оставить без своего пристального внимания Богуславку. Как-никак Зенон рядом. Андрей впервые за все время жизни в селе увидел эту загадочную персону. Слышать -слышал, но не пересекался. И сейчас опознал чиновника исключительно по казенному мундиру, в который было облачено тщедушное тело.

Это при том, что почтмейстер был единственным законным представителем власти во всей Богуславке. И хотя реально селом управлял отец Сидор, но Священник был, по сути своей, скорее общественным лидером, нежели человеком, официально наделенным властными полномочиями.

Глядя на этот странный персонаж в казенном, далеко не новом мундире и стоптанных, нечищеных сапогах, Андрей в который раз поймал себя на мысли, что никак не может разгадать загадку из области политической экономики. Той сферы, в которой ранее, будучи кризис-менеджером, он не без основания считал себя докой. А к неразгаданным загадкам такого толку Андрей относился как к личному вызову своему профессионализму.

Он до сих пор не мог разобраться со статусом ныне родного для него, населенного пункта. То, что Андрей до сих пор наблюдал, не вписывалось ни в одну экономическую модель. Дело в том, что как сама община, так и ее отдельные представители, в индивидуальном порядке, не платили налогов. Совсем. Ни налогов, ни оброков, ни подушенной пошлины. Неважно как это назвать, но в любом случае, в той или иной форме, платить приходилось всегда. Любое государственное образование могло существовать исключительно за счет ограбления своих граждан. А уж степень ограбления напрямую определяла уровень прав и свобод ее жителей. Империи, в этом плане, особыми сантиментами не страдали. И по идее, с жителей Богуславки должно было бы драть три шкуры. А для этого в селе обязаны были присутствовать, пусть и не на постоянной основе, те же чиновники, осуществляющие контроль и учет, да и представители репрессивного аппарата, обеспечивающие защиту морды лица чиновников. А по факту дело ограничивалось всего-то одним почтмейстером, напрочь игнорирующим и объемы выловленной артелями рыбы и нищаки, таскаемыми охотниками из Зенона.

Нет, Андрей допускал, что где-то глубоко в тайге, могло существовать поселение, душ на пятьдесят, забытое и потерянное недремлющим государственным оком. Но игнорировать, в плане чего забрать на вполне себе законных основаниях, огромное, к тому богатое село в двести хат, расположенное у всех на виду - как-то не по фэншую.

Впрочем был еще один вариант, который при большой натяжке можно было бы распространить на Богуславку. Иногда от налогов освобождались военизированные поселения, расположенные на границе, и защищающие страну от соседей, они же супостаты и агрессоры. Ежели принять Зенон за такого супостата, тогда с большим трудом можно было бы натянуть сову на глобус. Вот только отряд охотников, всего-то из двадцати человек, не слишком напоминал воинское формирование. Да и радетели и защитники из них — так себе. А остальные селяне старались держатся от аномальной зоны и вообще подальше.

- Не понятно. Не понятно. Понесем кровать обратно, - скомандовал сам себе Андрей, решив оставить размышления на экономические темы на потом, поскольку гораздо интереснее было наблюдать за встречей высоких договаривающихся сторон. Вернее, «не договаривающихся» сторон. Поскольку, судя по тому, как размахивал руками офицер, пытаясь надавить своим авторитетом на отца Сидора и как в ответ Священник начал раскручивать кадило, висящее на длиной цепи, навроде кистеня, церковную утварь совершенно неуместную в нынешней ситуации по своему прямому назначению, но способную при должном умении нанести значительный урон оппоненту, переговоры вряд ли проходили в конструктивном русле. А уж после того, как сопровождающие офицера бойцы отступили на пару шагов назад, с тем, чтобы удобнее было использовать оружие, приведенные в положение готовности к стрельбе, а охотники зеркально отобразили движения бойцов и приготовились запустить магические скиллы, ситуация вплотную приблизилась к точке невозврата.

Как ни странно стабилизирующим фактором выступил почтмейстер. Андрей вынужден был признать, что недооценивал чиновника, судя о нем исключительно по внешнему виду. А предположение о том , что почтмейстер служит в Тайной Канцелярии, причем в чинах немалых, переросло в убежденность. Уж больно авторитетно рыкнул этот невзрачный сморчок сначала на офицера, да так, что тот тут же вытянулся во фрунт, а вслед за этим и на отца Сидора. После чего забрал у Священник кадило и одном только грозным взглядом сначала приструнил бойцов, а вслед за ними и охотников. Впрочем последние тут же сделали вид, что они не при делах, и вообще просто пописать вышли.

Андрею до дрожи в руках захотелось испытать на переговорщиках свое умение«Эмоциональный Сканер». Вот только магический скилл грешил серьезными недостатками. Сферическая волна возвращала ему все многочисленные эмоции в радиусе прямой видимости. Так что понять, ежели и не то, о чем думают враждующие стороны, то хотя бы, прочувствовать настроения оппонентов он сможет. К сожалению, мешанина разнородных чувств оказывала на него воздействие сродни удару бейсбольной биты по голове. Неустанными тренировками ему удалось снизить чувствительность собственного сканера. Так что в избе, тет-а-тет, он уже без особого ущерба для себя мог прослушать эмоции того же Лохматого. А вот попытка эксперимента на Любаве закончилась получасовым битьем лбом об стенку. После чего стало немного легче.

- А нечего в голову к магу разума заглядывать, - увещевала его приемная мать, отпаивая грушевым узваром. - В следующий раз умнее будешь. Ты еще на отце Сидоре потренируйся. Тогда и прикидываться дурачком больше не понадобитя. Настоящим дурачком и станешь.

Не будь в числе переговорщиков Священника, Андрей пожалуй бы и рискнул использовать свое умение. Хотя и понимал, что восемь человек зараз — все же перебор. А так просто оставалось смотреть и прислушиваться. Да еще мечтать о том, чтобы превратить сферическую волну в этакий узконаправленный щуп. Который бы позволил выбирать объект изучения в индивидуальном порядке. Именно этому Андрей и посвящал в последнее время свои тренировки, пытаясь вычленить эмоции отдельного индивида. И надо сказать что у него что-то началось получаться. Во всяком случая для стоящих на месте объекта. Так что с каждой тренировкой у него зрело убеждение, что трава на лугу достаточно сочная и питательная, а общинный бык редкостная сволочь, поскольку совершенно не справляется со своими обязанностями. К сожалению перенести удачные эксперименты с коров на тех же волкодавов или Фагота не удавалось. Уж очень быстро бегают сволочи.

А между тем конфликт, похоже, разрешился к удовлетворению всех сторон. Священник, которому почтмейстер вернул кадило, вместе с этим самым чиновником и тремя охотниками пошли назад в село. А вояки, в сопровождении Лохматого, отчего-то двинулись в сторону пригорка, на котором обосновался Андрей.

- И как это