— А ты и не идешь.

— Почему? — воскликнула я, ошарашенная его заявлением. Я должна туда попасть! Там будет обсуждаться оборона замка, и я не могу это пропустить. — Ты ведь обещал, Валд! Говорил, что жены офицеров тоже ходят…

— Ходят, — кивнул он. — Только вот ты мне пока не совсем жена.

Он снова исчез в ванной, послышалось какое-то бульканье, фырканье, как будто он там коня купал.

Я сжала кулаки. Вот как, значит? Ну хорошо!

Я метнулась к длинной вешалке с синими платьями, выбрала одно, спрятанное в самом конце. Уж не знаю, кто его мне подсунул, но Валд не устоит: тонкая прозрачная ткань, белая опушка из мягких перьев по кромке сверху и снизу. Я стащила сорочку, наскоро ополоснулась и вытерлась полотенцем, напялила пеньюар и расчесала волосы. Выдохнула, пытаясь рассмотреть себя в небольшое круглое зеркало на столике. Глубокий вырез, соски просвечивают так, что издалека видно, длина до середины бедра и перья… Чересчур, конечно, но варвару понравится. Дикий мужчина, примитивные вкусы…

Я покусала губы, набираясь решимости, и вошла к нему в комнату. Валд был уже в штанах и застегивал синюю рубашку, но, увидев меня, замер и сглотнул.

— Ты прав, — смиренно сказала я, внутренне ликуя от его реакции. — Наш брак не завершен. Я хочу стать твоей женой по-настоящему.

Валд слегка прищурился, медленно подошел ко мне. Мое сердце колотилось так сильно, что, казалось, варвар, который остановился на расстоянии вытянутой руки, сейчас его услышит.

— Уверена? — немного удивленно спросил он. — При свете дня?

Я кивнула, облизнула пересохшие губы.

Он рассматривал меня несколько долгих мгновений, а потом сгреб мои волосы в кулак, намотал их себе на руку, потянул, заставляя запрокинуть голову, и накрыл мои губы своими. Его поцелуй был грубым и жестким, и язык сразу ворвался глубоко в мой рот, огладив небо. Валд не целовал меня раньше так исступленно, по-варварски… и я вспыхнула как спичка от его дикого напора.

Он быстро подтолкнул меня к стенке, смял грудь ладонью, сжимая между пальцами затвердевший сосок, вторая рука прошлась по бедру, задирая невесомую ткань, пальцы впились в ягодицу, наверняка останутся синяки. Плевать. Я с упоением целовала его в ответ, выгибалась, подставляя грудь под смелые ласки, вжималась в мужское тело, чувствуя его возбуждение. Валд сдернул бретельки с моих плеч и покрыл ключицы и грудь жадными поцелуями, царапая щетиной, прикусывая нежную кожу. Раздвинул коленом мои ноги. Его рука скользнула между бедер, задев чувствительную точку, и я невольно ахнула, вцепилась в широкие плечи, чтобы не упасть. Шквальное возбуждение закручивалось внизу живота, кровь шумела в ушах. Я стонала, вскрикивала, кусала губы и хотела большего. А пальцы Валда гладили, трогали, дразнили настойчивыми ласками самую сокровенную часть моего тела. Я подалась вперед, закрыла глаза, чувствуя приближение еще большего наслаждения, но Валд вдруг убрал руку.

— Нет, я не могу, — заявил он и шагнул назад. Я едва не сползла по стене, лишившись опоры. Схватилась рукой за дверной косяк. Внизу болезненно пульсировало неудовлетворенное желание, а в голове не укладывалось — что он только что сказал?

— Не можешь? — повторила я. Невольно посмотрела ниже. Все он может! Штаны вот-вот разойдутся по швам!

Он провел кончиками пальцев по опушке из белых перьев, украшающих мой пеньюар, который сейчас болтался вокруг бедер.

— Слишком напоминает Валеру, — хмыкнул Валд и стал застегивать пуговицы на рубашке как ни в чем не бывало.

— И что… И ты… — Я запнулась, с трудом подбирая слова. В голове по-прежнему шумело, я провела языком по припухшим губам, истерзанным поцелуями. — Ты просто уйдешь и оставишь меня вот так?

Валд вздохнул, посмотрел на меня укоризненно.

— Знаешь, Эврика, мне кажется, тебе от меня нужен только секс, — сказал он. — А как же моя душа? Чувства? Я до сих пор переживаю о Валере, а ты…

Он сокрушенно покачал головой, а я наткнулась взглядом на блюдо с полуобглоданной уткой.

— Ты сожрал его! — воскликнула я, обличающе ткнув пальцем в сторону тарелки, приютившейся на полу у кровати.

— Ему все равно уже было не помочь, — печально ответил Валд, поджал губы и направился к двери.

— Ах ты, — выдохнула я и в бессильной ярости выставила средний палец.

Валд быстро обернулся.

— Что это значит? — спросил он, заметив мою руку, сложенную в неприличном жесте.

— Пожелание удачи, — рявкнула я, подтягивая пеньюар и поправляя бретельки.

— Правда? — прищурился он.

— Да. Вроде — ты выбрал свой путь, — напропалую врала я, — и решил пойти один. Вот и удачи тебе там.

— Спасибо, — кивнул Валд. Его глаза потемнели, когда он окинул меня взглядом снизу-вверх. — Я зайду к тебе после собрания, жена.

Дверь за ним закрылась, ключ повернулся в замке.

— Здорово, Баг, — послышался голос Валда. — Знаешь, пусть сидит в комнате и никуда не выходит. Нет, все в порядке, просто хочу застать ее здесь, когда вернусь.

Прекрасно, теперь я еще и под арестом.

Валд поднялся на верхний уровень и некоторое время постоял, прижавшись лбом к холодной стенке и изо всех сил прогоняя из головы соблазнительные картины, вспыхивающие в мозгу. Эврика просто сводит его с ума. Как она таяла от его ласк, стонала и сама терлась о его пальцы. Она была такой влажной и горячей внизу, явно изнывающей от желания, готовой на все…

Он заглянул в круглый зал совещаний, с облегчением увидел, что еще никого нет, прошмыгнул на дальний стул и сел, спрятав под столом красноречивый бугор в штанах.

А как она стояла там, у стены, его жена: с припухшими губами, растрепанная, зацелованная, соски торчат, а сорочка с дурацкими перьями висит на бедрах…

Хорошо, что он нашел в себе силы уйти. Сначала она взбесила его Валерой — придумала же имечко, потом выставила за дверь, как шелудивого пса, а наутро пришла сама в этой прозрачной штуковине, которая только показывала, а не скрывала. Он был так зол на Эву, что вряд ли смог бы сдержаться и сделать все нежно. Больше всего ему хотелось развернуть ее к стенке, нагнуть и отыметь так, чтобы она собственное имя забыла.

А как она смотрела на него, когда поняла, что он не собирается продолжать. О, сладкий вкус мести… Валд расплылся в улыбке, поерзал на стуле, глянул вниз. Когда уже Валидол-младший устанет стоять?

Раньше все было куда проще. Многие женщины рады были одарить его своими ласками, и он брал, не особенно напрягаясь. С Эвой все не так. Вчера отталкивала, сегодня пришла сама. Неужели так хотела попасть на собрание? Или, может, рассчитывала сделать все по-быстрому? Ну уж нет. Он вернется в спальню, повернет ключ в замке и не выпустит свою жену оттуда как минимум несколько дней. Белые перья на ее прозрачном платьице — это белый флаг, выброшенный проигравшим. Только надо успокоиться и постараться не забыть, что у нее это в первый раз. Нежно и не спеша.