– Да, обидно, – согласился я. – Это я могу понять.

– И на том спасибо. Но знаешь, что я тебе скажу? Примерно два года спустя выяснилось, что это еще была очень хорошая жизнь. Просто отличная!

– А что случилось два года спустя?

– Не догадываешься?

– Деньги подошли к концу? – осенило меня.

– Ну да. Мы их как-то не особо считали. Казалось, тысяча корон – это огромная сумма. Даже на четверых. И вроде бы все так дешево… И вдруг выясняется, что осталось – ну, максимум, еще одну годовую аренду дома оплатить. И привет.

– Надо было дать вам больше, – вздохнул я. – Как-то не сообразил, что эта грешная тысяча закончится гораздо раньше, чем ваше изгнание.

– Ты вообще не был обязан давать нам деньги. Может, кстати, без них было бы даже лучше. По крайней мере, мы бы сразу сообразили, что надо не руководствоваться так называемым зовом сердца, а ехать туда, где гарантированно найдется работа – да хотя бы в Ирраши, там с моим дипломом об окончании Королевской Высокой Школы отлично можно было бы устроиться. Впрочем, и без него не пропадешь: только скажи, что ты из Ехо, и все теплые места твои. А в Куманском Халифате работу днем с огнем не отыщешь. Зачем нужны наемные работники, когда есть рабы? Рабство там хоть и объявлено официально вне закона, но слуги при этом почему-то никому не нужны – ни в домах, ни в трактирах, ни тем более в государственных учреждениях. Ну вот как-то так оказывается, что у всех они уже есть, в избытке, спасибо, больше не надо. А что не наняты по контракту, а куплены по сходной цене на невольничьем рынке на границе с Красной Пустыней, это никого не касается. У куманцев не принято совать нос в чужие дела… В общем, мы какое-то время помаялись, а потом плюнули на все и отправились в Суммони.

– А почему именно в Суммони?

– А то ты не знаешь. Думаешь, Карвен мне не похвастался, что встретил тебя вчера на этом дурацком любительском концерте? И думаешь, я поверю, что ты его обо всем не расспросил?

– Не поверишь, – согласился я. – Но только потому, что слишком мало со мной знакома. А то сразу поняла бы, что сперва я утратил дар речи, выяснив, где он сейчас работает, а потом послушал музыку, зарыдал и вдохновенно убежал в ночь, забыв, что есть на свете какой-то Карвен.

– Да ладно тебе. От чего там рыдать? – изумилась Айса.

Из чего я сделал вывод, что у нас решительно не совпадают музыкальные вкусы. Но спорить, конечно, не стал, только неопределенно развел руками. И сказал:

– Я вообще довольно странный. Иногда это немного мешает. Вот, например, ни с Карвеном, ни с Танитой я вчера так толком и не поговорил. Узнал от них, что вы долго жили в Суммони, и Менке там до сих пор зачем-то сидит. А как вас туда занесло, не успел расспросить. Меня дома гости ждали.

Самый лучший способ соврать так, чтобы тебе поверили – говорить чистую правду. Просто не всю, а некоторые ее фрагменты, вдохновенно возводя между ними новенькие причинно-следственные связи. В этом искусстве я такой великий мастер, что порой сам себе верю. И Айса поверила, куда ей было деваться.

– Танита случайно познакомилась на рынке с одним человеком, – неохотно сказала она. – Тот представился знахарем из Суммони. И, узнав, что нас тут целая компания высланных из Угуланда за колдовство, позвал всех с собой. Обещал приютить и научить всему, что знает. Ребят это очень вдохновило – наконец-то все древние тайны Уандука откроются нам! И только я сразу решила, что мужик не промах: сразу четырех слуг за кров и еду заполучить – это он ловко придумал. Гораздо выгодней набрать учеников, чем покупать рабов, кормить которых, кстати, все равно придется, никуда не денешься… Тем не менее, поехала с ними как миленькая. А что было делать? Жизнь в Капутте все равно стала нам не по карману, писать родителям, чтобы прислали денег, стыдно. Я же после ареста ни разу с ними не поговорила по-человечески, и тут вдруг – караул, помогите! Как-то это совсем нехорошо. Да и компанию разваливать не хотелось. Я считала, что нам следует держаться вместе. И, конечно, ты понимаешь, ни на минуту не забывала, что ребята влипли в эту историю по моей вине. Поэтому соглашалась со всеми их предложениями и старалась особо не ныть. Думала: если хоть кому-то из нас будет весело и интересно в изгнании, значит, все не так уж плохо.

