королевстве люде, еще не двинулись в путь? Или королевская канцелярия сочла более благоразумным перестраховаться и распространить указания короля как можно шире, толком не зная, отправился ли уже кто-нибудь к месту сбора? В любом случае, Филипп Красивый снова отложил свое прибытие в армию, на этот раз до 1 сентября[237].

Наконец, прибыв в Перон 9 сентября, Филипп Красивый решил, как и в предыдущем году, не начинать кампанию. Не хватало денег, вспыхнул бунт наемных солдат а дворяне тянули время и не спешили прибыть в армию. Все это могло привести к катастрофическим последствиям, и в сентябре король согласился начать с фламандцами переговоры.

Однако возникает вопрос, не решил ли Филипп уже тогда не воевать. Весной сенешалям Тулузы и Бокера было приказано направить в Аррас к концу июля всех мужчин в возрасте от восемнадцати до шестидесяти лет, у которых было достаточно средств для экипировки. Однако в течение июля инструкции короля были изменены: сенешаль Тулузы больше не должен был заставлять мужчин своего округа идти во Фландрскую армию, а вместо этого он должен был предложить им заплатить деньги. Три недели спустя, 17 августа, король отменил призыв в сенешальстве Тулуза[238]. Короче говоря, еще до того, как отправиться на театр военных действий, король знал, что очень большая армия ему не нужна, но, с другой стороны, у него была большая потребность в деньгах.

Армия 1304 года

Несмотря на начало переговоров, Филипп Красивый не отказался от мысли отомстить за унижение при Куртре. После двух так и не начавшихся кампаний, осенью 1302 года и летом 1303 года, сбор новой армии летом 1304 года стал поводом для настоящей рационализации. Уроки великого смятения, которое царило при формировании армии летом 1303 года, со всей очевидностью, были усвоены. Уже 7 октября 1303 года ордонанс, опубликованный в Шато-Тьерри, гласил, что дворяне и прелаты должны были предоставить королю одного латника с каждых 500 ливров дохода, а каждая община из 100 очагов должна была прислать шесть сержантов. Все дворяне должны были служить лично или заплатить пятую часть своего состояния (последняя мера, оказавшаяся непомерной, была на деле не реализована). В нескольких округах Юга (Тулуза, Перигор, Руэрг и Овернь, без Бокера и Каркассона) офицеры короля приступили к работе и определили контингенты, которые должны были предоставить главные сеньоры в соответствии с их предполагаемыми доходами: в общей сложности это составило 2.016 латников и 17.350 сержантов. Были ли эти усилия напрасными? Отнюдь. 19 мая 1304 года король приказал сенешалю Тулузы отправить на север контингенты, выставленные дворянами и недворянами сенешальства, а именно: для дворян — по одному конному латнику с каждых 500 ливров дохода, а для недворян — по 6 сержантов с каждых 100 очагов[239].

Неудачи предыдущих лет подорвали авторитет короля и его офицеров. Бальи и сенешали уже не справлялись с поставленной задачей. Уполномоченные, рыцари и священнослужители, разъезжали по округам, чтобы выполнять приказы короля, собирая воинов и субсидии. 8 мая 1304 года Симон де Рошешуар, направленный в сенешальства Сентонж и Пуату, получил все полномочия, чтобы в сотрудничестве с сенешалями решать вопрос об условиях, на которых дворяне будут служить в армии за жалование от короля. В тот же день король приказал сборщикам субсидий в сенешальстве Пуату выдать Симону и сенешалю суммы, необходимые для набора людей для Фландрской армии[240]. С тех пор везде и всюду требовалось вести переговоры. Иногда приходилось выдавать гарантийные письма, как, например, в бальяже Руан, для отправки в армию шести сержантов[241]. Ослабление королевской власти было немедленно использовано великими баронами. Таким образом, новый герцог Бургундский добился гарантийного письма, в котором говорилось, что если его отец, недавно умерший герцог Роберт, и нес службу сверх своих обязательств, то он сам теперь будет связан только традиционными обязательствами: так этот великий барон смог нивелировать значительное расширение военной службы за последние тридцать лет[242]. Но это еще не все. Денег не хватало настолько, что пришлось объявить, что нанятые королем солдаты получат жалование только 15 августа, а не 29 апреля, как было оговорено в начале[243].

Мобилизация войск началась весной 1304 года, но, как и в предыдущие годы, дата, первоначально назначенная для сбора армии, несколько раз переносилась. 24 марта сенешалям и бальи было приказано привести контингенты своих округов в Аррас 19 мая. 1 апреля король созвал туда же ряд нормандских и шампанских сеньоров, а некоторые из них также были приглашены на 16 апреля в Сен-Жермен-ан-Ле, чтобы высказать свое мнение о субсидии, необходимой для войны во Фландрии. 20 апреля король предписал нормандским аббатам и епископам прибыть со своими вооруженными контингентами в Аррас к 19 мая, а до этого они также должны были явиться к нему, на этот раз в Понтуаз к 3 мая, чтобы обсудить различные вопросы, касающиеся состояния королевства и Церкви. Король также созвал дворянство южных сенешальств (Тулузы, Каркассона, Перигора, Руэрга и Бокера) в Аррас к 19 мая. 12 мая король поручил бальи Орлеана призвать дворян и недворян его округа, не выплативших субсидию, отправиться в армию[244]. Филипп Красивый был особенно обеспокоен явкой баронов Юга. Графам Фуа, Арманьяка, Комменжа и Астарака, виконтам Нарбона, Тюренна и Брюникеля, маршалу Мирепуа Журдену де л'Иль, в общей сложности почти семидесяти баронам, было прямо предложено явиться к королю "с определенным количеством конных воинов" и даже, для самых влиятельных, еще и с пешими. Жан д'Окси, кантор Орлеанского собора, и Николя де Люзарш, прево Овера, в этих же сенешальствах были уполномочены следить за отправкой войск и сбором субсидий, выплаченных вместо службы[245].

Со стороны королевской администрации заметно стремление драматизировать ситуацию. В письмах, отправленных 1 июля, указывается, что король покидает Париж в тот же день, что являлось способом подчеркнуть важность того, что было поставлено на карту. До этого времени созывались только дворяне, вассалы и зависимые от короля люди; но еще 1 июля король приказал прево Парижа и бальи созвать в своих округах арьер-бан. На бальи было оказано сильное давление, чтобы дворянские контингенты их округов прибыли в Аррас в назначенный день. Строка в отчете о бальяже Макон указывает, что пять сержантов были посланы "к нескольким людям в бальяже, чтобы вызвать их и призвать идти к королю в армию"[246].

Эта масштабная кампания по мобилизации дворянства и обработке общественного мнения увенчалась победой Филиппа Красивого при Монс-ан-Певель 18 августа 1304 года. Несмотря на успешный исход войны, в выводах, которые можно сделать об условиях сбора армий в 1302–1304 годах, который исключительно хорошо задокументирован, необходимо отметить некоторые нюансы. Введя созыв "по обязанности или по арьер-бану", король утвердил принцип всеобщей воинской службы. Отныне все подданные были призваны защищать королевство с оружием в руках. С этой точки зрения, продвижение было впечатляющим. Однако при ближайшем рассмотрении результаты оказываются неоднозначными. Несмотря на все усилия своей пропаганды, королевское