недугов. У некоторых популярных целителей есть целые массы поклонников – например, Анатолий Кашпировский (г. р. 1939) получил известность в 1989 году после телепередачи, в которой он утверждал, что провел женщине дистанционную анестезию перед операцией на брюшной полости и что после этого процедура прошла безболезненно. Пациентка, которую звали Леся Ершова, позже сказала, что на самом деле во время операции она испытывала острую боль, но это никак не уменьшило популярность Кашпировского. В начале 1990-х он часто появлялся на телевидении и путешествовал по стране, совершая впечатляющие чудеса исцеления на переполненных стадионах. В 1993 году его избрали в российский парламент – Государственную думу – и Кашпировский на несколько лет уменьшил частоту своих целительских выступлений. Но в 2020 году, после начала пандемии коронавируса, он вернулся в центр внимания и на момент написания этой главы вел канал на YouTube.

Естественно ожидать от коммунистического режима враждебного отношения к народной медицине, но на самом деле оно было таким лишь отчасти. Покойный Павел Куреннов в книге «Русская народная медицина» писал, что профессиональные медики в России всегда с терпимостью и уважением относились к тем, кто практикует народную медицину, и что это отношение пережило революцию. Поскольку фармацевтическая промышленность в СССР была национализирована и субсидировалась государством, а частной медицинской практики не существовало, врачи и производители лекарств не были заинтересованы в противодействии своим коллегам – народным целителям. Бывало, что врач даже отправлял пациента к специалисту по народной медицине[174]. Кроме того, советский научный истеблишмент усердно изучал эффективность традиционных лекарств. В 1919 году в Петрограде (как он тогда назывался) была создана лаборатория для изучения целебных свойств растений, а позже был создан национальный исследовательский институт с региональными лабораториями для проведения таких экспериментов. Интерес к траволечению возрос во время Второй мировой войны, когда лекарств было мало, а медицинские услуги требовались повсюду[175].

В постсоветской России ситуация в секторе здравоохранения значительно усложнилась. Принимаются меры по упорядочению практики комплементарной и альтернативной медицины (если использовать современные термины); для этого вводятся обязательная квалификация и регистрация практикующих врачей. Однако деревенские хитрецы продолжают практиковать неофициально, как всегда. Кроме того, в Россию, наряду с другими глобальными влияниями, проникают различные системы лечения, такие как иглоукалывание, гомеопатия, Рэйки и аюрведа.

В то же время наблюдается новый расцвет местных медицинских традиций и практик. В России, с ее огромной территорией и многообразием культур и этнических групп, существуют различные подходы к вопросам здравоохранения. В значительной степени они опираются на общепринятые правила поддержания здоровья – такие, как хорошая диета или периодическое голодание, – однако некоторые методы кажутся странными, если не знать их научной основы. Например, в Сибири и других частях России есть традиционный способ лечения от артрита: человек выкапывает муравейник – муравьев, землю и все остальное – а затем помещает содержимое в мешок, кипятит его в течение получаса и полученный отвар выливает в горячую ванну, после чего в нее ложится пациент. Научное объяснение эффективности этого метода заключается в том, что тела муравьев содержат муравьиную кислоту, которая, как было обнаружено, облегчает артрит. Кроме того, действие кислоты усиливается веществом, которое эти насекомые выделяют при строительстве муравейников[176].

Большая часть народных медицинских знаний восходит к периоду татаро-монгольской оккупации России, так называемому Татарскому игу (1237–1480). Примером может служить использование кумыса – напитка из перебродившего кобыльего молока. Кумыс был любимым питьем монгольских всадников; по слухам, он давал им легендарную силу и выносливость. Наилучший кумыс делался из молока низкорослых монгольских лошадей, особенно тех, которые паслись в юго-западных степях низовий Волги; очевидно, их молоко обладало особыми качествами. В том регионе было множество лечебных центров, где в больших количествах пили кумыс, и именно туда отправляли на поправку больных монгольских воинов. Павел Куреннов пишет: «И не преувеличение сказать, что молоко кобылы в свое время чуть не погубило европейскую цивилизацию!»[177]. Монгольские коневоды давно покинули эти территории, но приготовление кумыса продолжается; сегодня его делают как в России, так и в Монголии, хотя для коммерческого производства, как правило, используется коровье молоко, обогащенное таким образом, что его химический состав приближен к кобыльему.

С возрождением шаманизма, особенно у различных монгольских народов России, снова стали применяться шаманские целительские практики. Одна из них связана с терапевтическим использованием звука. Пение, заклинания и ритмичный бой шаманского барабана могут воздействовать на нервную систему и вызывать органические изменения. Я уже упоминал случай, когда Распутин лечил цесаревича только своим голосом; такой технике он мог научиться у знахарей-шаманов.

Традиции шаманского целительства в настоящее время привлекают все большее внимание ведущих врачей, таких как Ольга Харитиди, которая прославилась серией книг, основанных на ее опыте знакомства с сибирским шаманизмом. В первой книге «Вступая в круг» она рассказывает, как произошло это знакомство. Когда Ольга работала в психиатрической больнице Новосибирска, подруга убедила ее посетить одну шаманку в отдаленной сибирской деревне. Шаманка научила Ольгу своим техникам борьбы с психическими заболеваниями. С точки зрения шаманов, у такой болезни может быть одна из двух возможных причин: (а) утрачена душа или ее часть, и (б) человека подавляет чуждая сила. Вернувшись к себе в клинику, Харитиди взялась за лечение пациентки, которая страдала острой формой шизофрении, обычно неизлечимой. Используя подход, полученный от шаманки, она восстановила здоровье женщины настолько, что та смогла вернуться домой и возобновить нормальную жизнь.

Впоследствии Ольга получила дополнительные сведения от друга-физика по имени Дмитрий – руководителя экспериментальной лаборатории и поклонника теории астрофизика Николая Александровича Козырева (1908–1983), который постулировал, среди прочего, обратимость времени при определенных условиях. Сидя у Дмитрия в лаборатории, внутри своеобразного цилиндрического устройства под названием «зеркало Козырева», Харитиди получила откровение: человечество, подобно куколке, которая вот-вот превратится в бабочку, находится на пороге новой эволюционной стадии, и впереди нас ожидает встреча с другими цивилизациями в доселе невидимых измерениях реальности. Ей было сказано, что на свете есть места, где открываются каналы между этими измерениями. Одно из таких мест находится на Алтае и называется «Беловодье». Впоследствии доктор Харитиди эмигрировала в Соединенные Штаты и там продолжала свою писательскую деятельность. В ее работах прослеживаются некоторые эгрегоры и общие темы, с которыми мы сталкивались ранее, такие как новый миллениум и волшебная страна, и это помогло привлечь внимание к богатой шаманской традиции монгольских народов.

В XV веке Россия освободилась от татарского ига, и после этого монгольская миграция в Россию была незначительной вплоть до второй половины XVII века, когда различные монгольские племена переселились в Сибирь. В дополнение к своей древней шаманской культуре, в начале XVIII века они начали усваивать тибетский буддизм вместе