с Полиной готовим документы, и девушка отправляется по указанному мной адресу, а я судорожно начинаю собираться.

Мы с Каролиной должны были записать подкаст, который впоследствии разместили бы на официальном городском портале. Договорились, что я не буду называть фамилии… просто поделюсь своим печальным опытом.

Но позже одна из радиостанций предложила Каролине время в прайм-тайм. Это отличная реклама центра.

Шанс, который глупо упускать.

Никифорова попросила сделать запись в процессе передачи, которая будет транслироваться онлайн. Риск колоссальный, каждое слово должно быть верным, ошибки быть не может.

После недолгих раздумий я согласилась.

Глава 29. Богдан

Выходя из аэропорта, застёгиваю верхнюю пуговицу ненавистного классического пальто и устремляюсь к парковке.

Последние пять часов в груди долбит сумасшедший адреналин, смешанный с животной яростью.

Это чувство я впервые испытал в день, когда рассчитался с собственным тестем согласно расписке, которая сейчас болтается в бардачке среди других бумаг и влажных салфеток.

Одолжить деньги у Альберта — моя первая и, пожалуй, роковая ошибка. Этим я дал Шацкому фору. Сам же скинул козырь в его колоду и подсознательно ждал, когда шарахнет.

Шарахнуло так, что до сих пор под впечатлением.

При любом удобном случае тесть тычет в морду информацией, что без его финансовых вливаний мой бизнес остался бы пшиком. Больной фантазией.

Несколько лет я тоже жил в этой парадигме.

До тех пор, пока не продвинулся в искусстве инвестиций и всего, что с этим едят. Тогда мне потребовалась всего лишь ночь, чтобы просчитать вероятность получения банковского займа. И даже если б кредитная организация поимела с меня пару десятков годовых, я бы всё равно выплыл.

Это факт.

За счёт привлечения новых специалистов и того, что мне хватило мозгов сразу же вложиться в покрасочную камеру нестандартных размеров, в первый год работы автосервис уже увеличил прибыль в пять раз.

Данная ситуация многому меня научила. Ведь если парашют однажды не раскрылся, то лучше на хрен завязывать с прыжками…

Примета ВДВшника и здесь работает.

Закинув объёмный портфель на заднее сидение Вольво, прогреваю двигатель. Зима в этом году наступила в октябре, словно окуная меня в реальность — как раньше уже не будет.

Ни в чём.

Только что я приобрёл ещё одиннадцать автозаправок в области. Федеральная сеть срочно избавляется от активов и нужно было принять решение буквально за сутки.

Сработать быстро.

За пару месяцев одиночества, помимо того, что белые футболки лучше не стирать с носками, я постиг несколько истин.

Основная в том, что семья — это крепость, которая, безусловно, защищает, даёт тепло, уют и веру в лучшее… Но. Это всё же крепость. А раз так — она же и в чём-то сдерживает.

Много лет между активным расширением бизнеса и семьёй я, естественно, выбирал последнюю.

Когда ставишь на весы собственные амбиции и возможность прочесть дочке сказку на ночь, невольно задумываешься над смыслом жизни.

Я всегда задумывался.

И выбирал семью. Своих девчонок и Ваньку.

Был ли я идеальным мужем? Усмехаюсь. Блядь, нет. Точно, нет.

Были ли Яна идеальной женой? Тоже нет, но здесь уже теплее.

Убираю авиарежим, и телефон взрывается трелью входящих оповещений, среди которых несколько звонков от Веры Стояновой, звезды местного телевидения и лучшей подруги моей супруги.

Первым делом, захожу в программу родительского контроля и проверяю местоположение Маши. Она в школе. Так. Автомобиль Яны уже полтора часа, как припаркован у радиоцентра. Удивляться самым разным местам, которые в последнее время посещает Яна, я перестал.

Набираю Стояновой, увеличивая мощность обогрева салона и поглядывая в зеркало. Надо бы побриться, хотя сойдёт и так. Ругать и громко пищать, что борода колется, всё равно некому.

— Соболев, — вскрикивает Вера и рычит. — Ты как сквозь землю провалился.

— Привет, — отвечаю сдержанно. — У меня был перелёт.

— Ясно. Я вот всё наблюдаю за вами Соболята, смотрю…

— Лестно, — мрачно замечаю.

— И размышляю, когда у тебя мозги включатся? — выдаёт Вера со злостью.

Офигеваю от такой наглости, даже не находя что ответить, к тому же Стоянова продолжает свой спич:

— А потом думаю… ты же мужик, Соболев. Надо подтолкнуть твоё зажигание, которое у вас от природы пОзднее.

Блядь. Не позавидую мужику, который осмелится жениться на тебе, отмороженная. Угораздит же кого-то?

— Тебе стоит получше тренировать актёрское мастерство, Вер, — скучающе произношу, разглядывая, как дворники на лобовом стекле смешивают первый снег с грязью. — Передержала паузу, кульминация кончилась. Я пиздец, как занят, поэтому говори.

— Соболев, ты хам и грубиян. Впрочем, ничего нового. Лови мой подарок, — сообщает загадочно. — Срочно включай Городское радио, присядь и сигарет подготовь побольше.

Вера отсоединяется, а я нажимаю кнопку на автомагнитоле, заполняя салон Вольво нежным голосом.

Я узна́ю этот тембр, даже если оглохну, потому что слышал его в абсолютно разных тональностях. От тихих скулящих стонов до вселенского вопля разъярённой женщины.

Моей женщины.

Всё ещё на это надеюсь, хотя есть ощущение, что мы дошли до такой точки, когда уже ничего не исправить, потому как наш парашют впервые за десять лет не раскрылся…

И это общая вина́.

— Я бы не хотела озвучивать своё настоящее имя, — говорит Яна немного тихо. В её голосе улавливаю волнение и… страх.

— На ваше усмотрение, конечно, — отвечает ведущая и заученным текстом произносит подводку.

Тихий смех проникает в самое сердце, неся за собой кучу воспоминаний, которые в последние месяцы просто некуда приткнуть.

— В первую очередь хочу искренне поблагодарить нашу героиню за неравнодушие. Рассказать о том, что произошло… вот так, в прямом эфире, не каждая осмелится. Нужно обладать определённым мужеством.

— Спасибо, Каролина.

И снова смеётся. Нервно.

В башке пролетают тысячи мыслей, но ни одной догадки, зачем именно моя жена пришла в студию радиоцентра и о чём будет говорить?

— Вам слово, — предлагает ведущая.

— Я очень волнуюсь, заранее прошу прощения у всех слушателей, — произносит Яна ровно. — Это произошло в августе… Хмм… Я села в такси. В приложении никого не вызывала. Так получилось. Увидела машину во дворе, открыла дверь и заскочила внутрь. Была на эмоциях, поругалась с мужем, сама вокруг ничего не видела. Сейчас рассказываю и думаю о том, какая я глупая.

Тяжело вздохнув, скидываю пальто и ослабляю галстук. Весь превращаюсь в уши. В один большой радар. В голове миллион вопросов. Что? Как? Когда?

В тот вечер, когда был скандал?

Почему я не в курсе?!

Дрожащей рукой вытягиваю сигарету. Перед глазами мигающие красные пятна, поэтому прикуриваю не сразу.

— Когда вы сели в машину, водитель что-то сказал? Может, спросил вас?

— Нет, он просто поехал, — горько