«Славянская вера, или этика, управляющая Вселенной», в которой заявил, что славянские боги являются различными проявлениями Бога, которому поклоняются христиане. К 1920-м годам увлечение дохристианской славянской религией породило организованные группы, такие как «Святой круг последователей Святовита», основанный в 1921 году поляком Владиславом Колодзеем.

В самой России такие организованные языческие группы появились позже, но как скрытая тенденция неоязычество проявлялось в произведениях искусства. В частности, был поэт Сергей Городецкий, который начинал как символист; его ранние сборники стихов «Яр» и «Перун» прославляли древних славянских богов. Позже он отказался от символизма и обратился к реализму. В области театрального искусства был представлен новаторский балет «Весна священная» (Картины языческой Руси в двух частях), поставленный труппой Сергея Дягилева. Премьера состоялась в Париже в 1913 году. Музыка Игоря Стравинского, хореография Вацлава Нижинского и декорации художника Николая Рериха, с которым мы уже встречались в главе 1. В балете молодая девушка танцует во время языческого весеннего ритуала и умирает в танце. В высшей степени оригинальная музыка Стравинского, с ее резкими переходами и сложными ритмами, сочеталась с минималистичной хореографией Нижинского и не по-балетному неуклюжими движениями танцоров. Все это было слишком революционно для парижской публики, и премьера вызвала настоящий бунт. Выглядело так, как будто дух языческой Руси во всей его мощи вырвался на волю.

Этот дух проявляется и во всем творчестве Рериха, многие из картин которого изображают мир славянского язычества. Например, на полотне «Идолы», написанном в 1901 году, изображен довольно мрачный берег реки. На переднем плане мы видим пять высоких человекоподобных фигур, грубо вырезанных из дерева и частично раскрашенных, в окружении вертикально стоящих камней, на которые надеты лошадиные черепа. Картина создает жутковатое ощущение, в том числе и оттого, что внутри круга никого нет. Тот же языческий дух пронизывает знаменитую сценографию Рериха к балету «Весна священная», который еще много раз возрождался после премьеры, состоявшейся в 1913 году. В 1940-х годах Рерих разработал несколько декораций для новой версии балета в постановке Леонида Мясина. На одном из полотен изображена группа женщин в белых одеждах, танцующих хоровод на вершине холма с видом на озеро, а чуть дальше справа на траве сидят мужчины и играют на музыкальных инструментах.

Рис. 8.1. «Идолы», картина Николая Рериха, отражающая мир славянского язычества. (См. также цветную вкладку 7.)

Wikimedia Commons

После революции дух славянского язычества на некоторое время был подавлен, хотя в сталинский период с одобрения вождя проводились некоторые исследования религии древних славян – очевидно, в поисках дохристианской национальной идеологии. В правление преемников Сталина появились признаки заметного пробуждения славянского языческого сознания. В этом движении можно отчетливо выделить безумную «галерку», состоящую из таких фигур, как Валерий Емельянов (1929–1999), сумасшедший пророк с крайними антииудейскими и антимасонскими взглядами, который в 1980-х годах был осужден за убийство жены (зарубил ее топором) и шесть лет лечился от шизофрении в ленинградской психиатрической больнице. В 1989 году, через три года после освобождения, Емельянов основал языческую общину в Москве, а в 1991 году стал соучредителем организации под названием «Славянский совет». После еще нескольких курсов лечения в психиатрических больницах он умер в 1999 году[161].

Близким современником Емельянова, а также сторонником неоязыческого движения был художник и писатель Игорь Иванович Синявин (1937–2000). Исходя из преимущественно абстрактного и «современного» стиля его картин и того факта, что он провел несколько лет в Соединенных Штатах, можно было бы ожидать от него леволиберальных, демократических взглядов; однако он стал радикальным традиционалистом и ярым русским националистом – это видно из его книги «Стезя правды», опубликованной в 1996 году. На ее страницах Синявин писал:

«Россия была и остается государством, находящимся в непрерывной осаде со стороны окружающих ее враждебных государств. И потому Она должна более походить на монастырь и армию, нежели на балаган при базаре.

Выход из сегодняшнего хаоса и грабежа один: необходима еще более централизованная, еще более жесткая тоталитарная, идеократическая, унифицированная система, нежели та, что была при Сталине. <…> Период жесткой дисциплины должен длиться не одно поколение. Осуществить эту великую задачу смогут только те русские, в душах которых жива Идея России, кто способен сбросить с себя иго чужеродного духа. <…> Мы идем по пути наших древних предков, Отцов наших, без которых не было бы ни нас, ни руси (племя), ни России. Они обладали высшим знанием, высшим Ведением, они были воплощением этого Ведения. Это древнее Ведение было уничтожено, извращено, оболгано чужеродной лжерелигией, враждебной русскому духу <…>

«Мировые» религии, особенно христианство, навязывают извращение естественной нравственности, отрицание жизни, разрушение общественных устоев и национальной культуры. Язычество – это жизнь, мировые религии – смерть»[162].

Характерно, что он пишет слово «Ведение» – обозначающее мудрость или особое знание – с большой буквы, тем самым подчеркивая свою веру в то, что русские являются наследниками той же традиции мудрости, которая содержится в индуистских священных писаниях, Ведах.

Пока внутрироссийское неоязыческое движение переживало ранние стадии развития, все более активным становился взаимообмен между неоязычниками в российских диаспорах и их единомышленниками на родине. Впервые опубликованная в Сан-Франциско «Велесова книга», с ее не до конца проверенными историями о древних славянах и их богах, вернулась в Россию и нашла здесь много восторженных читателей. Некоторые российские ученые тоже писали о религиозных традициях древних славян. Например, Борис Рыбаков (1908–2001) в 1981 году опубликовал книгу «Язычество древних славян», которая начинается грандиозным заявлением: «Славянское язычество – часть огромного общечеловеческого комплекса первобытных воззрений, верований, обрядов, идущих из глубин тысячелетий и послуживших основой всех позднейших мировых религий»[163]. Будучи продуктом советской академической эпохи, Рыбаков вначале осторожно заявляет, что придерживается марксистско-ленинской точки зрения; однако, если читать между строк, становится ясно, что он чувствует личную связь с теми культурами, о которых пишет. Книга, богато иллюстрированная фотографиями и рисунками, дает подробное представление о многих аспектах славянской культуры, начиная от декоративных узоров на одежде и мебели и заканчивая шаманскими ритуальными практиками. Среди многих других его книг – «Язычество Древней Руси», опубликованная в 1987 году.

Рыбаков прожил 93 года – достаточно долго, чтобы увидеть расцвет славянского неоязычества который случился на рубеже 1990-х годов и принес с собой поток новых книг, в основном предназначенных для массового рынка. Одним из самых плодовитых авторов нынешнего этапа является Александр Асов (г. р. 1964 году), поборник «Велесовой книги», несколько изданий которой он подготовил с подробными комментариями (см. главу 6). Асов, безусловно, плодовитый автор: на его счету более сорока трудов, в том числе и художественного, и документального жанра. Вот неполный ряд названий: