улетели в Россию и были приняты там как союзники (это те офицеры, которые совершили в Югославии государственный переворот — авт.).»

Т. е., Сталин так сильно не хотел провоцировать Гитлера на войну, надеясь ее оттянуть, что влез в балканскую заварушку, создав там для немцев проблемы? Или Сталин уже видел, как концентрируются отмобилизованные войска вермахта на границе СССР и понимал, что война будет этим летом, точнее, должна начаться весной, в мае, поэтому советское правительство вмешалось в Югославские события?

А у немцев от 4-х месяцев, в течение которых были хоть какие-то надежды на блицкриг, отвалилось сразу полтора месяца. И план «Барбаросса» после Югославии окончательно приобрел вид авантюры. Советский Союз начал войну выигрывать еще до ее начала. Одними дипломатическими усилиями правительство Сталина задержало наступление немцев на полтора месяца. Как раз уже под Москвой этих полутора месяцев вермахту и не хватило…

* * *

Нам еще чего-то не хватает, чтобы сложить все фрагменты в одну картину, где Сталин не дебил-маньяк, убивший за диагноз психиатра Бехтерева, веривший Гитлеру, но не веривший своей разведке (и собственным глазам), надеявшийся оттянуть войну еще на год (или уж до зимы, по крайней мере), как рассказывал Ф. Чуеву Вячеслав Молотов на магнитофон, который вместе с пленками потерялся (поэтому Чуеву пришлось записывать разговор по памяти, ничего в рассказе не искажая. Видел ли вообще Чуев Молотова в своей жизни — вопрос тоже имеет место быть), а нормальный, здравомыслящий человек, понимавший, что не может отмобилизованная 8-миллионная армия ждать еще один год, она сожрет весь бюджет Германии?

То, что Сталин не был царем, который всё решал сам по утверждению Хрущева, мы даже опустим. Некому было Иосифу Грозному в Политбюро подсказать насчет трат на содержание развернутой армии. Там же ни у кого экономического образования не было.

Для наглядности давайте соберем все фрагменты. Начнем с самого начала, с появления Гитлера на политической арене Германии. В 1926 году стал известен его политический манифест, книга «Майн кампф», точнее, это манифест НСДАП. Возражений не будет, надеемся, насчет НСДАП? Книга сразу была переведена на русский язык в СССР и никто из нашего высшего руководства иллюзий насчет того, что будет творить эта шельма, если финансовый капитал Германии приведет его к власти, не строил. Там всё было более, чем понятно. Главный враг — большевизм. Направление экспансии — территория СССР. Франции тоже нужно было приготовиться к неприятностям. Как французы приготовились — другой вопрос.

Во время Перестройки широко расплескалось из помойного ведра «гласности» обвинение Сталину в том, что он противодействовал блоку социал-демократов и коммунистов Германии против национал-социалистов, в результате Гитлер победил на выборах в рейхстаг и стал канцлером. Слава Марксу, в последние годы эти помои уже не плещутся. Слишком очевидно, что это помои. Именно социал-демократы сорвали объединение против нацистов. И вообще, ни на каких выборах партия Гитлера не побеждала, его канцлером назначил Гинденбург, президент Германии.

До 1939 года всё, что изрекало наше высшее руководство по поводу Гитлера и германского фашизма — враг. Опасный и непримиримый. Именно советское руководство выступало против мюнхенского сговора, прямо заявляя, что его цель — направить гитлеровскую агрессию в сторону Советского Союза. Первые прямые столкновения с фашизмом у СССР произошли в Испании. СССР — единственное государство, которое оказывало реальную помощь испанской республике, выступая непримиримым противником фашизма.

Вдруг всё поменялось в 1939 году. Из партийной и государственной печати СССР исчезли любые негативные высказывания в адрес Германии и НСДАП. Что случилось? И вновь — к Перестройке. Демшизовские выползни придумали, что Сталин договорился с Гитлером о разделе Европы, что бывшие непримиримые враги решили что национал-социализм и марксистский социализм — две маленькие разницы, из-за которых не стоит ломать копья. Подружились. Слали друг другу приветственные телеграммы и дурачок Сталин даже 22 июня отправлял эшелоны с зерном в Германию. Даже секретный протокол подписали, в котором — раздел Европы.

Знаете, очень трудно слова подбирать. Представители моего поколения нынешнюю молодежь считают зомбированной, а сами хвастаются и гордятся тем, что получили самое лучшее в мире образование у самых лучших в мире училок. Но огромная масса людей моего поколения не только в годы Перестройки этот бред приняла за чистую монету, но и до сих пор верит в него, верит даже в секретный протокол. Сами не зомбированные? По части зомбированности вы молодежи сто очков дадите.

Есть «небольшой» нюанс только. В 1939 году перед тем событием, после которого в прессе СССР исчезли ругательные слова в адрес фашистов, в Москве была с визитом англо-французская делегация. Переговоры с ней вел К. Е. Ворошилов. Переговаривались насчет противодействия германской агрессии. И Климент Ефремович прямо предлагал англичанам и французам надавить на Польшу с тем, чтобы она пропустила через свою территорию советские войска для борьбы с германской агрессией. А как еще Советскому Союзу было бороться с ней? Забрасывать в Германию через Польшу воздушные десанты?

Так переговоры зашли в тупик. Польша не согласилась, но ее не очень-то и уговаривали. Ворошилов понял, что англо-французская сторона не переговоры ведет, а имитирует их, а в это время идут консультации англичан с немцами насчет заключения договора о ненападении.

Наши опередили. Заключили Договор о ненападении с Германией раньше. Даже Черчилль признал, что это была большая дипломатическая победа Советского Союза.

И всё. В наших газетах и по нашему радио гитлеровцев перестали ругать. Почему? Только полная зомбанутость не даёт возникнуть в головах, травмированных «лучшим в мире образованием» элементарной мысли: низзя ругать того, с кем ты подписал Договор о ненападении! Совсем низзя! Потому что враждебная риторика, тем более в официальных государственных печатных органах, из уст руководителей государства, будет противной стороной расценена как намерение не соблюдать условия Договора о ненападении, как демонстрация агрессивных намерений. Ферштейн, граждане зомбанутые советской школой?

С конца августа 1939 года из советской прессы исчез любой негатив в адрес Германии не потому, что Сталин полюбил геноссе Адольфа, а потому, что такая риторика была несовместима с заключенным Договором о ненападении. Ее наличие дало бы возможность Германии разорвать этот договор в любое удобное ей время с полным на то правом.

Пример вам, как не надо себя вести после заключения Договора о ненападении — Финляндия. В 1932 году финны с нами подписали такой договор, но антисоветская риторика их правительства только усилилась, приняла масштабы беспрецедентные, как мы писали в главе о финской войне. Чем это закончилось?

А уж секретные соглашения (еще и на бумаге, с подписями!) между двумя непримиримыми противниками: коммунистами