заплёл извилины, что я даже не понял, как сел к нему в машину и поехал в какую-то лесополосу. Вот, думаю, так потом всяких аристократов и находят в чащобах со спущенными штанами. Ну ничего, меня ему не взять! И вот мы реально приезжаем куда-то в тёмный лес. Там справа Кощей сидит, слева Соловей-разбойник, а он говорит: вот как раз между ними три дня на бульдозере, и будем на месте.

Тут девушка уже от души хохотала, обращая на себя внимание других посетителей ресторана. Но, видя её красоту и непосредственность, они сами начинали улыбаться.

— Машина наша застряла в какой-то воронке, оставшейся от первичной бомбёжки метеоритами, и через какое-то время мы оказались у избушки Бабы Яги. Вот, говорит он мне, пришли. Ваша замечательная усадьба. А я ей и свистел, и обернуться ко мне задом просил, всё без толку. Как стояла развалиной, так и не шелохнулась.

— Хватит! — взмолилась Дарья, пытаясь не смеяться. — На нас уже люди смотрят!

— Хорошо-хорошо! — пообещал я. — Потом дорасскажу.

— А что за место было, если серьёзно говорить? — спросила она у меня, желая перевести тему на что-то менее смешное. — Просто я немного знаю объекты в нашей округе.

— Я, честно говоря, не очень понял, где это, но там недалеко была огромная свалка. Затем мы действительно застряли в яме. А вместо обещанного парка — заросли с парой-тройкой прикопанных трупов. По-любому. Ах, да, там ещё болото, сплошь покрытое царевнами-лягушками.

— Знаю, где это, — с улыбкой ответила Дарья. — Это старый егерский домик Измайловых. Да уж, под родовое поместье такое продавать, это надо наглости набраться. Но олимпийцам её не занимать.

Я хмыкнул на последнюю фразу, но ничего не сказал.

— Мне так не дано, — ответила она и неловко улыбнулась. — Наверное, поэтому и сижу без сделок.

— Скажи, ты веришь в великого бога Рандома? — спросил я, прищурившись одним глазом.

Мне хотелось, чтобы с этого дня она получала сполна за свои усилия. Вообще я понял, что мне больше нравится поощрять добрых ко мне людей, нежели насылать проклятия на мудаков, вроде папаши Игоря.

— Рандома? — удивилась она. — Есть такой бог?

— Ну да, — поморщившись, сказал я. — Тут в России его называют Авось.

— А, ну в авось, как не верить? У нас через него всё делается, — хохотнула она, но тут же спохватилась и закрыла рот рукой.

— Вот теперь считай, что бог Рандом — твой покровитель. Благодари его периодически за отличные моменты в жизни, и всё у тебя наладится, — я говорил и уже видел, что всё у неё получится. Она этого достойна. — И расскажи о себе, если не трудно.

Она очень мило пожала плечиками перед тем, как начать. И сейчас в ней проявилась та старшеклассница, которой она была всего лишь несколько лет назад.

— Я — риэлтор-стажёр, как уже говорила, — и от собственных слов она немножко погрустнела, — в «Империи недвижимости». За два месяца у меня ни одной крупной сделки, поэтому приходится жить, считай, на голый оклад. Не то что на колготки и чулки, на еду едва-едва, потому что квартплата высокая. И начальник — козлина, уже намекает, что либо я должна его любовницей становится, — её голос при этом понизился и стал обиженным, как у ребёнка, — либо катиться ко всем чертям. Представляешь, он мне так и заявил: «Дарья, если вы хотите стать первоклассным риэлтором, то вам необходимо демонстрировать совершенное владения ртом не только с клиентами… но и с начальством! И тогда к голому окладу прибавится вполне заслуженная премия».

Она закатила глаза, в которых снова стояли слёзы. Но я не хотел, чтобы она сегодня грустила. Поэтому накрыл её руку своей ладонью, чтобы передать заряд положительных эмоций.

— Я думаю, что мы сможем друг другу помочь, — проговорил я, привлекая её внимание. — Ты мне найдёшь имение, где жаб поменьше, чем у Измайловых, а я тебе обеспечу нормальную сделку. Как тебе такое?

— Ну было бы здорово, — весьма сомневающимся голосом проговорила она. И я понимал почему. — Но мы же только познакомились…

— Это всё без всяких там интимов, — шепнул я ей так, чтобы никто больше не слышал. — Честная деловая сделка. Нет, если ты вдруг накинешься на меня и стащишь штаны, я, конечно, сопротивляться не буду! — в её глазах заблестел озорной огонёк. — И даже в полицию не заявлю, но уговор прежде всего!

* * *

— Неужели! — к столу внезапно подлетела эффектная шатенка со смартфоном в ухоженных руках. Я проверил на всякий пожарный, но она ничего не снимала пока. — Князь вечеринок собственной персоной. А я в местном издании работаю, — она придвинула стул и села. При всём том, она обращалась исключительно ко мне, словно Дарьи вообще не существовало. — Репортёр Смоленской светской хроники Эльвира Оболенская. Приятно познакомиться, княжич Игорь Туманов, — она расплылась в улыбке, протягивая руку для рукопожатия и одновременно наклоняясь так, чтобы представить моему взору весьма глубокое декольте. Весьма. Настолько глубокое, что ещё чуть-чуть и я бы рассмотрел чей-то пупок.

Пожимая барышне руку, я подумал, что нахрапом она похожа на представителя риелторской компании. За всё это время я не смог даже слова вставить. При всём том в ней присутствовали женственность и даже некоторая томность, присущая девушкам, знающим себе цену. Но всё это было настолько отработано, что обязательно сработало бы на обычного человека, вроде Игоря Туманова. Но, являясь богом, я видел наносное.

— Я бы хотела, — и на этом слове она воспользовалась эффектным придыханием и даже глазками стрельнула, — взять у вас… интервью, — рассчитанные именно на мужчин микропаузы, взгляды, тон, всё было на высоте, конечно. — Для колонки в нашем журнале. Нас читают даже в столице, поэтому мы с вами сможем прославиться.

— Прославиться, я, похоже, уже и без вас успел, — ответил я с милой улыбкой. — Но с интервью придётся обождать. Ибо когда я ем, я глух и нем!

— Тогда во сколько мы сможем с вами увидеться? — поинтересовалась она. — И где? Или, может быть, у вас и в Смоленске есть яхта? Тогда я смогу убедить вас, что наши русские девушки выглядят в бикини не хуже монакских принцесс!

— Послушайте, Эльвира, не уменьшайте собственные