class="p1">– Пойми уже, поймите вы все! – взмолился Вильгельм, не отводя взгляда от медленно собиравшейся в одну рюмки. – Если Земли не будет, плохо станет не только мне. Вы все останетесь без работы, а другой вы найти уже не сможете. Почитателей больше нет, вам некому будет служить. Подумайте хотя бы об этом, если не хотите переживать за будущее Планеты, на создание которой ушло столько сил и времени. – Почитатель опустил голову. Ботинки, прежде новые, чистые, обросли слоем пыли. Вильгельм зажмурился. – Вас может не волновать мое будущее. Вам, наверное, будет лучше, если меня все-таки посадят в тюрьму на вечность. Но вам тоже зададут множество вопросов. Вы работали со мной, вы не сдали меня. И меньшее, что вы можете сделать, это просто не мешать мне сейчас, если не хотите помогать.

– Вильгельм, мы не хотим, чтобы ты в тюрьму…

– Да заткнешься или нет? – прошептал Почитатель и приподнял голову. – Все я про вас знаю. Может, мне там место. Но Земле я погибнуть просто так не дам. Это не только моя работа. Это работа… – Вильгельм сделал еще один глубокий вдох и продолжил шепотом, на выдохе. – Пусть это будет хотя бы ради них.

В подвале офиса немноголюдно, почти все приспешники разбежались по тоннелям, лишь редкие уродцы носились по основной зале, громко топая, а Нуд, послушав наставления Жака, побежал домой за карточкой для Связистора. Хотя, это был предлог, чтобы прогнать надоедливого уродца. В подвале стало так жарко из-за нагревшегося Связистора, что уродцы открыли все двери на улицу. Сквозняк помогал, но не слишком.

– Нужно еще попытаться, Жак. Я же не виноват, что все, кого я находил, умирали… – Глаза Вильгельма потускнели и покрылись серыми пятнами.

– Ну, люди все умирают. Это, типа, их судьба, никуда не денешься. Таковы правила. – Пожал плечами Жак и прислонился к стене спиной. На полу вокруг него валялись описания и отчеты, кое-где пролит кофе.

Вильгельм покрутил в пальцах рюмку и, грустно хмыкнув, бросил ее в мусорку. Конечно, не попал.

– Тогда не стоит искать хорошего, раз они все мертвы.

– Господин Почитатель!

– Чего тебе, Горх? – вздохнул Вильгельм и опустил голову. В руках Горха он увидел кружку в цветочек. – Не говори, что и ты эту бурду делаешь теперь.

– Я ее и делал, – задумавшись, будто вспоминая собственные действия в прошлом, сказал Горх, поставил кружку перед Почитателем и уковылял.

– Пересмотреть бы состав их инъекций. Что-то любого человека превращают в карлика, похожего на крысу, – пробубнил Почитатель, провожая взглядом Горха.

Вильгельм поднес кружку к носу. Жидкость отвратительного темно-зеленого цвета булькала в ней, источая удушающий запах микстуры. Это было еще одно успокоительное. Вильгельм поморщился, но глоток все-таки сделал. Задумался.

– Не искать хорошего, говоришь… – хмыкнул Почитатель, отхлебнул еще успокоительного и сморщился. – Думаешь, к мерзавцам судьба более благосклонна?

– Это ты знать должен, а не я! – хохотнул Жак, но, встретившись с осуждающим взглядом Почитателя, закашлялся и поспешил исправиться. – Не думаю, что на Земле судьба хоть кому-то подбрасывает удачу. Вот, на себя посмотри. У тебя на лбу написано, что удача тебя не любит.

Вильгельм хмыкнул и, залпом допив успокоительное, попытался встать.

– У тебя просто чудное чувство юмора, – сказал он и, чуть пошатываясь, вышел из кабинета. Жак, чертыхаясь на родном языке отправился следом.

Если в кабинете было жарко, то в основном зале стоял собачий холод. Жак, привыкший к жаре, сразу же покрылся мурашками.

– Может, тебе сделать перерыв? Хоть на парочку дней! – повторял Жак, то обгоняя Вильгельма, то отставая от него. – Ты уже сколько, всю неделю, полторы только и делаешь, что смотришь на свое прошлое и расстраиваешься!

– Я не за прошлым тоскую, Жак, а ищу экземпляр подходящий, – вздохнул Вильгельм, усевшись на стул перед аппаратом. Он и в самом деле ужасно устал.

Жак стоял в сторонке и ковырял ботинком пол, все еще продолжая дрожать от холода.

– Ты всегда только хороших ищешь.

– Да, мне и нужны такие. – Вильгельм сидел и массировал виски монотонными движениями.

Жак отпихнул носом ботинка пустую банку газировки, которую пригнал сквозняк. Усмехнулся.

– А ты попробуй поискать все обратное, что-то плохое. Мало ли, может, к ним, как ты сказал, «судьба более благосклонна», – сказал он, а потом, изменившись в лице, хихикнул. – Ты хоть с мерзавцами общался? Или у тебя теперь аллергия на всяких подлецов?

Жак, конечно, надеялся, что какие-то «темные» воспоминания хоть немного развеселят Почитателя.

Вильгельм посидел пару минут, о чем-то размышляя. Пальцы крутили очки для просмотра воспоминаний, а глаза беспокойно бегали от кнопки к кнопке под экраном.

Жак даже испугался, что Почитатель вновь впал в транс. Но Вильгельм скривил губы в подобие улыбки, поставил кружку на пол и сказал:

– Я знаю, где искать.

– Мерзавцев?

Кривая улыбка все еще сияла на лице Почитателя. Он шел к Связистора пружинисто, словно пол превратился в батут.

– Почти. Если и не сволочей, то неприятных людей – точно.

– А тебе разве такие…

– Рядом с ними всегда есть другие люди.

– Другие?

Вильгельм отмахнулся.

– Потом, может, ты и все вы потом узнаете.

Жак вздохнул и отошел на безопасное расстояние. Вильгельм надел очки, ввел годы двадцатого века на панельке под аппаратом и пар окутал его пеленой воспоминания, вырывая из реального мира.

Жаку оставалось только ждать и ругаться на судьбу, что он не успел сказать все, что планировал.

Глава одиннадцатая

Вильгельм не успел открыть глаза – теплые руки обняли, притянули к себе. В нос ударил сильный запах бренди и табака. Горячие и мокрые от выпивки губы прижались к его, холодным и сухим. Он попытался отпихнуть человека, навалившегося на него всем телом, уперся руками ему в грудь. Его не отпустили, лишь притянули к себе сильнее.

Вильгельм промычал что-то невнятное, вроде как в протест происходящему, но жар, исходящий от тела, ощущение мягкой кожи под пальцами, горячее дыхание, музыка, бившая в мозг, прямо в висок, успокоили настолько, что он расслабился.

Когда он распахнул глаза, никого рядом уже не было. Эффект опьянения, ничего более. Но шея все еще горела от прикосновений.

В комнате царил полумрак, на диванах, подсвеченных разноцветными лампочками, сидели и пританцовывали люди. На столах валялись бутылки и бокалы с алкоголем. Кто-то танцевал прямо на столе под восклицания зрителей, иногда сбрасывая с себя одежду.

Перед его диваном, на столике, были разбросаны сигареты, самокрутки, валялись пустые бутылки. Играла песня Дэвида Боуи «Heroes», четвертый или пятый раз подряд. Будто диджей уже напился и уснул, как и все вокруг.

Вильгельм пришел полчаса