себя. Только я могу прикасаться к тебе.

Я рычу от разочарования, оглядываясь на него через плечо.

— Ты ведешь себя как задница.

Он усмехается, но не это дружелюбно, а мстительно.

— Нет, ты неправильно поняла. Я трахаю твою задницу, детка. И мне не нравится, что меня обзывают, пока я делаю это.

Я вздрагиваю, когда его большая рука снова опускается на мой зад, заставляя мои соски болеть. Я думаю о том, что в Арчере есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Темнота, которую он таит внутри, выходит на свободу, пока он медленно толкается вперед, растягивая мою крошечную дырочку своим членом.

Я стону в подушку под собой, ничего так не желая, как закричать во всю силу своих легких. А потом боль ослабевает, когда я чувствую, как его яйца упираются в мой клитор.

— Ты приняла каждый мой дюйм, детка. — Арчер облизывает мою шею. — Я собираюсь снова довести тебя до оргазма, пока буду трахать эту тугую девственную попку.

Дрожь зарождается в моей макушке и пробегает по спине, заставляя меня трепетать от предвкушения, когда он замирает. Боль от растяжения только усиливает тошнотворное желание, которое я испытываю к нему.

Я жду, затаив дыхание, когда он начнет меня трахать. Кажется, что проходит несколько мучительных минут ожидания в полной тишине.

— Что происходит…

— Что я тебе говорил, Адрианна?

Я тяжело сглатываю.

— Никаких вопросов, но ты не двигаешься.

— Я не тороплюсь и наслаждаюсь моментом, — говорит он с весельем в голосе. — Ты говоришь, что хочешь, чтобы я трахнул твою попку?

— Я говорю, трахни меня или не трахай вообще. Хватит торчать в нейтральной зоне.

Он тянется и обхватывает мое горло обеими руками, сжимая.

— Не указывай мне, что делать, Адрианна, только не в этой ситуации. — Он убирает одну руку и снова шлепает меня по заднице, и я уверена, что это оставит синяки на коже. — А теперь будь хорошей девочкой и скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал.

Я прикусываю губу так сильно, что пускаю кровь, потому что упрямство ведет борьбу с моим желанием.

— Трахни меня, — бормочу еле слышно.

— Прости, что? — спрашивает он, самодовольство сочится из его тона.

— Ради всего святого, я сказала, трахни меня.

Он усмехается.

— Попроси вежливо, детка.

— Трахни меня, пожалуйста, — выдавливаю я из себя.

— Хорошая девочка, — рычит он, а затем трахает меня.

Его член входит и выходит из меня медленными и болезненными толчками. Пока он был неподвижен, боль утихла, но в тот момент, когда он начал двигаться, жгучее ощущение вернулась.

— Черт, твоя попка так хороша.

Я кусаю губу так сильно, что идет кровь.

— Больно, — жалуюсь я.

Он кладет свою грубую руку мне на спину и нежно проводит ею вниз по позвоночнику, вызывая во мне дрожь.

— Расслабься, детка. Если ты расслабишься, тебе будет приятно.

— Тебе легко говорить, — хрипло отвечаю.

Он не произносит больше ни слова, только гладит рукой мою спину и, медленно, но решительно двигает членом. Наши тела сливаются воедино самым грязным образом, когда он проникает в меня все быстрее с каждым толчком, усиливая удовольствие и уменьшая боль с каждым движением.

Никогда не думала, что подчинюсь так легко, но это так приятно. Арчер главный, и все, что мне нужно делать, это чувствовать. Ощущение, которого он добивался от меня, нарастает с каждым толчком его члена.

— О, черт, — стону, понимая, что скоро кончу. — Это приятно, — говорю я, почти шокированно.

Давление между моими бедрами невыносимо, я жажду прикоснуться к клитору, но сопротивляюсь, поскольку Арчер запретил.

— Пожалуйста, Арчер, — умоляю, забывая, что по обе стороны этих стен находятся другие студенты.

Тренер был не особо деликатен в стремлении затащить меня к себе в постель. И будет довольно унизительно, если станет известно о том, что он трахает меня. Меньше всего я хочу, чтобы подруги узнали об этом после того, как я категорически заявила, что не буду заниматься с ним сексом.

— Чего ты хочешь, детка? — спрашивает он глубоким голосом, пронизанным похотью.

— Мне нужно кончить, — кричу я, слезы наворачиваются на глаза, когда ощущение становится невыносимым. Каждый нерв в теле горит, заставляя мои бедра трястись, когда я так близка к оргазму.

Рука Арчера медленно скользит по моей спине, а затем он шлепает меня по заднице.

— Блядь, да!

Это все, что нужно, чтобы отправить меня за грань, и я кричу так громко, что уверена, меня слышит вся гребаная академия.

— Вот и всё, детка. Кончай с моим членом в своей попке, — рычит он, двигаясь сильнее и быстрее. И затем внезапно наклоняется и прижимается губами к моему плечу, рыча в мою кожу, когда тоже кончает. Накачивая мою задницу своей спермой, пока мы оба в плену оргазмов. Наше неровное дыхание заполняет комнату, которая вдруг кажется слишком маленькой.

Арчер долгое время не двигается, прижимая меня к матрасу, пока его член пульсирует внутри меня. Я с трудом могу поверить в то, что только что произошло.

Наконец он отстраняется от меня, и его член выскальзывает из моей истерзанной дырочки, оставляя ощущение пустоты. Арчер встает и одевается, натягивая сначала рубашку, а затем трусы и брюки. Одевшись, он смотрит на меня.

— Увидимся завтра вечером в моей квартире.

И выходит из комнаты, не сказав больше ни слова, как будто он только что не превратился в гребаное животное и не трахнул меня в задницу. Я сажусь прямо, морщась от боли, разливающейся по моей израненной дырочке. Арчер Дэниелс — монстр, и я размышляю, не лучше ли сдаться своей семье, даже если они убьют меня.

Глава 20

Арчер

Две недели назад я потерял контроль, когда был с Адрианной, потому что ее неповиновение доводит меня до безумия. С тех пор она будто подчиняется мне, но в ней всегда есть скрытое неповиновение.

Это одновременно и приводит в ярость, и опьяняет, и сводит меня с ума. Только так я могу объяснить свои порочные действия в ту ночь, когда я ворвался в комнату Адрианны в общежитии и лишил ее анальной девственности. С тех пор об этом не было ни слова, но я знаю, что она обижается на меня за то, что я такой напористый, поскольку Адрианна не является покорной от природы. Я принудил ее к подчинению, и хотя обычно таким занимается Гэв, странно, насколько я наслаждаюсь этим.

Любимая тропа через лес помогает мне выпустить пар, когда я трусцой поднимаюсь по холму к старым руинам, приближаясь к академии. Я почти не вспотел и подумываю