— Купи мне билет до Сан-Франциско, деньги я потом отдам, — попросила Аманда сквозь зубы.

— Папа, ну, пожалуйста, — не успокаивалась Николь.

Она ныла, и ныла, и ныла…

Холли очень хотелось побыть наедине с собой и все обдумать.

В камине плясало жаркое пламя…

«В этой комнате Майкл опоил Мари Клер и пытался вызвать Черный огонь, потому что никто не помнит, как это делать… никто не помнит, что мы — ведьмы… он обещал убить нас… мы — древний благородный род Каор… мы все забыли… мы — ведьмы рода Каор…» — устало размышляла Холли, разморенная жаром очага.

Николь зацепила ее локоть, проходя мимо, и Холли встрепенулась.

— Привет, — сказала Аманда, ласково улыбаясь, — с возвращением.

— Я что, заснула?

Еще не вполне придя в себя, Холли положила руку на лоб и осмотрелась. О чем был сон? Что-то про… Она покачала головой. Уже не вспомнить.

— Ну, по крайней мере, посапывала, — усмехнулась Аманда. — Ты пропустила небывалое событие.

— Какое?

Аманда сделала театральную паузу и ответила:

— Николь не получила то, что хотела.

— Так держать, дядя Ричард, — прошептала Холли.

В другом конце комнаты Ричард перевернул страницу газеты, даже не подозревая о том, он — предмет обсуждения.

Аманда и Холли некоторое время сидели и смотрели на огонь. Николь вышла на лестницу и сказала:

— Пап, мама хочет, чтобы я поехала.

— Удивительное дело, — проворчала Аманда.

— Мне это не нравится, — сказал дядя Ричард, поднимая глаза от газеты.

Однако на его лице была написана покорность.

Холли подремывала на диване. Дядя Ричард объявил, что идет спать, и предложил девочкам последовать его примеру.

— Николь, наверное, вернется нескоро, — проворчал он и ушел.

Аманда встала и потянулась.

— Я хочу дождаться возвращения Николь. Пойдем в мою комнату? Сделаем попкорн, посмотрим «Зачарованных»…

— Очень смешно, — слабо улыбнулась Холли, радуясь тому, что ей не придется спать у себя.

Они поднялись вслед за дядей Ричардом и разошлись по комнатам надеть пижамы.

В спальне лежавшая на кровати Баст подняла голову и спрыгнула на пол. Пока хозяйка переодевалась, кошка терлась о ее ноги и ласково мурлыкала.

— Мы идем к Аманде, — сообщила Холли.

Баст потрусила к двери, Холли пошла следом, говоря:

— Уверена, что ты не просто все слышишь, но еще и все понимаешь.

Кошка мяукнула.

На мягкой постели Аманды Холли устроилась поудобнее. Она очень устала, глаза слипались. Кузина жевала попкорн, Баст свернулась рядом.

— Смотри-смотри, — сказала Аманда, — тут про колдунов. Может, узнаем что-нибудь полезное.

Холли засыпала, не переставая думать о дневном происшествии в магазине.

«Ужасно. Магическая атака. Меня уже дважды пытались убить. Я так устала… Зачем мне все это? Я хочу домой, хочу, чтобы все стало как раньше… Баст, пожалуйста, выполни мое желание…»

— И-и-и-ха-а-а-а! — улыбаясь, кричала Тина.

— И-и-и-и-ха-а-а-а! — вторили ей родители Холли.

Плот взмыл вверх над речными порогами. Яркое солнце жгло кожу, в воздухе висели мелкие капельки воды. Родители радостно смеялись за спиной.

Холли улыбнулась и погрузила весло в бурную воду.

«Вот какими должны быть приключения на каникулах!»

Она хохотала, спускаясь по реке, как по сумасшедшим горкам. Впереди выросла огромная скала с неровными сколотыми краями — величественный силуэт на фоне ясного неба. Течение пронесло их мимо большого скользкого гранитного валуна, плот ухнул с невысокого обрыва, и у Холли внутри все сжалось: адреналина без риска не бывает.

Они снова оказались на воде, но уже ближе к середине реки. Волны перехлестывали через борта. Небо стремительно затягивали плотные черные тучи, солнечный свет потускнел; одинокий ворон сделал круг и улетел с пронзительным криком. Длинно, низко прогремел гром, и небеса разверзлись. Все пятеро сразу оказались ослеплены дождем и промокли до нитки.

Река толкала набиравший скорость плот, как будто хотела растереть его в порошок между скалой и огромными валунами посреди порогов.

«Нет! Не нужно повторений!»

Холли пыталась предупредить Райана, Тину и родителей о смертельной опасности, но не могла сложить звуки в слова.

И вот она опять под водой, чувствует, как ее заливает, тянет вниз. Она снова безуспешно дергает ремни, стараясь подняться к поверхности, и опять у нее закончился воздух, и опять легкие заполнила отвратительная вода. Девушка в панике рвалась наверх, к воздуху, но какая-то часть ее сознания оставалась холодной и отстраненной, просто тихо наблюдала и вспоминала.

Дальше будет синий свет.

А вот и он, как по команде: сияет, медленно набирает силу… и превращается в призрачный силуэт, над которым, гротескной пародией на волосы, струятся ленты речных водорослей. Полосы гниющей плоти свисают с карикатурного человеческого лица, из-под них выглядывает блестящая кость. Чудовище протягивает к ней тонкие цепкие руки, похожие на вонючие гнилые ветки, словно желает заключить ее в объятия. Оно раскрывает рот и произносит:

— Тебе пора умереть, Холли.

Конечно, она должна была умереть еще в прошлый раз, вместе с родителями.

«Мне все снится. Это просто плохой сон. Вообще все — плохой сон. Я дома, в Сан-Франциско…»

Во сне она, замерзшая и перепуганная, опять очутилась на берегу, а из реки поднимался жуткий труп, с которого ручьями текла вода.

Холли отстранялась, но, как часто бывает во сне, не могла двинуться, убежать.

Он все приближался.

— Я — твой враг, герцог Лоран де Деверо. Маленькая ведьма, я отомщу за свой род.

Мерзкий запах разложения мог убить сам по себе.

Холли задрожала. Почему она не просыпается?

Сны всегда прерываются раньше, чем чудовище тебя поймает.

Она чувствовала дыхание жуткого трупа: тошнотворная смесь тухлой рыбы и гниющих листьев. Еще один шаг — и он ее схватит, и тогда все, конец.

«Я сплю. Это — осознанный сон. Им можно управлять, можно сотворить все, что понадобится».

Она хотела уничтожить чудовище и выжить.

«Как скажешь».

Перед ней, держась за руки, появились родители. Снова сияло солнце, пели птицы. На мгновение чудовищный труп был забыт — ее родители выглядели влюбленными и счастливыми.