— Давайте проверим, — предложил я.

— Зачем? Что проверим? — не понял Гуннар.

— Быть может, там есть те, кому нужна наша помощь, — пояснил я.

— И что, ты предлагаешь тащить их на себе до фьорда? — фыркнул Гуннар.

— Нет, пускай они все там издохнут, — спокойно сказал я, — а мы пойдем к фьорду. Попросим у них помощи, расскажем, как мы героически убили их треллов и не стали проверять, что случилось с теми, на кого эти самые треллы напали.

Гуннар удивленно уставился на меня.

— Так что ты решил, предводитель? — с усмешкой поинтересовался Нуки, глядя на Гуннара.

— Ладно, сделаем круг, — сквозь зубы и недовольным тоном ответил Гуннар.

Лес вокруг нас был редкий, даже несмотря на то, что день был довольно пасмурный, освещения хватало — никаких темных или мрачных пейзажей не было.

Мягкий мох глушил наши шаги, а я полной грудью вдыхал пьянящий воздух, пахнущий морскими волнами и одновременно влажностью леса.

Вокруг нас росли самые настоящие деревья-гиганты, чьи вершины уходили высоко в небо.

Впрочем, долго любоваться красотами природы нам не удалось. Я сам того не заметил, как лес закончился, и мы вышли на широкий луг. Если бы дело происходило летом, наверняка местность показалась бы мне сказочной. Я более чем уверен, что всего несколько месяцев назад этот луг был зеленым, украшенным луговыми цветами. Но сейчас трава пожухла, кое-где валялась в грязи, скошенная неведомым косарем, а во многих местах над лугом были следы пепелища, от которых вверх тянулись черные языки дыма.

Похоже, беглые треллы развлеклись здесь, как могли. Оторвались на полную катушку. Хотя парочка строений (если можно было так назвать сооружения из гов…глины и палок) устояли. И их никто не поджег.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее был запах гари и паленого мяса.

Первое же пепелище заставило меня закрыть лицо рукавом и отвернуться — среди пепла, не прогоревших палок и травы я отчетливо видел тела. Обгоревшие, обугленные, но это несомненно были тела людей. Я бы мог сомневаться в том, что вижу, если бы не заметил обгорелую руку, лежащую поверх маленького тщедушного тельца, которое явно не могло принадлежать взрослому…

Меня охватила злость. Слишком легко мы расправились с треллами. Слишком легко они ушли. Но кто знал… Я обратил внимание на Нуки — судя по всему, он полностью разделял мои чувства. Наверняка, если бы он видел это заранее, то тот последний, которого мы допрашивали, ни за что бы не умер от быстрого удара секиры. Если бы Нуки знал, что именно здесь произошло, наверняка тот трелл истекал бы кровью и вопил о пощаде долго, очень долго…

Но что сделано, то сделано.

На тропинке нам встретилось тело женщины — ее одежда была вся изорвана, голые ноги в потеках крови, лицо все избито, а голова отрублена. Это что же…эти сволочи еще и насиловали? Выходит, что так…

Нет, треллы, которых мы убили, априори людьми называться не могут. Это животные…

Мы разошлись в разные стороны, надеясь найти выживших, но таких пока не было. Тщетно я, Стеки, Гуннар, Копье или Нуки переворачивали лежащие навзничь тела — все они были мертвы.

Когда я проходил мимо большой кучи скошенной травы, мне послышался всхлип. Я остановился, огляделся. Может, показалось?

Всхлип повторился, и он шел именно от стога.

— Выходи, не бойся, — стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более миролюбиво, сказал я, — никто тебя не тронет. Я хочу лишь помочь.

Всхлипы больше не повторялись, но я прямо-таки чувствовал взгляд, направленный на меня.

— Те, кто здесь был, уже не вернутся, — вновь начал говорить я, — мы их уже наказали. Они рассказали, что здесь делали, и мы пришли, чтобы помочь тем, кто выжил. Мы вылечим их раны и отведем в фьорд.

— Вы не треллы? — наконец раздался голос из стога. Судя по звонкости, он мог принадлежать только ребенку.

— Нет, мы пришли с другого острова, чтобы нам помогли, а мы бы могли помочь в ответ.

Трава зашуршала, стог зашевелился и вскоре передо мной появился мальчуган лет шести, босой, одетый в какие-то обноски, глядевший на меня испуганными заплаканными глазами.

— Где твои родители? — спросил я и тут же прикусил язык.

Испачканное грязью и сажей лицо мальчугана перекосило, он готов был разрыдаться, но все же смог удержаться и ответил:

— Отец ушел с тэном пять лет назад и не вернулся из похода. А мама…

Не в силах продолжить, он указал рукой на одно из пепелищ, от которых валил дым, нестерпимо воняло горелым мясом.

— Ну все, все, — я подошел к нему и взял на руки, — успокойся, не плачь.

Но пацан не выдержал и шмыгнул носом.

Интересно, как так получается? Этот игровой мир появился — то сравнительно недавно. О каких пяти лет идет речь? Или же это «предыстория НПС»? Впрочем, откуда я знаю, что для них значат эти самые «5 лет». Вполне возможно, что тут столетия пролетали, обсчитывались ИИ за секунды. Людей — то (имею ввиду живых игроков) тут не было.

— Эй! У меня живой! — крикнул Стеки, опередив меня.

Я направился в его сторону, как и Гуннар, Копье.

— У меня никого, — словно бы виновато сказал Копье, будто бы именно он был причиной того, что выживших найти не удалось.

— Тоже, — коротко ответил Гуннар.

Стеки же тем временем поил из своего бурдюка мужика лет пятидесяти, заросшего седой бородой. На голове, прямо над левым виском, у мужика красовалась здоровенная ссадина. Похоже, получил по голове и отключился. Повезло, что сказать.

— Это сделали тр… — начал было он.

— Знаем, — ответил Гуннар, — треллы. Не переживай, они уже не будут осквернять этот мир своим дыханием.

— Хорошо, — мужик улыбнулся так, будто бы только что в одну харю сожрал кабана, настолько счастливой была его улыбка.

— Эй! Мы нашли выжившего! — крикнул Гуннар и я повернулся, услышав позади себя шаги.

К нам шел Нуки, а на руках он нес женщину. И она была жива.

— Это Инга, — сказал Нуки, аккуратно укладывая женщину в траву. — Расскажи им то, что рассказала мне.

Девушка оглядела нас (а это была именно девушка, лет двадцати на вид, белокурая, с большими голубыми глазами) и начала свой рассказ.

Выходило, что треллы напали рано утром, когда большинство местных еще спало. Треллы достаточно быстро вырезали немногочисленных мужчин, что были здесь, а затем начали развлекаться — насиловать женщин, убивать всех без разбору, поджигать дома. Этого им показалось мало, и они начали бросать в костер живых людей, предварительно связывая их или же отрубая ноги.

Часть людей из поселения все же смогли убежать. Но их количество было едва ли с полдюжины. Инга оказалась одной из таких счастливиц. Однако бежать долго ей не удалось, метров через сто она подвернула ногу и рухнула на землю. Несколько часов она вынуждена была пролежать в неудобной позе, боясь подняться, боясь, что треллы ее заметят.