— Рад видеть тебя в хорошем настроении, брат, — сказал Магнус, заходя в комнату.

— Здорово, — доброжелательно кивнул Валд, пытаясь скрыть легкую неприязнь, которую испытывал к Магнусу, — тот слишком часто хитрил и недоговаривал, а недавно еще и гулял по замку с его женой, не спросив на то дозволения. Но нет худа без добра — при виде паскудной рожи двоюродного братца Валидол-младший наконец-то улегся.

— Как поживает твоя прекрасная жена? — сев на соседний стул, Магнус гаденько ухмыльнулся. В этом он весь — вроде произносит нормальные слова, а кажется, что мыслит совсем об ином.

— Хорошо, — коротко ответил Валд.

— Служанки поговаривают, вы спите порознь, — добавил Магнус, манерно дернув головой и откинув с глаз выгоревшие до белизны волосы. Голос его прозвучал чуть громче обычного, будто нарочно, чтобы услышали остальные — мать, отец, Ампер и Энни, входящие в зал для собраний.

— Что? — переспросил отец, тяжело садясь в кресло капитана, слишком большое для его иссохшего тела. — Почему ты не спишь со своей женой, младший?

— У нее лунные дни, — процедил Валд.

— И что с того? — пожал плечами Магнус. — Есть и другие способы получить от женщины удовольствие.

Это было новое чувство для Валда: будто на загривке поднялась щетина, а из глотки того и гляди вырвется рык.

— Рот закрой! — рявкнул он. — Ты о моей жене говоришь, а не о своих девках!

— Ладно-ладно, — миролюбиво ответил Магнус. — Так она все же твоя жена? А то поговаривают…

— Магнус, — резко перебила его Инфинита. — Мы собрались здесь не для того, чтобы пересказывать сплетни служанок. У нас много вопросов. Близится большой прилив, и мы должны оценить готовность замка к периоду трех лун. Надо провести праздник богини…

— Я займусь организацией, — встряла Энтропия, садясь по левую руку от капитана. — Будут танцы, костер, угощения, всюду цветы…

— Только уж подбери цветы без дурмана, — попросила Инфинита. — А то в прошлом году вышло неловко.

— А мне понравилось, — хмыкнул Магнус, качаясь на стуле. — И Амперу, кажется, тоже. Ведь ты тогда и нашел в себе смелость подкатить к Лоре, да? Если бы не дурман-цветы, так бы и ходил без бабы.

Ампер, сидящий напротив Магнуса, набычился и посмотрел на него из-под косматых бровей.

— Давайте женим Магнуса, — изрек он вдруг. — А то достал.

Валд рассмеялся. Ампер по большей части отмалчивался на собраниях, но иногда предлагал действительно дельные вещи.

— Что смешного? — глянув на Валда, прохрипел отец.

Его борода и усы пожелтели то ли от лекарств, то ли от крови. Пробор, разделяющий косы, стал шириною в два пальца. Рукава белой рубахи капитана, тонко расшитой золотом, свисали, закрывая обручальный браслет.

— Ничего, — ответил Валд, прикрывая улыбку ладонью. Скорее бы закончилось собрание, и можно было бы вернуться к Эве… О чем там говорит отец?

— …и я недоволен, младший, — продолжил Рутгер. — Почему твоя жена занимается всем чем угодно, только не своими прямыми обязанностями?

— О чем ты? — нахмурился Валд, пытаясь уловить мысль отца.

— Она должна ублажать мужа и рожать детей, а вместо этого лазит по крышам, подвалам и доит коз!

— Мы всего несколько дней женаты! — возмутился он. — Быстро только шморлики родятся!

Отец сверлил его взглядом, постукивая пальцами по белой столешнице. Здесь, в зале для собраний, все было белым — стены, потолок, мебель, и Валду всегда хотелось сбежать наружу — в мир, щедро расцвеченный красками.

— Ты уверен, что она не шпионит на Алистера? — спросил Рутгер прямо.

— Ты сам заставил меня жениться на ней! — ответил Валд. — А теперь обвиняешь, но я не пойму в чем. Эва, напротив, убеждала меня усилить оборону замка. Стала бы она это делать, если бы не была на нашей стороне?

— Она и меня расспрашивала об обороне замка, — лениво произнес Магнус, слегка потянувшись. — Очень любопытная девушка. И готова на многое, чтобы получить ответы.

Валд вскочил с места и сгреб Магнуса за шкирку.

— Сели! — рявкнула Инфинита.

Валд, оттолкнув Магнуса на стул, опустился на свое место.

— Ты можешь кричать на своих сыновей, — возмутилась Энтропия, — но не на моего Магнуса. Он мужчина, и не должен слушать женские вопли.

Кулак Рутгера опустился на стол, и все замолчали.

— Я стар, — вздохнул капитан. Воздух со свистом вышел из его легких. — И болен. И есть еще один первостепенный вопрос, который надо решить: кто будет моим преемником.

Он обвел взглядом всех присутствующих. Ампер нахмурился и вжался в спинку стула, опустив голову и уткнувшись бородой в грудь. Валд посмотрел прямо, выдержав пристальный взгляд. Магнус подвинулся вперед, расправил плечи, будто желая выглядеть больше.

— Я думал, ты станешь следующим капитаном, младший, — сказал Рутгер. — Но ты не можешь управиться даже с собственной женой.

Валд стиснул зубы.

— Скажи, это правда — то, что болтают? — спросил отец. — Ты не консумировал брак?

— У нее были лунные дни, — повторил Валд. — И она не была готова. Я не хочу насиловать собственную жену.

Капитан вздохнул, положил обе иссохшие ладони, густо покрытые пигментными пятнами, на стол.

— Значит, она шастала по замку, рылась в наших тайнах, вызнавала секреты — и при этом не была твоей женой?

— Ты принял ее в экипаж, — напомнил Валд. — Теперь она одна из нас. Не говори о ней в таком тоне!

— Да, я взял дочку Алистера к нам. Потому что это был способ осадить его. Проучить. Ты должен был покорить ее, как мужчина женщину. Насильно, добровольно — какая разница? — Голос капитана стал громче.

— В этом ты не можешь мне приказывать! — рыкнул в ответ Валд. — Мне решать — как и когда спать с ней. Она — моя жена. Мать моих будущих детей.

— Валд, — тихо сказал Ампер. — Я не уверен, что должен говорить это. Но Лора сказала мне кое-что — она мне все рассказывает, ведь она хорошая жена… И ее это очень возмутило. Она даже плакала тайком, а я заметил. Когда она плачет, у нее слегка краснеет кончик носа…

— Да говори уже, — сердито перебил его отец.

Ампер набрал в грудь побольше воздуха и выпалил на одном дыхании:

— Эврика спрашивала у Лоры, где взять отвар, чтобы не понести.

В зале повисла мертвая тишина, Валд слышал лишь мерный стук, который все ускорялся и становился громче. Кровь стучит в висках, — запоздало понял он.

— Это неправда, — сказал он, чувствуя себя словно придавленным плитой под всеми этими взглядами, что устремились на него.

Ампер смотрел виновато и немного сердито, Энни — с жадным любопытством, мать прижала руку к груди, и в глазах ее были сострадание и любовь — всегда любовь, что бы ни произошло. Магнус изо всех сил пытался сдержать торжествующую улыбку, а отец медленно закипал — Валд давно не видел отца в бешенстве, но сейчас это было оно: ноздри Рутгера слегка подрагивали, глаза сузились в две синие щелки, верхняя губа приподнялась, обнажив пожелтевшие пеньки зубов.