Когда Эмили слегка присела, чтобы еще раз увидеть себя в зеркале, девушка поругала себя за то, что на нее нашло одно из ее «настроений». В последнее время это было нередко. Настроение менялось в течение всей недели, то есть с тех самых пор, как она купила себе одежду. То у Эмили было приподнятое и даже вызывающее настроение, когда девушка говорила себе, что бы она могла сделать и что она собиралась сделать. А в следующую минуту Эмили впадала в мрачное настроение, убеждая себя в том, что она была ничем и никем и что ей лучше быть осторожной и лишний раз не раскрывать рот, а говорить только тогда, когда от нее этого ждут; она забывалась, а в ее положении не должно позволять себе это, поскольку, к сожалению, рабочие места не растут на деревьях.

Итак, раз они собирались всего-навсего прогуляться по холмам, почему она хотела надеть новое платье? Оно же будет почти полностью закрыто ее старым жакетом. Одно было ясно: она никогда не наденет тот новый жакет... и шляпку. Ту шляпку! Никогда!

Ну ладно, надо успокоиться. Эмили полагала, что ее плохое настроение связано с тем, что хозяин велел им устроить себе выходной сегодня, потому что не мог отвезти их в город в понедельник, не сказав даже почему. Девушка выпрямилась так резко, что чуть не сбила с ног Люси.

Люси наблюдала, как Эмили снимает свою каждодневную одежду и надевает красивое платье, а потом спросила:

— Ты правда хочешь прогуляться по холмам, Эмили? Давай лучше побудем во дворе или на ферме.

— Побудем во дворе и на ферме! — Эмили почти зарычала на нее. — Единственное свободное время за всю неделю, а ты предлагаешь остаться здесь! Да меня тошнит от этого двора. Это все, что я вижу почти семь дней в неделю, - дом внутри, этот двор и ферму. Мы же не встречаем людей неделями, за исключением тех, кто живет здесь, да еще миссис Рауэн, но она ненадолго приходит. Господи! — Эмили глубоко вздохнула. — Я никогда не думала, что буду скучать по Шилдсу, но я бы пожертвовала своим зубом, чтобы вернуться туда, а ты?

Сестры переглянулись, и Люси кивнула:

— Да, я тоже, Эмили. Мне не нравится в деревне.

Эмили снова сорвалась:

— Но ты должна полюбить деревню! Поскольку здешний воздух хорош для твоего здоровья. Это как раз еще одна тема, которую я должна обсудить с тобой. Что ты ешь, из-за чего тебя тошнит? Ничто из того, что я видела вчера, не должно было вызвать тошноту.

— Может быть, это был жир в тушеной баранине.

— Я срезала почти весь жир... В любом случае, ты не ешь так, как должна.

— Я никогда не бываю голодной, Эмили.

— Вот что я тебе скажу: ты захочешь есть сегодня, когда мы вернемся после прогулки, потому что я собираюсь вымотать тебя так, что ты будешь валиться с ног. И нет ничего лучшего для нагуливания аппетита, как хорошая пешая прогулка. Поэтому надевай свой жакет и шляпку, а также надень лишнюю пару штанов. Повяжи шарф вокруг шеи. И побыстрее, потому что мне очень хочется уйти отсюда.

Люси не стала сразу же делать то, о чем ее просили, но посмотрела на свою любимую сестру и грустно спросила:

— Что с тобой, Эмили? Ты все время раздражаешься на меня, ты никогда не была такой раньше.

От неожиданности Эмили плюхнулась на край кровати и уставилась на Люси. Только через минуту она заговорила:

— Я тоже не знаю, что нашло на меня. Прошлой ночью я как раз думала об этом и пришла к выводу, что я только сейчас осознала, что Сепа больше нет. Говорят, что осознание таких несчастий приходит только через длительный период времени. А потом этот дом. Все время что-то приключается. И события эти не прекращаются. А сегодняшнее утро? Я так разговаривала с мистером Берчем, ох... — Она потрясла головой. — Мне бы никогда и в голову не пришло так вести себя с Сепом, правда ведь?

— Да, Эмили.

— Нет, я не знаю, что нашло на меня. Ладно, идем. Давай выберемся отсюда...

Через несколько минут сестры оставили позади дом и шли по дороге. Они пересекли открытую местность и вошли в рощицу, а когда вышли с другой стороны, то оказались перед разрушенным мостиком, под которым бежал ручеек. Девочки стояли и смотрели на воду, потом Люси поежилась, и Эмили сказала:

— Идем, давай двигаться. Посмотри туда. Вон тот первый холм виден из нашего окна.

Через десять минут, когда они достигли вершины холма, Люси уже была без шарфа, а жакет Эмили был расстегнут.

— Вот это был подъем! — Сестры оглянулись назад, на ту дорогу, по которой поднялись на холм. Потом они повернулись, посмотрели в другую сторону и увидели местность, покрытую кое-где засохшим папоротником-орляком цвета ржавчины.

Девочки стояли, пытаясь отдышаться, и с удивлением оглядывались. Но они не увидели ни города, ни населенных пунктов, а только холмы.

— Надо же, я и подумать не могла. Я полагала, что отсюда нам будет виден город. — Эмили отерла пот со лба.

— Здесь совсем пустынно, правда, Эмили? Нет даже домов, совершенно ничего, на что можно было бы посмотреть.

— Ой, мы кое-что не заметили, Люси. Посмотри туда, на вершину следующего холма. Там какой-то домик.

— Да, правда. Как ты думаешь, нам там дадут попить водички, а то у меня в горле все пересохло.

— Не вижу ничего плохого в том, что мы пойдем и проверим. А если у них есть корова, то они дадут нам немного молока. — Девушка подтолкнула Люси, а Люси подтолкнула ее, и, смеясь, они побежали, спотыкаясь о кочки, вниз по холму.

И снова расстояние оказалось обманчивым, поскольку им потребовалось целых пять минут, чтобы забраться на холм к постройке, после того как они пересекли ровную местность. А потом они замедлили шаг, поскольку, к их полному разочарованию, увидели, даже на расстоянии, что это был заброшенный и почти развалившийся небольшой дом. Каменная стена окружала домик, но ее почти не было видно за высокой травой и папоротником, а деревянные ворота теперь валялись в траве, почти полностью скрывавшей их.

— Ну вот... Здесь пусто... Но какой же он маленький, совсем крошечный.

— Да. — Эмили рассмеялась. — Как кукольный домик, по сравнению с тем, где мы живем.

Расстояние от ворот до двери дома составляло около ста пятидесяти метров, но Люси остановилась на полпути и спросила:

— Эй, Эмили! Ты же не собираешься туда входить?

Эмили уже стояла на ступеньке и, повернув голову, засмеялась и сказала:

— Ничего плохого не случится, если мы заглянем внутрь. Но могу поспорить, что дом заперт.

Девушка протянула руку к щеколде двери и обратила внимание на то, что дверь была довольно крепкой. Похоже, что ее сделали так, чтобы она соответствовала по крепости каменным стенам. Когда пальцы Эмили подняли щеколду и дверь резко открылась внутрь, она отскочила назад от неожиданности и хихикнула, оглянувшись через плечо на Люси, которая стала пятиться к бывшим воротам, крича: