– Водички и кофе можно у вас попить? – заглянул он в глаза кавказцу.

«Нет, он ни о чем не подозревает, его не предупредили, что встреча назначена здесь».

– Мясо мировое, – кавказец обнажил в улыбке все свои зубы, треть из которых были золотыми.

– Я сыт. Можно дорогую минералку, если речь идет о деньгах.

– Садись, – широким жестом пригласил шашлычник, – у меня нет дорогого и дешевого, все имеет свою истинную цену.

Сиверов устроился на скамейке, исполненной в стиле «кантри». Стол из грубых досок настолько был пропитан жиром, что класть на него руки не хотелось. Кавказец побежал к железнодорожному вагону. Глеб, пока тот ходил, вытащил из-за ремня плоскую фляжку с чистым спиртом и положил ее на колени.

Возвращался шашлычник гордо, неся в одной руке поднос с чашкой кофе и бутылкой минералки, накрытой одноразовым стаканчиком, в другой – меню.

– Может, все-таки соблазнитесь? У нас есть из чего выбрать.

– Нет, не надо.

– Все-таки посмотрите, – и шашлычник распахнул меню. – Есть горячее, есть холодное и есть очень острое, – он подмигнул Глебу сразу двумя глазами.

Вместо названий в пункты меню на отдельной странице были вклеены цветные фотографии девушек. Напротив них проставлены имена и клички.

«Аня, Орхидея, Бесенок», – прочел Сиверов, попивая кофе. Он разглядывал местных красавиц.

– Двадцать штук, – гордо сообщил шашлычник, – если обожаете острую экзотику, рекомендую вам Маленького Бесенка, – и он черным от угля пальцем указал на фотографию хорошенькой мулатки. – Губы, посмотрите, какие, чувственные, пухлые! Но она и стоит дорого, хотя «дорого» – понятие относительное. Если есть в кармане деньги, то сотка за сеанс кругосветного путешествия – это сущие копейки. Не прогадаете.

– Этим, – сказал Глеб, – я предпочитаю заниматься в темное время суток.

– Вечерняя такса чуть выше.

– Неужели все девочки ждут меня в вагоне?

– Нет, – развел руками кавказец, – но любую из них я берусь доставить за двадцать минут. Простыни у нас чистые, есть душевая с горячей водой.

– Предпочитаю холодный душ, – Сиверов, болтая с шашлычником, не спускал взгляд с шоссе. – Народу у вас много бывает?

– По вечерам много, а днем пусто. Мой вам совет, лучше заказывать девочку днем, к вечеру они уставшие, а с утра работают в охотку, свежие, непомятые.

– Рассчитайте меня за воду и кофе.

– Не спешите. Вдруг надумаете немного поразвлечься, тогда вода и кофе пойдут за счет заведения.

– Боюсь, мы с вами не успеем рассчитаться, – Сиверов увидел, как на небольшой скорости мимо «Жигулей», стоявших на обочине, проследовали два «БМВ» с затемненными стеклами. Такие машины обожают бандиты.

Кавказец проследил за взглядом Сиверова. Машины он знал хорошо, на них по вечерам сюда приезжали люди Кныша и Стрессовича. В борделе они развлекались бесплатно, потому что Стрессович имел долю в деле.

«Если „БМВ“ с темными стеклами не мчится по шоссе со скоростью выше сотни, значит, машина свернет сюда», – подумал Глеб, буквально впихивая в ладонь растерявшегося кавказца купюру.

Машины разъехались и стали по обе стороны от серебристого «Вольво» Сиверова. «Сколько же вас приехало? – подумал Глеб, расстегивая молнию куртки, под которой у него был спрятан пистолет. – Четверо. Ребята накачанные. Возможно, вам и удалось бы одолеть меня, не будь вы так самоуверенны». Сиверов откинулся на спинку стула, спокойно поставил перед собой пустой пластиковый стаканчик и из плоской фляжечки налил в него немного чистого, как слеза ребенка, медицинского спирта.

Когда четверо бандитов подошли к столу, Глеб сидел, вертя в пальцах зажигалку «Зиппо».

– Здорово, ребята, – беззаботно бросил Глеб, – присаживайтесь. Правда, угощаться нечем, вода и кофе.

Кавказец, знавший крутой нрав приехавших в шашлычную ребят, посчитал за лучшее отойти к мангалу и делал вид, что самое главное занятие в мире – это раздувать уголья куском фанеры. Двое бандитов уселись напротив Сиверова, двое стояли у них за спинами.

– Тебе что от Машки надо?

– Она говорила, что приедет сама, – негромко произнес Глеб, беря в руки пластиковый стаканчик. Я не вас жду.

Один из бандитов взял бутылку с минеральной водой и отпил из горлышка. Затем принялся лить воду прямо на стол.

– Ты, урод, – процедил он сквозь зубы, – пока еще предупреждаю тебя по-хорошему, вали отсюда к ., матери! А про Машку забудь.

– Я думал, вы приехали не для того, чтобы спровадить меня из города? Мне нужно лишь поговорить с девушкой, и тогда мы полюбовно расстанемся без всяких эксцессов.

Бандит отвел полу куртки и показал расстегнутую кобуру с пистолетом.

– А теперь ты мне выложишь, – процедил он сквозь зубы, – кто ты и на кой черт тебе понадобилась Пирогова?

– А если я не отвечу?

– Тогда ты отсюда своим ходом не уйдешь. Бандит подался вперед. Сиверов сделал вид, что несколько его испугался. Обычно перед тем, как ввязываться в драку, он делал так, чтобы противник поверил в собственное превосходство и расслабился.

– Я предлагаю вариант, который должен устроить нас всех. Мы едем вместе, я при вас разговариваю с девушкой и на этом расстаемся.

Бандиты переглянулись. Они не в силах были сдержать смех: ведь их четверо, а он один и ставит им условия.

– Обыщи-ка его, а потом затащим в вагон, и он нам все выложит.

Глеб поднес стаканчик к губам, набрал спирта в рот, вытащил из пачки сигарету и щелкнул зажигалкой. Не успел один из стоявших бандитов сделать и шага, как Сиверов резко выдул спирт сквозь плотно сжатые губы. Спирта было немного, но его хватило на всех четверых. Распыленный спирт мгновенно занялся от горящей зажигалки.

Это произошло так внезапно, что пылающие бандиты на секунду замерли. Глеб наклонился вперед и резко вырвал из расстегнутой кобуры сидевшего перед ним парня пистолет. Передернул затвор, щелкнул предохранителем. Спирт выгорел секунд за семь, не успев причинить парням никакого вреда, но они были полностью деморализованы.

Когда они пришли в себя, то увидели нацеленный на них пистолет.

– Теперь осторожно, двумя пальцами достаем оружие, кладем его на стол. По очереди, не спеша.

– Урод! – прошептал парень, сидевший за столом. Его коротко стриженные волосы еще дымились, источая гнусный запах паленой шерсти.

– Вот так, отлично, – произнес Глеб, забирая пистолеты. – Наручники, думаю, вы возите с собой? Хотя бы две пары у вас найдутся? Только без резких движений, я не хочу никого убивать, во всяком случае, пока, – мягко добавил Глеб.

Кавказец застыл над дымящимся мангалом с занесенной над головой фанеркой – такого ему еще не приходилось видеть.