Исключительно?.. Летти вспомнила свои мысли о князе, которые казались почти неприличными, и почувствовала, что краснеет. Но ведь ему-то ничего об этих её тайных мыслях неизвестно!

Будто бы догадываясь об её колебаниях, князь Чаудхари отправил ей ещё одно пряно благоухающее письмо с напоминанием о приёме. Вполне благопристойное и сдержанное в выражениях, но отчего-то, когда девушка читала его, её сердце стучало непривычно-взволнованно. Так, словно она сжимала в пальцах первое в её жизни любовное послание.

«Я пробуду там недолго», – клятвенно пообещала себе Летиция. Для сегодняшнего вечера она решила немного разбавить ненавистный траур, остановив свой выбор на отделанном чёрным кружевом серовато-зелёном платье, которое ей очень шло. Волосы с помощью горничной убрала в высокую причёску и, стоя у зеркала, признала, что выглядит хорошо.

Пожалуй, даже слишком хорошо для молодой особы, которая лишь недавно потеряла жениха.

Но тут уж она не могла ничего поделать. Притворные страдания Летти разыгрывать не хотелось, они претили ей. Да и не обязана она делать вид, будто безумно горюет по Финнеасу Броктонвуду.

Особняк, которым владел – или арендовал – князь оказался великолепным. Расположенный в одном из самых респектабельных районов города, он был ярко залит огнями и казался настоящим дворцом. В сравнении с ним большой и причудливый дом самой Летиции выглядел довольно скромно.

Хозяин принимал гостей в огромном бальном зале, где звучала негромкая музыка и курились благовония из Хинду. Сам Рохан Чаудхари, как и на конной прогулке, предпочёл национальной одежде своей родины отлично сшитый костюм по здешней моде. И нельзя было не признать, что из всех присутствующих мужчин выглядел самым привлекательным и элегантным.

Когда он приблизился к Летти, и его взгляд одобрительно скользнул по её платью, она почувствовала, что краснеет.

– Я и не знала, что у вас столько знакомых в королевстве, – с изумлением проговорила Летиция.

– Как видите, – обезоруживающе улыбнулся князь.

– Мне казалось, что…

– Что такие, как я, не должны входить в столичное привилегированное общество?

– О, я вовсе не то хотела сказать… – Летти отчего-то почувствовала стыд и растерянность. – Я и не думала обидеть вас.

– Я не обижен. Что же касается всего прочего… Можно сказать, что я живу на две страны, причём с детства. Это долгая история. Возможно, когда-нибудь я вам её расскажу.

– Буду рада выслушать, – ответила она ему и отошла в сторону, когда поприветствовать хозяина поспешил только что прибывший гость.

В окружении столичных аристократов Рохан Чаудхари действительно был точно рыба в воде. Он держался непринуждённо в то время, как сама Летиция ощущала себя скованно и неуверенно. Ей казалось, будто все смотрят на неё, пронзая взглядами и обсуждая её платье, которое ничего общего не имело со строгим трауром.

– Я приготовил для вас сюрприз! – объявил князь, дождавшись, когда соберутся все гости. – Сегодня перед нами выступит прекрасная Шанталь – поистине жемчужина среди танцовщиц. Прошу любить и жаловать!

На округлое возвышение, возле которого играли музыканты, вышла девушка, облачённая в яркий наряд, не скрывающий гармоничного сложения и соблазнительных изгибов смуглого тела. Летти вздрогнула, обнаружив, что та кажется знакомой. Она видела её на фотографии, которую показывал Стефан Альберран.

На фотографии вместе с Финнеасом!

«Князь Чаудхари не мог этого знать, – подумала Летиция, глядя на девушку, чья безупречная, словно цветок лотоса, красота затмевала анемично-бледных молодых альд, которые нервно обмахивались веерами в то время, как взоры их спутников выражали одно лишь восхищение. Сейчас казалось очевидным, что танцовщица, несмотря на имя, которым её представили, соотечественница князя. – Он пригласил её не специально, а лишь для того, чтобы развлечь гостей».

Музыка стала громче, сменив мотив на более быстрый, и девушка начала танец, который притягивал и завораживал. Она двигалась с удивительной грацией, так быстро и плавно, что равнодушным не смог остаться никто. Кроме, пожалуй, самого хозяина вечера, который казался скорее безучастным, нежели заинтересованным. Впрочем, для него подобное зрелище – не экзотика. Его танцовщицами из Хинду не удивишь.

Летиция Мортон тоже смотрела выступление, думая о том, что Шанталь – или как её на самом деле зовут – слишком хороша для такого, как Финнеас Броктонвуд.

– Надеюсь, вам понравилось, – проговорил Рохан Чаудхари, когда аплодисменты смолкли, и девушка, поклонившись зрителям, покинула зал. На его лице появилась улыбка. – А теперь настало время потанцевать и нам.

С этими словами он направился в сторону, где стояла Летти, и, чем ближе подходил, тем яснее ей становилось, что князь идёт к ней. Она даже оглянулась по сторонам в надежде, что заблуждается. Но не ошиблась.

– Позвольте вас пригласить! – Рохан Чаудхари протянул ей руку. Пауза грозила затянуться, и Летиция, в которой боролись желания согласиться и отказаться, вложила пальцы в его ладонь.

Он повёл её в центр зала и закружил в танце. Лица окружающих сливались в одно. Летти казалось, будто подошвы её туфель на невысоких каблучках вот-вот оторвутся от пола, и она взлетит к высокому потолку. Но руки мужчины держали крепко – крепче, чем держат нить воздушного шарика, боясь его отпустить. Они танцевали, и пышная юбка её платья вздымалась колоколом вокруг ног.

Когда музыка стихла, князь отпустил её и вежливо поклонился.

Тяжело дыша после танца, Летиция потянулась к подносу проходящего мимо официанта за стаканом холодного лимонада и услышала невдалеке шёпот «Тело жениха ещё не остыло, а она…» Это тут же спустило с небес на землю. Не стоило забывать о светских сплетниках, которые после случившегося с Броктонвудом никак не желали оставлять её в покое.

Жадно опустошив бокал прохладительного напитка и даже не почувствовав его вкуса, Летти покинула зал. Она не знала, куда идёт, но, наткнувшись на тяжёлую дубовую дверь, толкнула её. И очутилась в библиотеке. Тут было прохладно и тихо. Но так же, как и в зале, дымились благовония, а со стены смотрел портрет Рохана Чаудхари.

Совсем юного – таким Летиция его не знала.

А спустя несколько минут и он сам появился в дверях.

– Я чем-то вас обидел? – спросил он.

– Нет, – покачала головой Летти. Она не знала, как объяснить собственное замешательство, охватывающее её от одной мысли о непозволительных чувствах, которые она испытывала к этому человеку, чьи тёмные глаза не отпускали её даже тогда, когда он смотрел в другую сторону. – Мне просто захотелось посмотреть на вашу книжную коллекцию.

– В таком случае предлагаю вам взглянуть на кое-что, – с усмешкой заметил он и провёл её к столу, на котором лежали книги и бумаги. Летиция раскрыла страницы внушительного с виду тома и приглушённо ахнула, увидев иллюстрации, на которых с поразительным вниманием к деталям были изображены обнажённые мужчины и женщины, слившиеся в вызывающе-непристойных позах, повторить которые наверняка не каждый акробат бы сумел. – Перед вами один из древнейших трактатов о любви.