– А знаешь что? – вдруг сказала мама. – А поезжай-ка ты к тетке Маше. Она давно звала, и про тебя все спрашивала. Развеешься, заодно и старушку навестишь. Там у нее лес, грибы, ягоды. Ты любишь грибы-то собирать, вот и отдохнешь. И это не дорого совсем, да и ехать недолго.

Тетка Маша, мамина то ли двоюродная, то ли троюродная сестра, жила где-то, как говорили в семье со смехом, чуть ли не в Муромских лесах. На самом деле, чтоб быть точным, то во Владимирской области, под Александровом, в деревушке со смешным названием Малая Мстя. Ни к Мурому, ни к лесу это отношения не имело, но, наверное, эта самая Малая Мстя и навевала по созвучию ассоциации с Муромскими лесами. Марина никогда в жизни там не была, да и саму тетю Машу видела, может, раз десять. Но почему-то идея поехать к ней в гости внезапно показалась ей такой симпатичной...

Она выехала на следующий же день, с утра. Ну, не совсем с утра, прямо сразу не получилось, пришлось еще заезжать в Москву, собирать вещи... Хотя какие там вещи, она и едет-то на неделю, в деревню... Малая Мстя... Смешно. Джинсы да свитер, пара маек, резиновые сапоги и куртка, вот и все вещи. Ну там – хорошего чая и конфет для тетки, несколько банок мясных консервов – за всем этим пришлось бежать в магазин. Еще Марьяна прицепилась, как банный лист, заставила идти с ней выбирать купальник. В старом никак нельзя ехать на Красное море... Марина нарочно купила самый дешевый из тех, что понравились дочке.

– А не подходит – пусть тебе отец там другой покупает, – мстительно сказала она.

И тут же устыдилась. Ну что, в самом деле, чего она цепляется к девочке, зачем вся эта глупая ревность. Марьяна уже взрослая, она вообще скоро выйдет замуж и уйдет из дому, и уж точно все понимает, и не перестанет любить ее, Марину, и вообще... Это хорошо, что в Мишке наконец проснулись отцовские чувства, от него все-таки может быть какая-то польза Марьяне, он большой человек... «Не смей! – Взвыла в ней при этой мысли старая сирена. – Не моги продавать свободу за жизненные блага!»

В общем, прощались в расстроенных чувствах. Уже перед самым выходом, у двери, Марина обняла дочку, прижала к себе. Худая, длинная, как жеребенок... Глупая совсем, ну куда едет, какое море... Посадить бы сейчас с собой в машину и увезти.

– Будь умницей, – сказала, стараясь казаться строгой. – Не хулигань там. – И тут ее прорвало.

– И, пожалуйста, осторожнее там со всеми этими рыбами. Я буду волноваться.

Марьяна только засмеялась.

– Мам, перестань. Едь себе спокойно. А когда вернешься, я на другой день тоже вернусь, так что тебе и волноваться будет некогда. Спеки мне к приезду тортик.

Она должна была улететь на следующий день. А вернуться – через неделю, как раз после марининого возвращения. Все казалось очень хорошо и разумно, отчего только так неясно и тоскливо свербило где-то внутри?

Подгоняемая этим неясным чувством, Марина домчалась до Александрова на час быстрее, чем намечала. Ей повезло, шоссе в середине рабочего дня было практически пустым, и она быстро поняла, что скорость как-то снимает напряжение и тоску. За рулем было легче, и поэтому, когда впереди замаячил белый колокол башни над слободой, Марина почувствовала что-то вроде даже легкого разочарования. Но тут же пришла в себя – некогда рефлексировать. Надо искать нужный поворот, съезжать с большой дороги, а с указателями тут не очень-то, зазеваешься – и привет, сгинешь в этих самых лесах...

Проплутав по проселкам еще часа полтора, Марина въехала наконец в Малую Мстю. Теткин дом, как объясняла ей мама, должен быть самым дальним по правой стороне на главной улице. Улиц Марина насчитала всего одну. Справедливо решив, что она и есть главная, Марина поехала по ней до конца, вертя головой и считая, какой из домов последний.

Но что-то не получалось. Последним на улице стоял двухэтажный кирпичный особняк качественной современной застройки, и это совершенно не совпадало с мариниными представлениями о теткиной собственности. Она решила, что ошиблась, что мама просто не знала о новых застройках, развернулась, доехала до предпоследнего дома. Пришлось, между прочим, порядочно так вернуться – у особняка был здоровенный участок, прямо пустошь, вся огороженная высоким забором из железных прутов. Потом шел какой-то заброшенный сад, и только потом – дом. Марина остановила машину, вышла, зашла во двор. Там на крыльце сидел противного вида пьяный в доску мужик, который на ее вопрос: «Мне б тетю Машу», только замотал головой и ткнул пальцем в сторону, откуда она только что вернулась...

Чертыхнувшись, Марина вернулась в машину, опять развернулась и поехала... Куда...

– Что я вообще здесь делаю, кой черт мне сдалась эта Мстя? – задала она себе резонный вопрос.

И тут ее по имени окликнул с обочины женский голос.

Марина от неожиданности чересчур резко тормознула, так, что завизжали тормоза. На обочине стояла женщина среднего роста, не молодая, но и не то, чтоб старая, очень складная, в темных брюках и кофточке. Длинные волосы были уложены в мягкий узел. Лицо ее было безусловно знакомым Марине, она бы сказала, что женщина очень похожа на тетю Машу, вот только... По марининым представлениям, тетя Маша заведомо была маминой старшей сестрой, причем заметно старшей, а эта женщина казалась в лучшем случае несколько старше самой Марины. Может, у тети Маши есть дочь? Но мама никогда не говорила...

Женщина между тем подошла, открыла дверцу машины, села рядом.

– Здравствуй, племяшка. Чего язык проглотила?

– Здравствуй... те. Тетя Маша?

– Она самая. Не узнала?

– Нет, – честно и с облегчением призналась Марина. – Не узнала. Вы отлично выглядите, теть Маш. Просто моложе меня. Это у вас тут воздух такой?

– Воздух... – Как-то задумчиво согласилась тетя Маша. Вроде согласилась, а вроде и нет. – Ну чего на дороге стоим, поехали домой.

Дом оказался тот самый, большой и новый, который Марина отвергла с самого начала. Это было еще одной загадкой – Марина всегда считала тетю Машу кем-то вроде бедной деревенской маминой родственницы, а тут такое имение... Интересно, а чего еще она не знала?

Машину поставили посреди двора под навесом, вынули из багажника сумки и прошли в дом. Внутри он оказался еще лучше, чем снаружи. Стены были обшиты светло-медовым деревом и, казалось, дышали, мебель была тоже деревянной и простой, но очень удобной и какой-то ловкой, на полу лежал яркий ковер. В дальней стене – камин, перед ним два кожаных кресла. На стенах висело несколько картин, Марина узнала одну свою.

– Да, это мне мама твоя подарила, – кивнула тетка, перехватив ее взгляд. – Хорошая картинка.

Маринина комната была на самом верху, под крышей. В доме оказалось даже не два, а три этажа, третий – чердак, или, вернее, мансарда. Большая, почти во всю площадь дома, комната, залитая светом из двух окон в скатах крыши, зеркало в полстены, низкая удобная кровать – назвать это помещение чердаком язык просто не поворачивался. Но чудеса на этом не кончились. Тетя Маша толкнула незаметную дверку сбоку, она открылась – там была ванная. Настоящая ванная, душ, туалет – на чердаке дома в деревне Малая Мстя! Фантастика... Марина потеряла дар речи.