– Понимаю, – кивнул я. – И как, получилось?

Она пожала плечами.

– Наверное. До какой-то степени. Во всяком случае, им там понравилось гораздо больше, чем мне. Ну и справедливости ради, суммонийский знахарь оказался вполне славным человеком. И даже не то чтобы совсем шарлатаном. То есть каким-то условно полезным вещам он нас все-таки научил.

Айса, надо сказать, тоже была чрезвычайно убедительна. Не познакомься я вчера с Иллайуни, проглотил бы сейчас ее версию, не поперхнувшись. Возможно даже не стал бы расспрашивать дальше. Разве что из вежливости, разговор поддержать.

А так сказал:

– «Условно полезные вещи» – это открытие Врат с последующим изгнанием смерти? Ну в общем да, польза небольшая, суп-то из чужой смерти не сваришь. Или сваришь? О древних кулинарных традициях Уандука я, будем честны, не осведомлен.

Айса адресовала мне негодующий взгляд. Дескать, ну и гад же ты ползучий. Зачем было врать, будто ничего не знаешь?

– Просто я встречал рассвет на берегу Ариморанского моря и случайно познакомился с вашим Иллайуни, – объяснил я. – Он там неподалеку живет, как выяснилось.

– Вы бы все-таки определились, сэр Макс, – холодно сказала Айса. – Кто вы – исполненный сочувствия друг, или Тайный Сыщик? Не то чтобы это имело решающее значение, скрывать-то мне от вас толком нечего. Но неопределенность раздражает.

– Одно другому не мешает. Сочувствие не делает меня доверчивым болваном, а служебные обязанности – бесчувственным бревном. Поэтому я – все сразу. Неудобно, понимаю, но ничего не поделаешь.

Счастье все-таки, что передо мной сидела не древняя Королева Санхти Айигокхи, а всего лишь маленькая леди Шимора Тек. Но некоторый шанс рассыпаться пеплом под ее яростным взглядом у меня все равно был. К счастью, этому ее в Суммони явно не учили, а на одном вдохновении, без знания техники выехать трудновато. Но она сделала, что могла; по крайней мере, воздух между нами ощутимо потеплел. В такой собачий холод совсем неплохо. До лета, что ли, ее на крыше задержать? И доводить до белого каления примерно раз в полчаса?

– Ты же вчера именно это проделывала со спящим? – спросил я. – Открывала его Врата, изгоняла смерть? Отличная практика для начинающей. Очень удобно с этими сновидцами, заполонившими город: мы все им уже приснились, полдела считай сделано, можно сразу приступать к самому интересному. У тебя получилось? Или для успешного завершения дела тебе еще надо было умереть его смертью, а я не дал?

– Естественно, у меня не получилось, – холодно сказала Айса. – Я в этом деле полная бездарность, не беспокойтесь, сэр Макс. Этот человек проснулся дома таким же смертным, как засыпал. И умрет в свой срок. В смысле скоро. Он очень болен. Я теперь чувствую такие вещи – не про всех, только про спящих, но их в Ехо в последнее время стало полно, никуда от них не скроешься. Рада бы ничего не знать о состоянии их здоровья, оно мне совершенно неинтересно. Но все равно знаю, и это настолько невыносимо, что я не могу не пытаться помочь. А у меня не получается. Но я все равно пытаюсь. Безуспешно. И тут еще ты пристал – все тебе расскажи. То есть вам. Думаете, приятно в таком признаваться? Что я, по счастливой случайности оказавшись у истоков величайшего из тайных искусств, за несколько лет ничему толком не научилась и ничего не могу?!