многие не знали даже, как вести себя. Но те две черты, о которых мы сейчас скажем, уже совсем делали поведение, наружность и манеру разговаривать Вл. Соловьева чем-то небывалым и даже страшным. Он очень часто смеялся, даже хохотал и, кроме того, был большой любитель винопития… Своими непристойными анекдотами он часто смущал собеседников…» (Лосев, 1990, с. 101, 639, 645, 647, 650, 653.)

«Отказаться от вина — / В этом страшная вина…» (Соловьев, 1898.)

«Полная бессребренность и рядом с нею самая крайняя непрактичность создавали для Соловьева среди окружающих совершенно исключительное положение. В непрактичности с ним мог поспорить только младенец… Работал он, особенно в последние годы, с лихорадочным напряжением. Масса мыслей постоянно роилась в его голове, и он торопился закрепить их на бумаге… Чрезмерность работы не отражалась у Соловьева на ее качестве… Соловьеву всегда была свойственна быстрая смена настроения… Всевозможные бактерии и микробы были маленькой слабостью Соловьева. Он их боялся до смешного и, дабы оградить себя от них, обливал скипидаром стены и пол своей комнаты, свою постель, десятки раз в день вытирал им руки и т. д.; даже в бумажник с деньгами он, случалось, наливал скипидар. Словом, он постоянно, в течение более десяти лет, находился в атмосфере, обильно насыщенной парами терпентинного масла и тем постепенно, но верно отравлял свой организм». (Кузьмин-Караваев, 1990. с. 365, 370–371.)

«Он был галлюцинантом закоренелым… С призраками он общался и позже, мертвые приходили к нему запросто… Он охотно оправдывал пристрастье свое к скипидару тем, что “терпентинные пары отгоняют бесов”. В устах человека, подробно рассказывающего, как в бессонницу с ним беседуют тени византийских императриц, это объяснение не звучало шуткой. У него всегда был в кармане пузырек со скипидаром, из которого он опрыскивал себя. Кроме того, он пил скипидар». (Маковский, 1991, с. 218. 223.)

«Раздвоенной казалась и вся личность Соловьева, с его из ряду вон выдающимся умом, можно сказать, гениально отточенным, логически непогрешимым, и с другой стороны — с его запутанным мистическим легковерием, иначе не скажешь. Он не сомневался в реальности своих “видений”, беседовал с призраками подолгу в бессонные ночи, а суеверные повадки его, которых он не считал нужным скрывать, доходили до предельной странности…» (Маковский, 1991а, 229.)

«Замыслы смелые / В сердце больном, — / Ангелы белые / Встали кругом». (В. Соловьев, 1900.)

«Известно, что он был галлюцинант и духовидец. Про преследования его бесами он рассказывал друзьям своим ужасные вещи, — совсем не рисуясь, а, дрожа, обливаясь холодным потом, так тяжка приходилось ему иной раз эта борьба с призраками мистически настроенного воображения». (Амфитеатров, 1991, с. 319.)

«Раздвоенная» личность В. С. Соловьева, которую отмечали уже его современники, представляет достаточно много доказательств наличия у философа хронического психического заболевания. Чудачества, нелепости в поведении, аффективные колебания, проявляющиеся с детского возраста, постепенно переросли в ярко выраженную шизоид-ность; не очень понятные фобии заражения (мизофобия, нозофобия, возможно, также си-филофобия) расширяются до бредоподобных фантазий:-Сочетание неряшливости с постоянной борьбой с «бактериями и микробами» с помощью скипидара могло явиться проявлением амбитендентности. Учитывая неоднократно появляющиеся расстройства восприятия (также «необычайно нелепых»), можно думать о малопрогредиентном течении психопатоподобной формы шизофрении (шизотипическомрасстройстве), приведшей в конечном итоге к выраженному специфическому эмоционалънс-волевому изменению личности. Сохраненный интеллект позволял Соловьеву до последних дней заниматься творчеством. Роль и влияние психического заболевания на содержание творческого процесса еще предстоит исследовать, хотя в поэзии его следы можно заметить.

СОЛОВЬЁВ СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ (1885–1942), русский поэт, переводчик, критик.

Наследственность

[Мать] «…потрясающая старомодность наряда, шедшая к стилю фигурки; наряд даму не интересовал; и дама казалась небрежно одетой; но небреж-ность-то и выявляла стиль "Диккенса”, немного чудачки (по Диккенсу), но беспокоящей; и было что-то порывистое в походке…» (Белый, 1989, с. 340.)

«…В один и тот же день он 16-летним юношей потерял и отца и мать, причем мать лишила себя жизни, чтобы не пережить мужа…» (Арсеньев, 1993, с. 308.)

Общая характеристика личности

«Два гроба стояли рядом. Сережа остался один… Он порезал себе вены и выбросился из окна, но остался жив. У него в кармане нашли револьвер; он все говорил, что револьвер ему еще будет нужен. Он сошел с ума». (Историческое досье, № 3, 1998, с. 395, 399.)

«В конце 1911 года в психиатрическую больницу после двух попыток самоубийства попадает молодой человек… Это был поэт Сергей Соловьев… Через несколько месяцев пребывания в городской лечебнице Соловьева перевели в санаторий Крюково под Москвой, где работали тогда почти все московские психоаналитики… Позднее, однако, ему пришлось не раз побывать в советских психиатрических больницах». (Эткинд, 1993, с 70–71.)

«В 1913 году произошел перелом в жизни и творчестве Соловьева, приведший его к принятию церковной ортодоксии и славянофильству. Семейная жизнь его не удалась: Таня, родив трех девочек (одна из них умерла), изменила ему и, живя с новым мужем в том же доме, создала Сергею унизительный ад, из которого он бежал». (Историческое досье, Л? 3, 1998, с. 399.)

«Считался одним из лучших переводчиков. В то же время продолжалась напряженная внутренняя жизнь. Метался — переходил из православия в католичество, снова в православие и кончил григорианством. В 1933 году был арестован, в тюрьме заболел и до конца жизни не покидал больше лечебницу, страдая приступами мании преследования». (Тургенева, 1993, с. 213.)

Трагедия в юности, приведшая к реактивному психозу, конечно, не могла пройти бесследно для психики. И возникшие в последующем частые обострения психического расстройства сначала по аффективному типу (депрессии), а затем уже сопровождающиеся бредовой (параноидной) симптоматикой, да и сам финал — многолетнее нахождение в психиатрической больнице с «манией преследования» — все это свидетельствует о том, что Соловьев страдал параноидной шизофренией.

СОЛОГУБ (наст. фам. Тетерников) ФЕДОР КУЗЬМИЧ (1863–1927), русский поэт и писатель-символист.

Наследственность

«…Создается вполне законченное впечатление, что его мать была психически ненормальной». (Виленский, 2002, с. 274.)

Общая характеристика личности

«У Сологуба рано проявились выдающиеся способности, он хорошо и легко учился…Сологуб еще в детстве был очень замкнутым, отгороженным от других людей. С годами его замкнутость нарастала, все современники, знавшие Сологуба, отмечают, что, хотя-поэт участвовал в литературной и общественной жизни и был очень порядочным и благородным человеком, он всегда оставался незаметным, молчаливым, чопорным и скованным. Его называли “кирпич в сюртуке”, все говорят о его маскообразном,