— Не могу понять ход ваших мыслей, — пожала я плечами. — Одно исключает другое? Да вы ханжа.

— Я совершил единственную ошибку, — продолжал князь. — Связался с женщиной, этого не достойной. Возможно, я сейчас за это плачу. — Он закончил меня разглядывать и смотрел теперь мне в глаза. И, наверное, верил, что свысока. — Несказанно рад, что у Кристиана с вами ничего не выходит.

Взгляд немигающий, немного пустой. Вчера утром, когда князь поймал меня в холле, я списала это на то, что он успел приложиться к бутылке. И таким же потерянным взглядом он смотрел тогда в сторону все в том же холле, когда Кристиан забрал его из больницы.

На что это было похоже?

Мне стоило сосредоточиться на том, что пытался донести до меня князь, а я не могла отделаться от мысли, что это какие-то нетрезвые бредни.

— Иными словами, член королевской семьи усыновляет ребенка. Как я понимаю, далеко не королевских кровей.

— Какое это имеет значение? — легко ответила я. — Кому дано, с того и спросится, вы хотите сказать? Я так легко отбросила предназначение? Захотела жить своей жизнью? И если уж на то пошло, если бы Кристиан вздумал за мной ухаживать… выходит мезальянс.

— Мой сын никогда не свяжется с женщиной, забывшей свой долг.

— Вы еще и ретроград, и шовинист. Разрешите я вас добью? Майкл мулат.

Князь пропустил детали мимо ушей, а может, был он пьян или нет, побоялся задевать опасную тему.

— Остаться при троне, выйти замуж, родить детей, вам никогда не приходило это в голову?

— Зачем? — хмыкнула я. — Не приходило. Между мной и вами есть одно различие, князь, исключая происхождение. Мое намного выше, но это так, ремарка в сторону. Я делаю что хочу и не жалею об этом, а вы постоянно терзаетесь чувством вины. Полно. Вы женились на женщине, которая не соответствовала строгим критериям, но ворошить прошлое смысла нет. А теперь дайте пройти, я голодна.

Он не стал преграждать мне дорогу и останавливать. Я шла по коридору и словно чувствовала спиной его взгляд. Если бы мог, что бы он сделал? Прирезал меня? Все возможно и, кстати, может быть еще впереди.

Потом я услышала и шаги, достаточно твердые для выпившего человека. И все же я не оборачивалась, пока не оказалась в холле и в очередной раз не ужаснулась — нет, громкое слово — тому, как огонь и вода не пощадили в бессчетный раз этот замок. Солнце не заглядывало в холл, но черные опаленные пасти на колоннах смахивали на небольшие порталы в безликую тьму.

Мисс Бут не было видно. Я поморщилась, потерла лоб рукой. Я не была беспомощна в быту и мне предстояло самой приготовить себе завтрак — было бы из чего.

И я уже решительно направилась в сторону подсобных помещений и кухни, как услышала за спиной сдавленный крик.

Жизнь порой сильно меняет людей, но я не представляла, чтобы человек, прошедший армейскую подготовку, мог так реагировать на разгромленный холл.

В глазах князя был нечеловеческий ужас.

— Я сожалею, что столько картин безвозвратно утрачено, — сказала я как можно более спокойно, — но согласитесь, картины не самая большая потеря.

Я не могла не воспользоваться ситуацией. При нашей работе становишься циником — иначе никак.

— Они были вам дороги? Не только в материальном плане?

Князь отступил назад, к самой лестнице, и чудом не споткнулся и не упал. Мне показалось, что картины его не заинтересовали.

— Здесь все горело? Опять?

— Не все, князь, картины. Даже рамы уцелели, что странно, — я не стала вдаваться в подробности и тем более излагать свои умозаключения, но указала рукой на стопку, по-прежнему лежавшую на столе. — Кристиан и я успели все потушить еще до приезда пожарных, но и команда отлично поработала. Как видите, повторного возгорания не случилось.

Князь на негнущихся ногах направился к первому попавшемуся креслу. Я поморщилась, припомнив свой опыт.

— Все залито водой, — предупредила я, — осторожнее. Вы слышите меня?

Я испытывала острое желание помахать у него перед лицом рукой, чтобы проверить реакции, а затем — вызвать парамедиков. Он был в шоке — таком же, в каком вчера была и мисс Бут, и я спросила себя — почему? Искусствовед не знал, что у него стены увешаны подделками? Или знал, ему плевать на картины, это же очевидно.

Князь добрел до кресла в состоянии, близком к обмороку. Я прокляла все на свете, подошла к нему и присела на корточки рядом так, чтобы попасть в поле его зрения. Морально я была готова применить решительные меры, физически пока настраивалась.

— Вы слышите меня, князь? Вам нужна помощь?

Он повернулся ко мне, словно не узнавая. Потом слабо улыбнулся, и я подумала, что отец Питер не ошибся в диагнозе… но по поведению князя диагноз должен быть не один.

Я на краю земли в компании психически ненормального человека. Осторожнее, Меган, у него что угодно может быть на уме.

Как он мог служить в армии? Возможно, в то время болезнь не была такой явной, а медицинская комиссия закрыла на его состояние глаза, отправив в какое-нибудь благопристойное и безопасное место, вроде секретариата при штабе.

— Картины были не застрахованы?

— Картины? — переспросил князь. — При чем тут картины?

— Не знаю. — Я улыбнулась. Надо было возвращать князя в реальность, пока он совсем не уплыл. — Это же вы повесили их здесь и меняете постоянно. Я видела одну, там мужчина в военной форме и девушка. Определенно они оба… из весьма родовитых семей.

— О какой картине вы говорите?

Он задал прекрасный вопрос. И этим все ограничилось, князь сидел, уткнув лицо в ладони, я поднялась, прикусив губу — ноги успели затечь в неудобной позе.

— Пойду поищу мисс Бут. Вам надо… — Что-нибудь выпить? Глупое предложение, если учесть, что с этим у князя проблем не возникло с самого раннего утра. — Выпить успокоительное.

Я колебалась — оставлять ли князя одного или плюнуть. Поджигать ему больше нечего, если не считать сам замок, но мебель настолько мокрая, что ей не поможет загореться даже напалм. В том, что это дело рук князя, я почти и не сомневалась, зная, что психически нездоровые люди с трудом контролируют себя и часто после не помнят своих деяний. Убедившись, что князь не собирается опять устраивать пожар — или убедив себя в этом — я пошла в подсобные помещения.

Вчера, когда мы шли по этому коридору с отцом Питером, я видела много дверей, сейчас мне предстояло потыкаться во все по очереди в поисках нужной, но, к счастью, именно дверь в кухню была открыта. Мисс Бут возилась у рабочего стола, услышав мои шаги, она быстро обернулась, и на ее лице я не увидела никаких следов вчерашнего происшествия. А ведь я была уверена, что била достаточно сильно.

— Доброе утро, мисс Бут. Кэрол, — поправилась я. Она уже занялась готовкой, не обращая на меня никакого внимания. — Хотела бы узнать у вас насчет завтрака. И еще… Вчера вы сказали, что мне стоит отсюда уехать. Я думала над этим весь день. Почему?