Он попытался приобнять Ирену и увлечь ее в свой кабинет, подальше от посторонних ушей и глаз. Но она решительно отстранилась. Внезапно Вознесенского пробил холодный пот. Он вспомнил, что именно сегодня у Свенцицкой должен был состояться показ ее коллекции в Милане, на который у него так удачно получилось не приехать! Что же могло произойти, чтобы Ирена сорвалась с этого самого главного в своей жизни мероприятия? Вознесенский знал, сколько месяцев труда и финансовых средств вложила Свенцицкая в то, чтобы этот показ состоялся.

— Ирена, какое сегодня число? — спросил он строгим голосом.

— Двадцать девятое июня, — насмешливо глядя ему прямо в глаза, произнесла Ирена.

— У тебя же должен быть показ! Что ты делаешь тут? Почему ты не в Милане? Что случилось?

Свенцицкая посмотрела на часы. Вероятно, как раз сейчас ее модели готовятся к дефиле.

— Нет уж, позволь мне узнать у тебя, что случилось, — по-прежнему холодно произнесла она, — Пройдем-ка к тебе в кабинет.

Вознесенский, семеня, следовал за Иреной, уже предчувствуя недоброе, но все еще надеясь, что все обойдется.

Как только за Станиславом захлопнулась дубовая дверь, Ирена что было силы влепила ему звонкую пощечину, потом еще одну. Станислав вскинул руки, пытаясь защититься.

— Что ты себе позволяешь, Ирена! — неубедительно возмутился он.

Свенцицкая удивленно вскинула брови. Она была прекрасной актрисой, и это явно был ее день.

— Это что ты себе позволяешь, скотина! Решил от меня потихоньку отделаться?

— Да ты что, с чего ты это вообще взяла, такую ерунду говоришь! Ты разве забыла, что мы с тобой… уже столько лет…

— Так, значит, ничего нет?

Станислав съежился, как побитая собака. Ирена знала его как облупленного. Могла предвидеть любое его действие. Он терпеть не мог выяснения отношений. Стоило на него прикрикнуть, разбить тарелку или завизжать погромче, как у него тут же подскакивало давление, он краснел, бледнел и готов был немедленно исполнить все, о чем его просят.

— Что ты имеешь в виду? — тихо и виновато спросил Вознесенский. У него кружилась голова. Он никак не мог привыкнуть к коротким рыжим волосам Свенцицкой. Хотелось одного: чтобы все это поскорее закончилось.

Ирена уверенной походкой подошла к креслу руководителя и, опустившись в него, снова закурила. Пепел она стряхивала прямо на бумаги Вознесенского. Тот морщился от каждого ее движения как от боли.

— Дома у тебя живут какие-то бляди, мне звонят с твоей работы и пересказывают в красках все, что происходит в твоей личной жизни… Как же так, дорогой? Или в твоей жизни что-то изменилось, а я просто еще не знаю об этом?

— Да. То есть нет! Нет, конечно… Ну не говори так, я тебе все объясню, — засуетился Станислав, — Лера — это совсем другое…

— Ах, Лера!..

Вознесенский понял, что выдал себя с головой и покраснел, как первоклассник. По его реакции Ирена поняла, что ничего на самом деле не изменилось.

— А где я могу застать эту прекрасную Леру, чтобы пообщаться с ней? Я смотрю, она не сидит на рабочем месте… У нее что, выходной?

— Лера очень занята… И вообще, почему ты считаешь, что вам надо общаться? Мы с тобой взрослые люди, сами все сможем урегулировать. Мы же всегда прекрасно понимали друг друга… — И Вознесенский умоляюще посмотрел на Свенцицкую.

Та сделала долгую паузу. Она сидела в его кресле, закинув на стол ноги в туфлях на острой металлической шпильке, курила и смотрела на Стаса так, что у него мурашки бегали по коже. Он прекрасно знал, что в гневе Ирена способна на любые поступки, самые жестокие и безрассудные. И предсказать ее поведение в такие моменты было совершенно невозможно.

