расплатились в ресторане и вышли в тёплый майский вечер провинциального российского города. Идти оказалось совсем недалеко, что тоже было очевидным плюсом. Еда в ресторане мне понравилась, так что жить в особняке и питаться в «Гурмане» было отличным планом.

В живую здание выглядело ещё лучше, чем на фотографиях. Особенно в лучах заходящего солнца. Было в нём что-то основательное и непоколебимое, как и в кремлёвской стене, что расположилась в сотне метров за ним.

— Здорово, — проговорил я, оглядев дом со всех сторон, примеряясь, что я уже в нём живу. — Очень интересная архитектура.

— По преданию, — сказала Дарья, которая в этот момент разглядывала верхний этаж, — это одно из древнейших зданий в городе. Его архитектурой занимались те же люди, что и отстраивали центр Москвы. Тут же хотели сделать выездной дворец для принца, но что-то пошло не так. Однако здание стоит. Сделано действительно добротно и красиво. Знаешь, если бы не ты, я бы и не знала, какое оно на самом деле.

Я ничего не ответил. Немного даже завис. Потому что явно почувствовал, что внутри находится нечто… притягивающее меня? Не знаю. Но совершенно определённо в недрах здания скрывалось что-то невероятно интересное.

— Три полноценных этажа, — продолжала тем временем Дарья. — Плюс подвальный этаж, способный выполнять различные функции. Все необходимые коммуникации подведены и функционируют. Свежий ремонт.

— То есть тоже заезжай и живи? — уточнил я, припоминая, что про этот дом она такого не говорила, в отличие от предыдущих.

— К сожалению, нет, — улыбнулась она и перевела взгляд на меня. — Сразу сделать это своим родовым домом не выйдет, так как ремонт там очень специфический. Полностью соответствующий тому роду деятельности, для которого он и использовался. Короче говоря, внутри это самый натуральный бордель.

— Хочу посмотреть! — внезапно загорелся я. — Мы можем сейчас зайти внутрь?

— Нет, — покачала головой Дарья, и тугая русая коса последовало за её движениями. — Мне нужно взять ключи, а сделать это я смогу только завтра. Так что, прости, но до завтра никак не получится.

— Жаль, — ответил я, чувствуя, как что-то живое и сильное трепещет в недрах строения. — Ну что ж, значит, придётся ночевать где-то в другом месте. Не подскажешь приличный отель, где можно остановиться?

— Ты же вроде местный, — прищурилась она и наставила на меня указательный палец, словно пыталась застрелить из него. — И не знаешь отели?

— Местный, — согласился я, кивнув головой и развернувшись спиной к зданию. — Но полгода меня тут не было, многое могло измениться. Да и до этого я больше дома сидел. Местные, знаешь ли обычно мало знают о гостиницах в своём городе. Незачем.

— Тут я с тобой полностью согласна, — ответила Дарья и нахмурилась, глядя в свой телефон. — Только давай сейчас что-нибудь найдём, да я побегу домой. А то время уже позднее, а мне вставать рано. Да и хозяйка квартирная — та ещё кобра.

— Если не против, я провожу тебя, — предложил я и увидел, как она стремительно окинула меня взглядом, словно решая, можно ли мне такое доверить. — Вечереет, — я развёл руками. — В такое время столь красивым девушкам ходить опасно. Украдут.

— Не украдут, — она ответила мне широкой улыбкой.

— Ну не знаю, — проговорил я, подставляя ей руку для того, чтобы она могла опереться. — Я бы украл.

* * *

Тимур Туманов явился в ресторан «Русский» по приглашению от князя Серпухова. Тот сообщил, что это конфиденциальные переговоры, и о них лучше никому не сообщать. Ни папе, ни маме, ни другим родственникам. Особенно, другим родственникам, было подчёркнуто в письме.

В назначенное время Тимур Николаевич явился в ресторан и занял указанную кабинку.

Именно эта особенность ресторана «Русский» не сильно нравилась местным жителям. Больше половины ресторана было поделено на небольшие кабинки. В них, несмотря на это, было очень удобно проводить всяческие переговоры, которые хорошо бы было скрыть от лишних ушей.

Может показаться странным, но действительно, на каждую такую кабинку в случае необходимости можно было накинуть пелену отрицания, чтобы никто вне кабинки не узнал, о чём идёт речь внутри. Сотрудники ресторана это гарантировали.

Вот только, если кто-то смог бы поднять документацию «Русского», узнал бы, что числится это заведение высокой кухни на балансе структур близких к тайной канцелярии.

Через несколько минут после того, как Тимур Туманов занял место и заказал себе чай, на другое у него попросту не было средств, в кабинку вошёл сам князь Серпухов и тут же подвесил пелену отрицания.

Итак, их разговор останется в тайне. Но, судя по всему, будет касаться очень личных вещей.

— Рад приветствовать княжича Туманова, — поздоровался князь Серпухов и протянул руку Тимуру. — Как говорится: «Князь князю друг, товарищ и брат».

— Здравствуйте, — княжич всё-таки ещё робел при виде таких известных людей, как князь Валентин Семёнович Серпухов. — Полностью с вами согласен.

— Ещё бы, — тот слащаво улыбался, но за улыбкой можно было бы заметить некоторую брезгливость, однако Туманов не замечал. — В наше время по-другому и нельзя. Мы — князья, должны держаться вместе, — проговорил он и показал кулак. — Знаешь же, если одну хворостинку сломать легко, то сжатые в кулак и ответить могут.

Тимур немного подвис от мудрствований Серпухова, но перебивать и поправлять не имел никакого морального права.

— Я чем-то могу вам помочь? — спросил он боязливо, но стараясь держать лицо.

В этот момент в кабинку постучали. Принесли чай, заказанный Тумановым.

Серпухов оценил, что заказ самый дешёвый из всех возможных. Поэтому, едва дверь за официантом закрылась, как он проговорил:

— Скорее, это мы можем быть вам полезны, — всё с той же улыбочкой проговорил Валентин Семёнович. — Вы голодны?

Тимур хотел отказаться от предложения Серпухова угостить его каким-нибудь блюдом на выбор, но живот подвёл и громко заурчал.

— Понятно, — проговорил князь, деятельность которого было принято соотносить с самыми верхами. — Можете не отвечать. Так вот, мы знаем, что ваша семья, невзирая на титул, очень бедна. Как говорится, мал золотник, да вонюч. Что касается вашего батюшки, с ним всё ясно, горбатого только могила сделает ещё горбатее. А вам, дорогой мой, жить надо. Сколько вам? Тридцать?

— Тридцать два, — кивнул на это Тимур. — Скоро будет.

— Ну,