Что-то мне как-то поплохело. Никогда еще не видела своих нааганитов в таком состоянии. Они готовы были вцепиться друг другу в глотку. Из-за меня…

– Грран, вы так мне и не пояснили, кто отец моего будущего ребенка? Один – от ниида, А второй? Кто счастливый папочка? Это лорд Дэйрашшш? – придавленная «гранитной плитой», из-под которой было не выползти, но хоть небольшой обзор оставила, я подала голос, привлекая к себе внимание мужчин.

Пауза абсолютной тишины.

Ты смотри-ка, услышали!

– Нет, Лленна, не лорд Дэйрашшш, его искру жизни я бы сразу узнал, – поддержал меня огненный верр, поняв, чего я добиваюсь, – сам не верю, что это говорю. Но… – с наслаждением. – Позвольте мне поздравить вас-с-с, лорд Анаишшш, скоро и вы познаете радость отцовства. Ваша надин беременна. И я в таком же потрясении, как и все…

Н-да-а-а…

Тревожный зум нуарра. Яркая огненная вспышка. И кое-кому вкололи фаалин. Но застывший в двух шагах от кровати иссаэр, смотрящий на меня своими расширенными на всю радужку, далеко не щелевидными круглыми зрачками, этого даже и не заметил. Красивая, белая, мраморная статуя, забывшая как дышать.

О! А сверху – черная.

Рядом, в частичной трансформации, зеленая.

Весело скалящаяся, блестящая полными предвкушения янтарными змеиными глазами от открывающихся научных перспектив, красная.

– Ой!!! – А мне вкололи атик! Браслет решил, что у его носителя нервный срыв. Потому что я пришла в себя только через несколько минут. Все это время я… смеялась.

Истерика.

Успокоилась я не сразу, более того, вскоре мне уже было не до смеха, и даже наоборот.

Почему?

А вы представьте…

Вытаскивают вас на «свет божий» сильной рукой из-под «гранитного завала», который ворчит, рычит, но уступает, понимая, что сопротивление бесполезно, потому что «белая лавина» еще в большем неадеквате, чем он, а потом…

Вот это «потом» и довело меня до слез.

Не обращая ни на кого внимания и смотря только на меня, красивый гордый нааганит с белым шелком разметавшихся по обнаженным плечам волос и сиреневыми змеиными глазами, в которых горел пугающий огонь одновременно и благоговения, и боязни, что это всего лишь злая шутка верра, опускается перед вами на колени и, обняв за талию, кладет свою голову и ладонь вам на живот. Прикрывает веки. И, никого не видя и не слыша, впитывает в себя то, что тебе, несмотря на твое «интересное» положение, и близко не почувствовать и не познать так, как это чувствует он – дисиссаэр. Тот, кто с момента зачатия считался неполноценной ущербной особью только потому, что был не таким, как все, и, самое главное, не имел одной маленькой, но такой важной в их нааганитском обществе железы. Железы, дающей возможность к продолжению рода. Мужчина, вернее, самец, только в мечтах представляющий, что это такое – дыхание жизни своего сына. Его теплый комочек энергии. Его искра. Что значит почувствовать в своих руках тяжесть маленького тельца. Своей плоти и крови. Вдохнуть в себя его сладкий запах. Услышать призывный писк, за который хочется испепелить всю галактику, только чтобы быть рядом. Чтобы не позволить и чешуйке упасть со своего «сокровища». Только мечтать и даже не надеяться на то, что это когда-нибудь произойдет. Даря всю накопившуюся в змеином сердце любовь и заботу детенышам эна. На них компенсируя свою несостоятельность и болезненную тягу к отцовству.

И тут такой подарок судьбы…

Ну, и как тут не разреветься?

