– Стена непробиваемая – три кольца.

– Питерские или пришлые?

– И питерские, и пришлые…

Варяг неожиданно рассмеялся:

– Что-то ты вдруг стал таким неразговорчивым…

– Да и ты не краснобай, – усмехнулся в ответ Гепард. – А почему интересуешься – требуется новая встреча?

– Очень короткая, чтобы зачитать ему приговор! – произнес Варяг.

Гепард поднял брови.

– Вон оно как у вас! Ну-ну…

Варяг вдруг почувствовал симпатию к этому странному парню. И дело вовсе не в том, что он был человеком Платона. Просто они оказались с Гепардом родственными душами – волками-одиночками, только этот, пожалуй, еще больше одиночка, чем сам Варяг.

Чем сейчас занимался этот бывший спецназовец, Варяг не знал – он мог быть торговцем, и охранником, и даже наемным киллером. Ясно лишь то, что работает он только на себя. И хотя этот парень не был вором, Варяг чувствовал, что оба они сделаны из одного и того же теста.

– Достать-то его все равно можно, – положив в рот блестящую маслину, лениво сказал Гепард. – Хоть сто человек его охранять будут. Снайперская пуля, она, знаешь ли, охраны не боится. Или ты предпочитаешь лично?

– Желательно, – кивнул Варяг.

– Это другой расклад. А что у тебя к нему, если не секрет?

– У него мои жена и сын, – коротко сообщил Варяг. – Он их в заложниках держит. А может, уже… и не держит…

– Ах вот оно что, – без интонации произнес Гепард.

– Это еще не все: на нем кровь моих подельников, самых верных моих друзей. Зимой он сдал меня ментам… Могу продолжить, Егор, но всего не перечислишь.

Гепард перестал жевать, взгляд его стал колючим и жестким.

– Сколько у нас времени? – глядя на Варяга, спросил он.

Варяг пожал плечами.

– Ну пара дней есть? – настаивал Гепард.

– Не знаю, Гепард, ей-богу, не знаю, – отозвался Варяг. – Наверняка он уже знает, что я на свободе. Одно ясно: их он не тронет, пока я не появлюсь, – это его козырь. Боюсь только, что выяснять, где жена, мы долго не сможем. Как только Шрам почувствует слежку, может впасть в истерику. А интуиция у него волчья. И тогда неизвестно, чем это для моих может обернуться…

Было видно, что, слушая Варяга, спецназовец думает о чем-то своем.

– Грешки у него есть? – вдруг спросил он. – Я имею в виду – пристрастия? Ну, наркотики там и все такое.

– Наркотики? – Варяг задумался. – Да нет. И пьет он не особенно. Во всяком случае, не забывается. Скорее бабы…

Он замолчал, уставившись взглядом в одну точку. Потом посмотрел на Гепарда. Тот сиял, как новый гривенник.

– Есть у тебя красивая девка? – спросил Варяг. – Но только такая, каких не сыскать?

– Имеется, – был ответ. – Отпадная телка…

– Да тебе цены нет! – воскликнул Варяг, хлопнув Гепарда по плечу. – А что насчет ребят?

– Найдутся и ребята. Я же человеку уже дал команду! Вот сейчас поеду, встречусь с кем надо. Все будет, Владислав!

– Ну, действуй, брат!

После беседы Гепард ушел, оставив Владислава отдыхать. Он улегся на диван перед телевизором, захотел было включить его, но передумал и, повернувшись на бок, прикрыл глаза.

Наркотики из Афганистана через Россию – на Запад… Лихо придумано! Но очень рискованно. А раз их гонят на военных самолетах, значит, операцию прикрывает высокая и очень надежная «крыша»… Но кто сказал, что в «Руслане» в деревянных ящиках перевозили именно наркотики? Там же могло быть все, что угодно, – пулеметы, противотанковые ракеты, девки-проститутки, наконец! Но Гепард почему-то ни на секунду не усомнился в том, что там была наркота. Неужели всем этим заправляют генералы из Министерства обороны? Хотя если генералы МВД держат под своей «крышей» столичных воров и снимают свой процент с теневого бизнеса, который весь под ворами, то неудивительно, что и в Министерстве обороны тоже нашлись ушлые ребята в лампасах, которые хотят жить богато…

Хлопнули же мальчишку-журналиста, докопавшегося до тайны распродажи военного имущества.

Варяг открыл глаза и присел. Ему в голову пришла неожиданная мысль. «А что, если подмять под себя этот "золотой треугольник" – там же сумасшедшие бабки! Да и не только в бабках дело – так же можно взять генералов за задницу и заставить их плясать под мою дудку! Вот это будет бизнес – не чета импорту-экспорту концерна "Интеркоммодитис". Об этом стоит подумать».

Но не раньше, чем ссучившегося Шрама настигнет справедливое возмездие.

Как тебя кличут?

Варяг лишь изредка покидал свое надежное убежище у Гепарда, наслаждаясь непродолжительным покоем, сытной вкусной едой, водочкой и греющим душу ощущением воли. Ему сейчас незачем было выходить на улицу: всю нужную информацию он получал по телефону и через Гепарда. Правда, информация была пока что не слишком обнадеживающая.

После зимнего шмона, который устроили менты в Москве и Питере, да и по всей России, воровская братия пребывала в некоторой растерянности. В крупных городах с самой зимы вдруг заважничали и стали задирать нос вчерашние бандиты-одиночки и зеленые беспредельщики, возвысились «шестерки», служившие на побегушках у старых законных воров, без следа сгинувших в сибирских и северных лагерях в начале года. Новые паханы беззастенчиво прибирали к рукам местный общак, подминали под себя обезглавленные бригады, стравливая друг с дружкой бывших партнеров, сея раздоры и взаимное недоверие.

Надо было срочно собирать сходняк. Но как это сделать теперь, когда нельзя опереться на верных людей-подельников, Варяг пока не знал. Да и светиться раньше времени ему не хотелось. По словам Гепарда, все газеты давно уже раззвонили о гибели в колонии знаменитого вора в законе Варяга, и он считал, что, может быть, так оно и к лучшему. Возможно, МВД давно уже пробило отбой, он больше уже не числится в федеральном розыске, и ему нечего опасаться, что какой-нибудь шибко ретивый лейтенантишка-участковый будет присматриваться ко всем незнакомым лицам, появившимся в последний месяц на его участке. Считаться мертвым – это для Варяга сейчас было даже выгодно.

Но вот телефонная информация его удручила. Сколько он ни обзванивал своих московских корешей, все без толку. Либо там никто не подходил к трубке, либо подходили, но, заслышав запрашиваемое имя, бросали трубку (а это было верным признаком того, что человек арестован или убит). И здесь, в Питере, он сумел дозвониться только до одного старого приятеля Пузыря, Витьки Молоткова, который сам никогда особо в криминальные дела не влезал. Молоток сразу узнал его, хоть и виделись они всего два раза в жизни. Но, узнав, вроде бы даже и не удивился, только спросил, отчего это газеты писали, будто его убили на зоне.

– Хитрый ход придумали, – отшутился Варяг, – да сами себя и перехитрили. Я, как слышишь, жив и здоров и сейчас тут.