«Я ненадолго сниму трос», – сказал я.

Рация моментально отозвалась. Голос Стю звучал очень напряженно. «Чувак, оставь трос!»

Я наклонился вперед, проверяя путь на наличие лишних камней, которые могут мне помешать. Да, ширина тропы все еще составляла от силы три метра, но я чувствовал себя довольно стабильно. Я крикнул Стю: «Не парься, все нормально! С тросом мне только тяжелее…»

Отцепив веревку, я подался вперед. Позже я узнал, что вся команда в этот момент отвернулась. Никто не мог смотреть на то, как я делаю эти последние несколько шагов по пику. «Что ж ты творишь, а?!» – прошипел Стю. Но я был преисполнен уверенности. У меня все было под контролем, ощущения риска не было, несмотря на то что я находился на высоте 30 метров. Да и вообще, я был на ногах. Мне и на байке было бы вполне комфортно на такой высоте; а сейчас я знал, что в худшем случае смогу просто скинуть вел с горы.

У меня имелся некоторый опыт подобного вида лазанья, хотя мое предыдущее приключение было куда проще. Однажды я оказался в ловушке на краю обрыва, когда мне было около 13 лет, и это было моим максимальным приближением к смерти. Ну и кошмар же тогда был… После дня страдания бездельем в Трампене, что на северо-западе Ская, мы с моими друзьями Эндрю и Калумом вскарабкались на отвесный утес, 60-метровую массу сырого камня и буйной травы. В тот момент мы думали, что оттуда весело будет добираться до дома, но, когда я подобрался к вершине на достаточно близкое расстояние, стало ясно, что последние 15 метров слишком жесткие, их не преодолеть.

В тот день дул очень сильный ветер, его свирепые порывы сбивали нас с ног и не позволяли нам услышать друг друга, хоть мы орали во всю глотку. Внизу дела обстояли еще хуже. Я видел океан, видел, что вода была очень беспокойной. Она разбивалась о камни в ужасающей белой пене, кричавшей о смерти. Я ясно ощущал опасность. У меня задрожали колени.

Если я полезу дальше, я свалюсь и погибну, думал я. Или еще хуже: кто-то нас увидит, вызовет горную охрану… И мама будет в бешенстве.

Вдали показался паром, но до него было несколько километров, так что можно было и не пытаться докричаться до него. Мы серьезно влипли.

Я понял, что если хочу спуститься с этой скалы живым, то мне нужно собраться. Я хладнокровно оценил ситуацию. Я протянул руку, чтобы опереться обо что-нибудь, но безуспешно – весь камень осыпался. Если бы мне удалось найти какой-нибудь подходящий выступ или укрытие, мы смогли бы переждать там, пока нас кто-нибудь не найдет. Возможно, нам пришлось бы там же заночевать. Но вдруг я заметил это… Вон там! Цепь выступов и ступеней, которые могут привести нас в безопасное место. Моя уверенность потихоньку возвращалась. Аккуратно я спустился туда, где застряли Калум и Эндрю, а потом вывел нас всех с утеса.

Как только мы спрыгнули на пляж, я едва не свихнулся от облегчения. Мы были в восторге от осознания того, что остались живы. Калум вынул из своего рюкзака три кружки и термос с растворимым кофе – чересчур сладким, как он предупредил нас. В обычной ситуации я бы вежливо отказался, потому что мама часто пила кофе дома, и я его запах терпеть не мог. Но тогда я, конечно, выпил кофе. Он показался мне самым офигенным напитком в мире.

По сравнению с тем жутким сыпучим обрывом в Трампене «верхушка» была куда доступнее. Все выглядело прочно, стабильно; я спокойно забрался по вулканической породе габбро с одной свободной рукой. В своих велосипедных трениках от «5-10» я ощущал себя гекконом; я знал, что мое решение отказаться от троса было самое то. Если бы я чувствовал себя нестабильно или понял, что вот-вот начну дрожать, то я бы точно не пошел на это, особенно учитывая то, что со мной были мои друзья, и им пришлось бы увидеть всю жесть, сорвись я вниз. Не стоило подвергать их таким потрясениям, хотя мне было легко так говорить. Мое состояние разительно отличалось от того, что творилось с моими товарищами внизу: частота моего сердцебиения была низкой, я был расслаблен – все было под контролем. На самом деле у меня так с каждым трюком – в конце концов, не сумасшедший же я.

В течение последующих нескольких дней мы делали остальные записи. Я проехался по бревну, расположенному между двумя булыжниками. Эта линия пролегала над бурным течением. Потом я гонял по щебню, пробиваясь через всякий валун, который попадался мне на пути. Мы даже сделали клип, как я плыву в лодке по озеру Килс в сторону зловещих Черных холмов Куиллин. Эта часть потребовала значительного участия дыма и зеркал. Стю хотел придать кадру атмосферу опустошенности. Дрон парил наверху, захватывая огромную водную гладь вокруг меня и лежащие впереди хребты – все закутанное в мрачное облако. В видео, правда, не нашло отражения то, что большую часть времени меня тянул паром «Лодочных прогулок по Скаю». После шести дней, предшествующих съемкам этих кадров, я был уже не способен грести.

К концу путешествия я был невероятно счастлив. Камера Стю отобразила Скай во всем его великолепии; закончив монтаж, мы дали нашему видео название The Ridge в честь «верхушки» и тяжелых пиков Черных холмов Куиллин. Забавно, правда, вот что: когда мы со Стю впервые показали фильм нескольким людям, реакция была так себе. Наши товарищи решили, что это весьма простой видос. Несколько спонсоров сочли съемку достойной, и многие хвалебно отзывались о показанных в видео красотах. Но никакого хайпа или истерии вокруг этой работы не было, в отличие от некоторых моих предыдущих видео. Возможно, это все отражало мои собственные чувства. Когда дома мы сами полностью просмотрели The Ridge, мы пожали плечами. Слишком уж несложно, особенно в сравнении с другими нашими фильмами.

Но все изменилось, когда The Ridge был загружен на канал Стю на YouTube – Cut Media. Просмотры росли в геометрической прогрессии, достигнув отметок в десятки миллионов, что было весьма неожиданно. На момент написания этого текста The Ridge является самым популярным видео из всех, что мы когда-либо выпускали. Позитивных комментариев тоже было море, а после того, как BBC выпустили фильм, посвященный созданию The Ridge, под названием Riding the Ridge, о нас всюду заговорили. Вот это было круто. Происходящее взволновало меня куда сильнее, чем работа над другими моими видео, потому что у меня были личные чувства к месту съемок. Я очень хотел представить Скай в наилучшем свете (кстати, место правда крутое; посетите при случае – не пожалеете), и, судя по 42 миллионам просмотров на YouTube, мы с этой задачей справились. The Ridge – это превосходные кадры моего дома.

Когда я приезжаю навестить родителей, я иногда встречаю туристов, которые говорят, что приехали сюда под впечатлением от просмотра The Ridge. Другие говорят, что пришли в восторг от Черных холмов Куиллин и «Бассейнов феи». Увеличение потока туристов пойдет только на пользу Скаю, особенно если эти туристы посетят папин Музей Великана МакАскилла в Данвегане. Если это не приведет к возникновению пробок в Данвегане, то я счастлив. Мы все счастливы.