Всякое он уже видел за время их общения — битую посуду, поломанную мебель, порванную одежду… Но сейчас Свенцицкая выглядела абсолютно спокойной. Никаких признаков истерики. Как долго она могла так продержаться? Или ей на самом деле было все равно и она лишь ломала комедию?

— Ладно, пойду прогуляюсь по офису! С людьми пообщаюсь, может, еще что-то интересное расскажут, раз ты молчишь. — Свенцицкая проворно соскочила с кресла и походкой профессиональной манекенщицы прошлась по кабинету. — А ты, кстати, без бороды похож на поросенка! Это она заставила тебя сбрить бороду? Кололась небось при поцелуях?

— Ирена, прекрати. При чем тут борода? Просто она мне надоела… Поезжай, пожалуйста, к себе домой и успокойся. Прошу тебя. Я к тебе приеду вечером, мы все обсудим, — тихо попросил Вознесенский.

— Вот еще! — Ирена развернулась и подошла к Станиславу вплотную, взяла его за подбородок двумя пальцами. — Милый мой Стасик, заруби себе на носу: я всегда буду делать только то, что я считаю нужным, и ничего кроме этого. Понятно тебе? Я не собираюсь никуда отсюда уезжать! Надо будет — и заночую здесь. Пусть все видят, как ты издеваешься над своей женой!

В этот момент у Свенцицкой зазвонил мобильный. Она отстранилась от Вознесенского и достала телефон.

— Алло! — кокетливо сказала Ирена в трубку и потеплевшим голосом продолжила: — Эжен, мальчик мой! Нет-нет, все хорошо, не беспокойся. Я у Станислава Георгиевича. Прямо сейчас? — Ирена выразительно посмотрела на Станислава и вышла из кабинета. — Правда? Потом расскажешь мне все в деталях…

Как только за Иреной закрылась дверь, Вознесенский подбежал к окну и распахнул его. Первый раз за все время работы в этом офисе. В кабинет ворвались гул машин, ветерок, звуки улицы. Там все было как всегда. Станислав упал в кресло и обхватил руками голову. Что делать? Прежде всего — не допустить приезда в офис Леры. Завтра будет день — будет и пища, как-нибудь все образумится. А сегодня он отведет Свенцицкую в ресторан, по магазинам, сделает для нее что-нибудь еще… Главное, чтобы они с Лерой сегодня не встретились. И он схватился за телефонную трубку как за спасательный круг.

Лера вбежала в офис. Сердце ее колотилось тысячей молоточков, в висках шумело, на лбу выступила испарина. Какая-то неведомая сила гнала и гнала ее вперед — до полного изнеможения. Перед дверью приемной Лера секунду помедлила, немного отдышалась, а потом стремительно переступила порог. В ноздри сразу ударил едкий запах табака. Взгляд, как прожектор, выхватил из пространства сначала Леночку, которая замерла в какой-то напряженно-выжидательной позе, во все глаза глядя куда-то в глубь комнаты. При появлении Леры она мгновенно перевела взгляд на нее.

— Ну вот и я! Что тут у нас? — выдохнула Лера, стараясь казаться спокойной, и подошла к своему столу. Сердце между тем не желало успокаиваться. Краем глаза девушка увидела рыжеволосую, коротко стриженную даму, которая смотрела на нее в упор из угла приемной. Лера машинально поздоровалась. В приемной часто сидели, дожидаясь Вознесенского, посетители. Но у этой дамы было такое странное выражение лица! Лере показалось, что она уже где-то видела эту даму. Наверное, она заходила раньше…

Свенцицкая смотрела на соперницу. Потрясению ее не было предела. Она же еще совсем девчонка! На вид лет двадцать или и того меньше. Вознесенский спятил! Но не конкурентка, бесспорно. Хорошая фигурка, стройные ножки, хотя далеко не модель. Да, пожалуй, и все. Волосы собраны в хвостик, минимум косметики. Одета непонятно во что, но ей идет… А что это у нее в ушах? Нет, наверно, показалось. Издалека плохо видно. В ней что-то есть, в этой девочке, но справиться с такой вряд ли будет сложно… Слишком неравны силы. Ирена ожидала гораздо худшего. Можно было слегка расслабиться.