Кинув виноватый взгляд в сторону наблюдающего за мной и иссаэром, а также, и за арри, непроницаемого как сама тьма, напряженного ниида и в сторону не менее тяжело смотрящего, потому что и для нитха все произошедшее стало потрясением, Дэйрашшша (на Гррана – нет: нервы себе только портить), я уткнулась носом в белокурую макушку и, обняв Анаишшша за плечи, зарываясь пальцами в его волосы, чувствуя, как по щекам побежали слезы щемящей радости и нежности к этому мужчине, стала шептать своему белому зверю ласковые успокаивающие слова. Прося его успокоиться: «Все хорошо… Зато мы теперь одна семья. Настоящая… И я так рада. Очень рада. И за тебя, и за Шэйтассса. За всех нас…»

– Дэй? – посмотрела на вернувшего себе привычные черты нитха. Почему-то я больше всего боялась увидеть осуждение в его желто-зеленых задумчивых змеиных глазах. Ведь я была его истинной со-рин. А тут – такое. Да еще и от ши-ара, удалившего себе железу.

– Шэйтассс?

Перевела взгляд на ниида, возвышавшегося надо мной мрачной скалой всего в двух шагах, с трудом сдерживающего своего зверя, чтобы не забрать меня у иссаэра к себе, а лучше отправить свою «альффин» в систему черных ниидов и там ее запереть за непробиваемыми дверями под охраной верных альминов и раянок. И чтобы даже дыхнуть не смели в ее сторону. Ее и малыша. Я ведь знаю, что для «бездны» значит это неожиданное отцовство. Знаю…

В моей голове столько мыслей в тот момент проносилось. Я думала и о своих лордах. И о близняшках – Александре и Аналлин, которых давно уже пора было кормить, чувствуя их призыв и голод. И о том, как моим первенцам быстро придется повзрослеть. Потому что у их мамочки вскоре пропадет молоко. А еще она будет дарить свою любовь и внимание не только им, но и тем, кто уже оплетал ее сердце маленькими теплыми узами.

Как эту новость воспримет Совет и весь нааганитский мир, и что теперь с нами будет? Оставят ли правящие лорды наш дом в покое? Моих ньеров. Меня. Дадут ли спокойно доходить и родить? Или усилят давление на Дэйрашшша, а может, и на Шэйтассса, чтобы заставить их выпытать у своей со-рин, где находится ее мир. Мир с такими плодовитыми самками…

А что будет с Анаишшшем и его статусом? Он ведь, по их законам, теперь вполне полноценный самец. Признают ли? И чем ему будет грозить такое положение?

Зараза моя белобрысая, так меня и не отпустившая. Стоит на коленях, обнимает и, потираясь щекой о мой живот, тихо что-то мурлычет себе под нос. Воркуя над тем, что только еще начало зарождаться, и даря нам свою энергию – энергию иссаэра. Такую теплую. Ласковую. Нежную. Очень нежную… Сволочь!

Вот и реву.

А еще нервничаю. Потому что стою обнаженная посредине комнаты в окружении здоровенных самцов нааганитов, которые своим молчанием и тяжелыми взглядами начали меня напрягать и подавлять. Еще и Грран зыркает…

Даже вздрогнула, тревожно вскинув голову, когда ко мне первым приблизился Дэйрашшш, не зная, какой будет у этого нааганита на меня и сложившееся положение реакция. А он… Он заключил меня в свои объятья. Погладил по щеке. Придержал за подбородок сильной твердой рукой и просто поцеловал. Долго. Тягуче. Ободряюще и поддерживающе. И хотя нотка ревности и собственнические замашки все же присутствовали, самое главное там было понимание того, какое это благо для его семьи и насколько сильно теперь укрепился союз с домом черных ниидов. Но больше всего в этом нааганите меня согрела искренняя радость за своего брата, который смог, вопреки всему, продолжить их род и подарить дому зеленых нитхов еще одного наследника или наследницу правящей ветви. Его ветви. Гордость и довольство мной за этот удивительный дар. Сожаление, что я снова от него ускользаю… Обещание быстренько это упущение исправить, когда придет время. Он умеет ждать. «Не отпущу…»