Рыцарь, разглядывая невероятно красивую демоницу, – спрячь нефилимку и избавь от дитя.

– Эээ, нет, дорогой. Для тебя все, что угодно, кроме этого. Мне пока еще шкура дорога. В аду дурдом такой творится: Люцифер свергнут, низшие обнаглели. Эта дура, Анжелика, такому отрепью титулы присваивает, что настоящая знать чуть ли не на землю иммигрировать собирается. А ты предлагаешь мне избавиться от спасителя? Тогда ты вдвойне идиот, Асмодей, – засмеялась Сеера, от чего аппетитная грудь, затянутая в корсет, заколыхалась, подскакивая, словно два надутых мяча.

– Что с Люцифером? – удивленно приподнял бровь рыцарь.

– С сынулькой своим в казематах загорает, бедолага. Все грозился грохнуть наследничка. Сейчас радуется, наверное. Все не так скучно, – весело хохотнула демоница и обольстительно повела плечом, нагло глядя на черноглазого рыцаря. Асмодей поморщился, но промолчал. Прелести бывшей любовницы в данный момент вызвали в нем глухое раздражение.

– Значит, не будешь помогать? – угрожающе спросил он. – Ты же демон перекрестка, черт тебя возьми, обязана исполнять желания призвавшего тебя.

– Ага, обязана, – нагло заколыхалась Сеера, – только в обмен на его бессмертную душу. А твоя, демонская, мне ни в красну армию, сам понимешь. Так что иди, папаша, мадаму свою обхаживай, ей сейчас уход и забота нужны. Фрукты там разные, витаминчики и покой. А беременяшка твоя сейчас белугой там ревет. Не хорошо это. И богиньке этой левой особо не доверяй. Что-то не внушает она доверия. Заболтал ты меня, короче. У меня работы валом, – закончила демоница и эффектно исчезла, оставив после себя столб желтого дыма и адскую вонь.

– Софи Лорен, блин, доморощенная, – сплюнул в дорожную пыль Асмодей и зашагал домой. Отцовство маячило на горизонте совсем уже даже не призрачно, пробуждая в черной душе демона пугающие его самого чувства.

*************************

– Ааааааа, он ушел, – рыдала я, уткнувшись распухшим носом в плечо Морриган. – Демонюка проклятый! Наделал дел и в кусты. Все мужики одним миром мазаны.

– Да вернется, куда денется, – гладила меня по спине бывшая няня, пытаясь впихнуть в мой рот кусок яблока. – Чертов демон, – сквозь зубы ругалась она, периодически поглядывая в сторону двери.

– Три дня не возвращается, значит, не придет, – вытерев нос рукавом, спокойно сказала я и замолчала.

Мори меня раздражала. Я мирилась с ее присутствием только потому, что она обещала защищать моего ребенка, но не доверяла ей, готовая в любую минуту дать отпор. Ребенок в моем животе вздрогнул, и я почувствовала, как воздух в комнате сгустился, словно липкое мерзкое желе.

– У нас гости, – шепнула, но Мори, видимо, раньше меня почувствовала приближение пришельца и уже стояла у входной двери, ощетинившись своими смертоносными шипами.

– Стой, где стоишь, – зло приказала она, видя, что я поднимаюсь с дивана и направляюсь в ее сторону. – Не лезь. Я ядовита, – уже более спокойно ухмыльнулась.

– Ничего Абигор мне няньку подобрал, никого лучше-то не было, что ли? – хмыкнула я и, вспомнив отца, зарыдала с новой силой.

– Нужно будет что-то сделать с твоими гормонами. Три месяца сопель я не перенесу, – поморщилась нянька и с силой распахнула дверь.

– Совсем дура, да, – держась за лоб, спросил ее стоящий на пороге качок, одетый в черные джинсы и толстовку с надписью «Металлика», – меня отец, вообще-то, помогать вам отправил.

– Архангел, – выдохнула Мори, превращаясь в отвратительную старуху с выжжеными глазами.

– Так-то лучше, – хмыкнул Ангел и по-хозяйски зашел в мое убежище, – не придется вновь лишать тебя глаз, нечисть. Михаил, – представился он и, протянув огромную ладонь, положил ее мне на живот. – Вам можно просто, Миша.

– Очень мило. А вы с кем разговариваете? – хмыкнула я и, некультурно развернувшись спиной к нахалу, пошла в свою комнату, оставив озадаченного «простомишу» в компании ядовитой слепой старухи. Этот балаган начал меня раздражать.

– Да уж не с тобой, конечно, пробирка, – нагло засмеялся Архангел. – Я разговариваю со спасителем, – закончил нахал, когда я уже вышла из комнаты.

– Ну ты и урод, – пробормотала Морриган. – Ушлепок крылатый. Кто тебя только воспитывал?

– Да, я тебя …. – начал было Михаил, но мне стало неинтересно, что он обещает моей нянюшке, и я не стала задерживаться, чтобы дослушать перебранку сверхъестественных существ.

В спальне я свалилась на кровать и смежила веки, пытаясь заснуть и не думать о бросившем меня черноглазом утырке, разбившем мое девичье сердце. Погоревав минут пять, сама не заметила, как уснула.

Глава 28

Проснулась от того, что каменный, основательно построенный особняк содрогнулся. Открыв глаза, даже не сразу поняла, где нахожусь, но новый толчок стряхнул меня с кровати. Я упала на пол и затрепыхалась, как выброшенная на берег рыба, запутавшись в пледе.

– Твой с Архангелом сейчас поубивают друг друга, к чертям собачим, – восторженно объявила Морриган, появившись на пороге. – Такое месилово устроили – песня. Дом только, боюсь, восстановить потом не удастся. А и черт с ним, – весело выкрикнула она и припустила вниз досматривать шоу с совсем даже не старушечьей прытью.

– Эй, меня подожди, – избавившись от пут, я ломанулась вслед за нянькой.

От радости, что Асмодей вернулся, даже не обратила внимания на ее слова о бойне, развернувшейся в холле, потому замерла на лестнице, увидев картину, повергшую меня в шок. Дом напоминал Помпею в последний ее, самый трагичный день. Драчуны стояли в центре, друг напротив друга, заполнив своими раскрывшимися крыльями все пространство огромной комнаты, в которой не осталось ни одного целого предмета.

– Тебя никто не звал сюда, – зарычал рыцарь, сверкая глазами на воинственно настроенного Простомишу.

– Конечно, – криво ухмыльнулся Архангел, – ты сделал, все что мог, демон. Я, между прочим, по твоей милости тут. Если бы некоторые рогатые особи не занимались непотребствами с дочерью антихриста, ну, или хотя бы предохранялись, сидел бы я себе на небесах, да нарзан попивал вместо того, чтобы еще нерожденных младенцев охранять.

– А он, между прочим, нашу девочку пробиркой обозвал, – кляузным голосом внесла свои пять копеек Морриган, забыв, что совсем недавно говорила, что я, в общем-то, разменная монета в ситуации с божественным ребенком.

– Убью, – зарычал Асмодей, выхватывая ангельский клинок.

– Ты? Меня? – издевательски захохотал Михаил и пошел в наступление. – Меня, сына божьего? Ты