он отражает смертность пожилых людей от сердечно-сосудистых заболеваний и прогноз при некоторых видах рака. Содержание альбумина в плазме, рутинный тест при анализе крови, отражает работу печени и почек и опять же – воспалительные процессы. Липопротеины связаны с сердечно-сосудистыми заболеваниями, а размер частиц липопротеинов очень низкой плотности отражает их метаболизм. Цитраты, соли лимонной кислоты, играют важную роль в биохимическом энергетическом цикле, хотя ученым еще не совсем понятна связь их содержания с конкретными патологиями.

– Манюня! Ты хочешь сказать, что решила поработать с этим открытием как практик, а не как теоретик?

– Да, дорогой мой. Я кое-что проанализировала. Кое с чем поработала. Короче, я смогла извлечь некоторую пользу для своего направления в судебной медицине. Я даже рапорт о своей работе начальству подала. Чтоб заниматься этими вопросами спокойно, без партизанщины.

– И ты…?

– Вот именно, и я вдруг подумала, а что, если не только я заинтересовалась этим «тестом на смерть»? А если предположить, что есть некий человек, обладающий знаниями в области химии, фармакологии и медицины… Он синтезировал эти маркеры. Дальше дело техники. Сделал человеку укол – и жди пять лет. Это в худшем случае. А в лучшем – летальный конец может произойти и через три года, и через год, и через полгода. Все зависит от индивидуальных физических данных. Ты понимаешь, что это значит?

– Отложенная смерть?

– Люблю тебя за сообразительность!

– Но ведь ты не просто пришла рассказать мне о своих разработках и об открытии о-о-очень медлительных финских ученых? Ты ведь что-то надумала, правда, тетечка?

– Конечно, надумала. Представь себе, что кто-то, у кого тьма-тьмущая денег, купил эту разработку. Тогда он легко может убрать конкурента, и на него никто и никогда не подумает! Он просто сидит и ждет, когда его конкурент сам дозреет и отбросит ласты! – В глазах тетки снова появились лукавые огоньки.

– Ты намекаешь на смерть дяди Жени?

– Не только Женьки.

– Ты думаешь… и тетя Марина?

– Все-таки ты у меня большая умница! А почему бы нет! Одна из клиник пластической хирургии создана на деньги олигарха и подарена жене-косметологу. И им не нужны конкуренты!

– И на основании чего ты делаешь такой вывод? Ведь и Марине, насколько я теперь понимаю, делали множество уколов. И дяде Жене, ты сама говорила, делали укол. Но он умер уж очень скоропостижно и от инфаркта…

– Пусть на первый взгляд моя версия и кажется невероятной. Но мой тебе совет, подумай над тем, что я тебе сказала, хорошенько! И не воображай, что твоя тетушка на старости лет умом тронулась!

– Перестань на себя наговаривать, Манюня! С точки зрения ума ты в нашей семье на лидирующих позициях!

* * *

Вернувшись из Нью-Йорка, Шанаев недолго пробыл в Киеве. Сбегал к секретарше Ольге в Городской музей поставить печати на нескольких договорах, составленных на английском языке. Секретарша посетовала, что в школе изучала французский. Но, доверяя душке Григорию Петровичу, который из каждой поездки непременно привозил ей то конфеты, то сувениры, то алкоголь в красивой упаковке, она поставила печати без излишней бюрократической волокиты.

Затем он встретился с любимой девушкой, купил два билета на самолет в Вену и заказал номер в пятизвездочном отеле «Бристоль».

Этот отель расположен в самом сердце Вены, напротив здания оперы. Шанаева радовал тот факт, что в разные годы гостями отеля были Теодор Рузвельт[18], принц Уэльский[19], Леонард Бернстайн[20], Джакомо Пуччини[21], Энрико Карузо[22], Гарри Беллафонте[23]. Кроме того, отель «Бристоль» входит в престижную категорию «The most famous hotels in the world». Осознание того, что он может себе позволить такую роскошь, согревало его сердце. Тем более что интерьеры отеля соединяли в себе современные технологии и непревзойденный комфорт. Оформление интерьера осуществляла всемирно известная архитектурная компания. Дорогой антиквариат украшал номера, холлы и рестораны.

Именно в Вене Шанаеву предстояло провернуть вторую в своей жизни крупномасштабную аферу, на которой он собирался заработать очень серьезные деньги.

Схема мошенничества напоминала паутину, в центре которой находился ловкий комбинатор Шанаев, а остальные участники сделки даже не догадывались о том, что являются участниками и жертвами гениального жульничества.

Итак, цепочка событий выглядела следующим образом:

Шаг 1. Шанаев взял скрипку Страдивари у Мюллера-Мельниченко. Цель – начать круговорот товар-деньги. Далее он выдал эту скрипку за инструмент музейный, а стало быть прошедший множественные экспертизы, и сдал ее в аренду Дэвиду Геллерту, учитывая симпатию музыканта к Раневской.