И, конечно, там стоял ее жених, который даже в строгом темно-синем костюме выглядел дьявольски соблазнительным. На его лице зажглась мягкая и спокойная улыбка, которая, казалось, была предназначена лишь ей одной.

— Я люблю тебя, — едва слышно, одними губами произнес Даррел, когда Мелани с отцом дошли до алтаря.

Отец прижался губами к щеке дочери, а потом отступил в сторону. Мелани прошла вперед, на этот раз взяв под руку Даррелла. В тот момент, когда их руки соприкоснулись, Мелани с любовью посмотрела на будущего мужа, пьянея от счастья.

А полчаса спустя мистер и миссис Уайт, словно на крыльях, вылетели из часовни. После многочисленных поцелуев и теплых пожеланий родных и друзей они сели в такси, которое умчало их в сторону пирса. Когда машина подъезжала к заветному причалу, где покачивалась их великолепная яхта, Мелани с удивлением заметила группу репортеров.

— Ну что, удовлетворим их любопытство? — спросила мужа Мелани.

— Ладно, — добродушно усмехнувшись, ответил он. — Но только один снимок.

Вместе они вышли из такси и по металлической лестнице спустились к пристани.

— Улыбайся. — Уайт подтолкнул молодую жену локтем, когда они встали на фоне своей яхты и оператор начал настраивать объектив.

— Мне кажется, улыбка уже давно не сходит с моего лица, — призналась Мелани.

На следующий день на первых полосах местных газет появились фотографии великолепной молодой пары, отправляющейся в свадебное путешествие на парусно-моторном круизере «Эллиана». Глядя на счастливые лица молодых супругов на фоне красавицы-яхты, трудно было усомниться в том, что их жизнь сложится спокойно и счастливо.

Мелани стояла на палубе, подставив лицо сухому теплому ветру, развевавшему ее волосы. Лучи заходящего солнца превратили вечернее небо Флориды в пеструю палитру пурпурных, оранжевых и желтых тонов.

Весь медовый месяц они плавали вдоль побережья Флориды, Алабамы и Техаса. Они предпочитали бросать якорь в тихих бухточках и проводили там по нескольку дней, но иногда заходили и в крупные порты, чтобы пополнить запасы продовольствия и ненадолго окунуться в городскую жизнь, от которой еще не отвыкли.

Ричард Маккейн сопровождал дочь в течение недели. Отец Мелани уже свободно перемещался по салону яхты, лишь изредка прибегая к помощи молодых супругов, поскольку в каждой каюте можно было присесть на диванчик, койку или кресло. Это было счастливое время общения близких людей, которые лишь совсем недавно обрели друг друга. Ричард Маккейн с удовольствием проводил целые часы на палубе, наслаждаясь свежим морским воздухом. Мелани сопровождала отца повсюду, но и Даррел Уайт не оставался в стороне, проявляя чуткость и заботу. По истечении семи дней он лично отвез тестя обратно в онкологическую клинику Форт-Маейрса, где предстоял заключительный этап лечения.

Оставив штурвал, Даррел Уайт вышел из рубки и ленивой походкой направился к Мелани. Нагнувшись к ней, он прошептал:

— Теперь нам с тобой осталось лишь завести ребенка.

Глаза Мелани сверкнули, и она повернула к мужу свое сияющее от счастья лицо. Она с трепетом ожидала, когда Даррел заключит ее в свои объятия и начнет целовать до тех пор, пока у нее не закружится голова.

Он привлек жену к себе, спрятал лицо в ее вьющихся волосах и прижал так, как будто больше никогда не собирался отпускать. Они стояли в объятиях другу друга, не двигаясь, едва дыша и боясь пошевелиться. Время, казалось, замерло, и все вокруг прекратило существовать. Сила и нежность смешались в единое целое, окутывая влюбленных прозрачной дымкой небытия, за грань которой отступило прошлое со всеми его неприятностями и проблемами. Мелани подняла голову и в глазах Даррела увидела отражение собственных глаз, которые блестели от слез. Не нужно было ничего объяснять. Этот человек всегда будет поклоняться ей, почитать и лелеять ее. Любовь — это их будущее, которое объединяет, вдохновляет, окрыляет и принадлежит только им одним. Навсегда.