— И всё равно народ недоволен. Помимо препятствий торговле Данш сделал много неверных шагов: поднял налоги, преследует инакомыслящих и жестоко расправляется с ними, зачастую даже не проверив истинность донесений… Люди стали бояться друг друга, ибо завистливый сосед может оболгать невинного человека, чтобы заполучить его имущество. Люди живут в страхе. Но долго так продолжаться не может. Я хочу, чтобы мои единомышленники из знатных Домов узнали о тебе. Я рассчитываю, что это подстегнёт их выступить против Данша.

— Если ты говоришь о восстании, то у меня для тебя плохие новости: такие вещи следует долго и тщательно готовить. Если потерпим неудачу, нас всех уничтожат.

— Я больше не хочу сидеть сложа руки. Теперь у меня есть ты, твои рассказы о зверствах Данша, о его предательстве и ненадёжности как союзника. А людей, что им недовольны, гораздо больше, чем ты можешь представить. Нужна только искра, от которой вспыхнет пламя восстания. И теперь она у нас есть.

Артанна усмехнулась.

— Мне льстит твоё отношение, Айша, и всё же я бы не стала торопиться. Что если среди тех, кому ты веришь, есть предатели, которые сдадут нас Даншу?

Вагранийка самодовольно улыбнулась:

— Среди тех немногих, кому я доверяю, нет ни одного человека, который бы не желал Заливару нар Даншу смерти. Каждый пострадал от его деяний. Каждый хочет мести.

— Но нас мало. А у Данша власть и войска. Он годами готовил переворот, чтобы взойти на вершину Шано Оддэ. Неужели ты думаешь, что Заливар не принял меры, чтобы удержать захваченное?

Артанна хотела было поделиться тем, как долго пришлось плести интриги даже самому Эсмию Флавиесу, но не стала: они с Медяком всё ещё считали, что раскрывать эннийские карты перед Айшей рискованно. Ибо если Хариз не был предателем, этим они могли поставить под угрозу работу всей его сети.

— Мы тоже не сидели сложа руки. — Айша изящно поднялась со скамьи, потянулась, разминая затёкшие члены и подошла к небольшому сундучку, что стоял у шкафа с посудой. — Пришло время немного раскрыть карты. Всё, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Ты понимаешь?

Сотница кивнула, но инстинктивно покосилась на штору, за которой спал Медяк.

— Я буду молчать, — сказала она.

Айша достала из сундука несколько свитков, перевязанных лентой с затейливым орнаментом. Артанна узнала ленту.

Цвета Эсмия Флавиеса.

— У нас есть союзник за пределами Ваг Рана, — пояснила Айша, разворачивая первый свиток. — Очень могущественный союзник. Примерно год назад я получила первую весточку. Не знаю, как он нашёл меня и как понял, что я тайный недруг Данша, но он попал в цель. Письма доставляла служанка, которую я оставила в Рантай-Толле, чтобы она следила за происходящим в моё отсутствие и сообщала, чем занят мой муж.

— Как зовут твоего союзника? — сглотнув ком, хрипло спросила Артанна.

— Эсмий Флавиес, один из самых влиятельных Магистров Эннии. И я знаю, что не единственная, с кем он связался. Я знаю, что его люди высадились в Ваг Ране. — Айша подошла к Артанне вплотную и прямо посмотрела ей в глаза. — И я знаю, что ты прибыла с ними.

Артанна не ответила, лишь молча выдержала тяжёлый взгляд вагранийки.

— Человек, которого я лечу, один из людей Магистра — это очевидно. Меня предупредили, что в Ваг Ран придут несколько кораблей из Эннии, на борту которых будут Толлы. Именно поэтому я приехала сюда — знала, что рано или поздно ты можешь здесь очутиться. Я ждала тебя, Артанна нар Толл. Эсмий Флавиес шлёт тебе привет и наилучшие пожелания.

— Почему ты не сказала сразу?

— Хотела проверить тебя. В конце концов ты давно не вагранийка по духу, хотя и Толл по крови. Почти всю жизнь ты провела в чужих землях, переняла чужие обычаи и даже говоришь на родном языке с хайлигландским акцентом. Я не знала, какая ты и чего от тебя ожидать. Но мне понравилось то, что я увидела и то, как ты защищала нашего союзника: за всё время ты не обмолвилась об Эннии ни словом, придумала изящную историю, объясняющую ваше с Симоузом появление здесь — и я поняла, что ты не болтаешь. Теперь осталось узнать, кто именно вас предал. — Айша кивнула на письмо. — Этим я и занимаюсь.

Артанна медлила с ответом, переваривая услышанное. Эсмий, будь он трижды неладен, мог и предупредить их, что помощь всё это время была где-то рядом. По всему выходило, что и Медяк не знал об уговоре Магистра с Айшей — иначе бы не умолял бросить его раненого и бежать из страны. Ибо кабы знал, наверняка сказал бы, что делать и к кому идти. Но Симуз говорил лишь о Харизе. Значит, он сам не знал обо всей сети союзников Эннии в Ваг Ране. Знал ли Хариз? Наверняка. И если именно он был предателем, то жизни всех тайных мятежников висели на волоске.

— Ты знаешь Хариза? Живёт в Рантай-Толле. Энниец.

— Да, — кивнула Айша, вернувшись к письму. Изящным движением она скрутила его в тонкую трубочку, чуть примяла и закрепила сгиб сургучом. Печать была пустая — никаких гербов, ни приметных лент. Артанна поняла, что письмо было тайныи и наверняка зашифрованным.

— Он может быть предателем.

— Это можно проверить. Я написала несколько писем с ложными сведениями, которые обязательно заинтересуют Данша и его союзников, если попадут к ним в руки. Бумаги передадут кому следует, и я прослежу, чтобы они попали к нашим информаторам и помощникам. Дальше будем ждать. Исходя из того, какие новости всплывут на поверхность и какие действия предпримет Данш, сможем понять, кто нас сдал.

Артанна одобрительно улыбнулась.

— Изящный план.

— Я всегда работаю тонко. Грубость в Ваг Ране жизнь не продлевает.

Айша снова поднялась, прибрала на столе, сложила несколько писем в поясную сумку, а остальные убрала в сундучок на шкафу под замок, ключ повесила на тонкую цепочку на шее — среди нескольких прочих кулонов он не выделялся.

— Я уеду на пару дней в Асеш, — сказала вагранийка, отряхнув от пыли плащ. — Со мной поедет охрана, вы с эннийцем оставайтесь здесь и не выходите без надобности за пределы хутора. Еда есть, снадобья я приготовила. Рану смазывай дважды в день и не забывай менять повязки. На ночь давай ему отвар. Если сделаешь все правильно, к моему возвращению твой энниец сможет ходить. И не забывай кормить скот.

— Поняла. Справлюсь.

Айша быстро переоделась в неприметную дорожную одежду. Вскоре в сени зашёл Ризир — старший из охранников.