Помню, что уже в машине «скорой помощи», обколотый и перевязанный, я упросил врача сунуть мне под ухо мой сотовый, предварительно набрав три шестёрки, и кричал шефу в трубку, чтобы забрали моего клиента. С телом я разобрался, а за неприкаянной душой надо бы прислать курьера. Как вы понимаете, врачи всё списали на горячечный бред.

Руки мне пришивал известный израильский хирург, который прилетел частным самолётом из Иерусалима по одному звонку Альберта. Когда надо, ангел быстрого реагирования умеет быть невероятно убедительным. Впрочем, если вы демон, то в большинстве случаев на вас и так всё заживает как на собаке.

Да, я не смог бы отрастить себе новые руки, но зато постарался обеспечить максимально ускоренную регенерацию пришитым конечностям. Из больницы вышел своими ногами уже через три дня. Роскошная белая «ауди» ждала за воротами.

– Слушай, брателло, у меня походу только один вопрос. – Я поудобнее откинулся на сиденье, когда Альберт выворачивал на улицу. – Что, собственно, твоя ангельская задница делала в том подвале? Ты же уехал по вызову.

– Меня туда и вызвали.

– К этому маньяку? Альберт, ты читал его дело? Оно же трупами смердит за километр.

– Мне приказали дать ему последний шанс, – сквозь зубы процедил он, не отвлекаясь от дороги. – Да, я сказал, что у него пять минут на раскаяние, потому что после меня придёт демон и… короче… вот. Прости.

Мне многое хотелось ему сказать. Простым человеческим языком, в соответствующих выражениях, с теми образами и гиперболами, на которые так щедр русский язык. Как же меня бесит эта небесная канцелярия с их божественным правосудием, с вечной заботой о бесценности каждой человеческой души. И ведь что бы ни случилось – они всегда в белом, а мы разгребаем за ними всё дерьмо…

– Пожалуйста, прости.

– Проехали.

Да ну и в самом деле, нам-то что делить? Я съездил ему локтем в челюсть, и всё, инцидент исчерпан.

Ночью, когда отревевшаяся за эти три дня Азриэлла уснула, прижимаясь к моему плечу, я долго лежал без сна. В соседней комнате мирно сопел мой сын.

Как же хрупка наша жизнь…

И руки ещё болят.

Звонок в дверь раздался, как и положено, не вовремя. Выходных или отпусков в Аду не бывает, но при моей работе есть дни, когда наплыв грешников не так велик и можно отсидеться дома. Чем в полной мере воспользовалась моя жена, уцокав каблучками к себе в отдел искушений, а нас с сыном оставив один на один.

Что, кстати, не составляло ни малейших проблем ни для меня, ни для него, мы прекрасно ладили друг с другом. Он занимался своими младенческими делами, с самым глубокомысленным видом угукая и трогая погремушки у себя в кроватке, а голос подавал, лишь когда был голоден или обделался. Нормальный парень, сам чрезмерно не напрягается и других без дела на уши не ставит.

Азриэлла по совету подруги ставила ему разные мелодии на диске, от тяжёлого рока до классики и песенок из старых советских мультиков. Лучше всего пошёл Чайковский «Вальс цветов», Захария всегда под него засыпал. Так что уж простите за долгую прелюдию, но теперь, надеюсь, всем понятно, почему звонок в дверь был «не вовремя».

– Чего надо? У меня дома ребёнок спит, – с порога предупредил я тощего суетливого типа в мятом плаще и серых брючках.

– Я буквально на пять минут! – Он поправил на носу очки с толстыми линзами. – Скажите, вы верите в Бога?

Сначала я подумал, что это очередной свидетель Иеговы, но у мужика был несколько иной блеск в глазах. Фанатичный, но не религиозный.

– Скажем так, мне нет нужды сомневаться в существовании Бога, поскольку… – Я задумался, как бы поэффектней закруглить мысль, но он перебил меня:

– Вы демон!

Я спокойно выдержал горящий, пристальный взгляд глаза в глаза и поморщился:

– Обратитесь к врачу.

– Позвольте. – Тип в очках схватил было меня за плечо, но тут же испуганно отдёрнул руку. – Одна минута, просто дайте мне объясниться. Я давно наблюдаю за вами, уже больше недели. Я расспрашивал о вас соседей. Вы не человек. Вы нечто иное, большее, высшее!

Я покачал головой, молча закрывая дверь, но он успел втиснуть в проём ногу.

– Убери.

– Выслушайте меня!

– Убери, говорю. Оторву и сожру у тебя на глазах.

– А я буду кричать и разбужу ребёнка!

Мне пришлось выйти, чтобы убить идиота. Я не успел буквально на четверть минуточки – из лифта вышла наша пожилая соседка по площадке.

– Здравствуйте, Абифасдон э-э-э… как вас по батюшке?

– Клавдия Петровна, для вас просто Коля. Или Миша, или Саша, или как захотите.

– А где Азриэллочка, что-то скучно без неё во дворе? – обрадовалась словоохотливая бабка, ставя сумки на пол и бомбардируя меня вопросами: – Как ваш малыш? Ночью, бывает, слышишь, как он поёт! Голосистый-й! Газики, наверное? Так вот, я по телевизору у Малахова видела, вам надо ночью на поле пойти, выкопать редьку и…

Я самым нежнейшим образом улыбнулся ей во всю пасть, цапнул суетливого мужика за шиворот, втолкнул в прихожую и закрыл за нами дверь. Других вариантов попросту не было. Обманутая в лучших чувствах тётя Клава возмущённо кудахтала на всю площадку о временах, о нравах, о Горбачёве, о США, и вообще – все депутаты жулики! При чём тут я, даже не спрашивайте – это великая тайна пожилой женской логики, простым смертным не понять…

– Парень, ты нарываешься, – свирепо зашипел я, но этот гад не так чтобы очень уж испугался.

– Интервью. Одно эксклюзивное интервью, и я о вас забуду. Честное слово!

– Да ты у меня забудешь, как твою маму зовут!

Я принял свой истинный облик, упираясь рогами в потолок. Журналист побледнел, как риза начинающего архангела, обмочил штаны, но стоял на своём:

– Всего несколько вопросов! Я душу готов продать за первое интервью с настоящим демоном.

– Повтори это ещё раз.

– Я готов продать душу, если вы откровенно и честно ответите на несколько моих вопросов. А если нет, то напишу на вас заявление, у меня знакомый в полиции!

По одному щелчку пальцев прямо из-под линолеума в прихожей выпрыгнул мелкий бес-дефлоратор. Он одобрительно подмигнул мне и в прыжке проштемпелевал лоб поставщика жареных новостей. Алая перевёрнутая пентаграмма на миг вспыхнула холодным светом и исчезла.

– Что это было? – вздрогнул настырный гость.

– Всё, договор заключен. Парень, ты сам этого хотел…

– А-а, интервью?

– Идём на кухню, только тихо. – Я принял человеческий облик. – У тебя полчаса. Не хочу, чтобы вернувшаяся жена застала меня с мужиком.

– А если с женщиной? – Этот тип на ходу вытащил блокнот и гелевую авторучку.