Рассказать ему, что у него скоро появится ребёнок и увидеть на его лице счастливую улыбку. Но кажется, мне ещё долго этого не увидеть. И увижу ли я когда-нибудь теперь Назара и его жуткий замок, от которого у меня до сих пор пробегают мурашки? Увижу ли я Ниночку с её задорным громким детским смехом? Сейчас я даже подумала о том, что хотела бы погладить Грозного и услышать его такое уже родное рычание. Из глаз снова побежали незваные слёзы.

Лилия

Проходили секунды, минуты, часы, дни. Я уже сбилась со счёта, сколько прошло времени с того момента, как меня посадили в клетку с прекрасным видом на море. Я уже настолько устала бороться за свою жизнь и своё счастье, что уже давно опустила руки и текла по течению.

Я перестала следить за собой. Если раньше принимала душ каждый день, то теперь я моюсь не больше раза в неделю. Стало абсолютно всё равно. Я могла не спать сутками. Просто садилась в кресло, которое стояло около большого окна и смотрела вдаль, в глубь чёрной глубины.

За всё это время Виктора я видела всего пару раз. И наблюдая за его поведением, я теперь точно знаю, что этот человек больной. Он псих. Самый настоящий псих. Только я вот уже ничего ему не говорю. Просто молча смотрю на него. Слушаю его. Когда он появляется у меня, наши взгляды встречаются, и он мгновенно преображается.

Даже если он пришёл с хорошим настроением, стоит ему на меня посмотреть, как он тут же звереет и начинает пить какие-то таблетки. Минуту и он снова такой же спокойный и адекватный человек. Но как-то раз у него не оказалось таблеток, и получилось так, что я получила пару оплеух по лицу и толчок, от которого пролетела через всю комнату.

При мне его раздражает и приводит в бешенство буквально всё. Как я сижу, стою, хожу, молчу или, наоборот, открываю рот. Его бесит то, что я живу и он не может меня прикончить только из-за того, что нужно сделать больно его брату.

Сидя в этой клетке, я даже выучила расписание своей охраны, которая сидит у меня под дверьми. Я точно знаю, когда они меняются, когда уходят на обед или ужин. Я даже выучила по их шагам, кто сегодня дежурит. Одного я называю «Шпалой». Этот мужчина очень высокий, и шаги его редкие и неуклюжие. А второго – «Колобок». У этого из-за коротких ножек шаги частые и громкие. Будто отбивные молоточки шагают.

Мария ко мне приходит нечасто. Один или два раза в день. Приносит поднос с едой и злорадствует. Первое время я ей пыталась хоть как-то отвечать, а сейчас просто устала. На все её обидные слова или насмешки – я просто молчу. Оказывается, быть живым трупом не так легко, куда проще обычным человеком.

Я всё так же сидела в кресле около окна и смотрела на море. Сегодня волны разбушевались, на улице моросил мелкий дождь. Я открыла нараспашку окно, чтобы почувствовать прохладный воздух – это сейчас единственное, что мне хочется делать. Положила свои ладони на плоский живот. Я раньше слышала то, что женщины даже в первые месяцы беременности ощущают, что в них что-то меняется. Но я ничего не ощущаю. Я не чувствую, что во мне растёт новая жизнь. Единственное что я сейчас чувствую – это бессилие.

Мои ладони погладили живот, который кажется, впал оттого, что я практически не ем.

– Малыш, прости свою мамочку за то, что она у тебя такая слабая. Я не то что тебя, я себя защитить не могу.

Надежда на то, что всё-таки Назар найдёт меня, не покидала мою душу. Я всё ещё верила в то, что я хоть что-то для него значу. И он так и не узнал, что у него будет ребёнок. Я сидела и мечтала, что ещё хоть один раз смогу прикоснуться к любимому мужчине и вдохнуть запах его одеколона и почувствовать на себе его горячие руки, как за моей дверью послышались шаги. Они были незнакомые и не принадлежали тем, кто меня посещал ранее. Щёлкнул дверной замок и дверь отворилась. Я не повернула свою голову, чтобы посмотреть на пришедших гостей. Их я видела в отражении окна. Это были двое мужчин, которые принесли мне в комнату телевизор.

– Добрый вечер! – проговорил один из них, но я сделала вид, что не слышу его. Не дождавшись ответа, мужчина стал опять помогать своему приятелю устанавливать телевизор. Со своей задачей мужчины справились быстро.

– Вам нужно показать, как тут что работает? – снова этот же мужчина обратился ко мне, но я даже не пошевелилась от его голоса, так и продолжила сидеть на своём месте, смотря куда-то вдаль.

– Мисс? – снова обратился он ко мне.

– Ладно, Валер, пошли, мадам сама разберётся. Нам приказано было только поставить и уйти, – послышался голос второго.

– Я вам оставлю на новостях, если захотите переключить, пульт около телевизора. – Не отступался всё тот, а потом коллега потащил его за руку на выход.

Мужчины ушли, так же захлопнув дверь и не забыв запереть меня снова на ключ, а я продолжила сидеть на кресле. На улице уже темнело, и комнату освещал только свет из телевизора. Просмотр этой чудо-коробки для меня уже, кажется, стало чуждым. Я телевизор последний раз смотрела до своей свадьбы, кажется, а то и раньше.

В комнате стало совсем прохладно, я закрыла окно, и теперь стал отчётливо слышен приглушенный голос диктора из новостей. Милый женский голос вещал о свежих происшествиях, каких-то конфликтах на западе, о росте доллара, каких-то известных звёздах, заключивших брачный договор…

– Экстренные новости! – взволнованным голосом произнесла девушка. – Только что стало известно о взрыве башни корпорации миллионера Сергея Коршунова, который скончался несколько лет назад и весь его бизнес перешёл старшему сыну, Назару Коршунову. К сожалению, на экране вы видите фотографию прошлой давности, как сейчас выглядит мужчина пока неизвестно. Он не появляется на публике и ведёт закрытый образ жизни. Как стало известно, у него была жена, которая покончила жизнь самоубийством и есть маленькая дочка, но это пока неточные данные. Что сейчас с самим мужчиной, пока ничего неизвестно, но по нашим источникам его не было в здании. – Быстро протараторила женщина, а мои глаза моментально прилипли к экрану. На экране показали фотографию Назара, где ему было лет двадцать, не больше. Сейчас его даже не узнаешь, если сравнишь с этой фотографией.

Смотрю на эти серые айсберги и из глаз текут слёзы. Подошла к телевизору и дотронулась до экрана, проводя пальцами по его фотографии. Как же я соскучилась… Безумно соскучилась!

– Дорогие зрители! – фотографию с экрана убрали и появилась всё тот же диктор. – Только что стало известно, что машина, направлявшаяся к месту происшествия, в которой находился сам Назар Коршунов, была расстреляна и подорвана. – Побежали фотографии с места катастрофы. – Очевидцы убеждены, что это дело рук конкурентов, которые хотели убрать с дороги сильного игрока. Мы приносим свои соболезнования брату погибшего. – И после её слов всё так же менялась картинка за картинкой, подорванной машины Назара.

От услышанного я опустилась на колени перед телевизором и зарыдала в голос. Нет, этого не могло случиться. Почему? Это просто страшный сон. Сейчас я себя ущипну и всё пройдёт. Начала усиленно щипать себя за руку, но ничего не помогало. На экране телевизора всё ещё говорили о трагедии, а моя грудная клетка содрогалась от судорожных рыданий.