в автосервис к знакомым механикам. Объясняем ситуацию.

- Всё проверим, Белый. Оставляй.

Забираем сначала Элю, Гера уступает ей место впереди, рядом с Маком. Эльфа с недавних пор укачивает на заднем.

Я забираю Аню.

Мы садимся, занимая третий ряд в фургоне.

- Buon giorno, - здоровается она.

Оборачиваясь, друзья нестройно отвечают в ответ.

- Анечка, мы очень рады видеть тебя в нашей компании, - оборачиваясь со второго ряда, протягивает ей Гера апельсинку.

Прямо сама галантность!

- Благодарю... - теряется она, забирая.

Ревностно морщусь.

Машина трогается с места.

Аня наблюдает за мои лицом.

- Не нужно было? - шепчет, взмахивая апельсинкой.

- Нужно-нужно... У нас знаешь какие здесь друзья? - повышаю голос, подъебывая Геру. - Никогда на девушку друга не покусятся. Внимание исключительно как к сестре.

- Ой, Белый... - угорает он. - Идиот...

Ну да! Смеюсь тоже.

Аня чистит мандаринку и кормит меня первыми дольками. Довольно жмурясь и  заигрывая, покусываю ее пальцы.

"Не трогать" - это же секс, верно? Нежничать и флиртовать можно?

Утром, ты, Белый не совсем флиртовал...

Да, я черт возьми, проснулся уже после того, как вошёл! Это ж пытки... Женевская конвенция полночи рыдала вместе со мной!

И про резинки ты забыл, да? Или ты думаешь, невинная девочка предохраняется сама?

Я не забыл... Я взял...

А хер ли ты их взял, если решил ее пока не трогать??

Ой, мля...

- Громов, выйди из моей башни, а!

Глава 37 – Брутальные русские

Мы едем очень долго. Устало ерзаю на сиденье. В окне мелькают то поля, то лес.

Бьянко разворачивается, притягивая спиной к себе на грудь.

- Куда мы едем?

- Мы едем к Илье Муромцу.

- Богатырь? - с недоумением уточняю я.

- Самый настоящий, - в его голосе улыбка.

Машина останавливается, мужчины выходят покурить, мы - размяться.

- Ой, ну зачем вы арбузы взяли? - инспектирует сумки Эля, жена Макара. - Они же не сладкие.

- Это вам - не сладкие, а я их для другой девушки взял, - отвечает ей Бьянко.

- Какой девушки? - шепчу ему.

- Очень симпатичной. Марфе. Вы скоро познакомитесь.

- Жена Ильи Муромца? - гадаю я.

- Скорее - дочь, - смеются мужчины.

Ревниво хмыкаю.

Марфа ещё какая-то!

Едем дальше. Снова ложусь к нему на грудь.

Вожу пальцем ему по бедру, рисую восьмёрки. Хочу, чтобы думал только обо мне, а не о своей этой Марфе.

Слышу, как сбивается его дыхание мне в ушко. Ловит мою руку, прижимая сверху своей.

- Ччч...

Поднимаю лицо, целуя его в подбородок и выпрашивая поцелуй, слегка кусаю за челюсть.

Поднимает лицо из зоны моего доступа. Садится повыше, целует в макушку.

Я начинаю нервничать из-за того, что его руки больше не наглеют.

Прикладываю его ладонь к своей груди, к сердцу. Там болезненно ноет.

И сама же себя ругаю, что это не очень-то достойно - ревновать. Без повода.

Так все тонко. Связь такая тонкая между нами... И я даже ничего о нем не знаю.

Вторую его ладонь прижимаю к губам. Целую.

Мне кажется, если эти руки отпустят меня, то я опять попаду в центр урагана и меня уже ничего не спасет.

- Ты чего, заинька? - шепчет он, поднимая мое лицо вверх за подбородок и заглядывая в глаза.

- Мне страшно.

- Ну, я же с тобой... - сгребает, прижимая сильнее.

- Почти приехали, - бросает взгляд на указатель Макар.

- А кто такой этот Илья? - спрашивает Эля у Макара. - Вы служили вместе?

- Нет. Муромцев, это мой комбатя, - поясняет Гера. - Я на границе с Китаем служил. А потом здесь встретились.

Мы поворачиваем с асфальтированной дороги на проселочную. Впереди шлагбаум, на нем знак, запрещающий проезд. И что-то написано.

Гера выходит поднять его.

Вставая коленями на сиденье, высовываюсь в окно с любопытством читаю.

- "Частные охотничьи угодья. Въезд запрещен. Опасно." Почему опасно?

- Дикие звери и можно попасть на линию огня охотников, - отряхивает руки Гера.

Чувствую, как Бьянко сжимает мои ягодицы, втыкаясь через одежду пальцами прямо между ними. От неожиданности и острых ощущений взвизгиваю и, дернувшись, бьюсь головой об верхнюю рамку двери.

- Ой... - затаскивает меня обратно, кладя руку на макушку. - Ну, е-мое...

Нет, все в порядке с наглеющими руками, - успокаиваюсь я.

- Это был непреодолимый соблазн! - оправдывается он. - Я больше не буду.

Смущённо улыбаюсь, прячусь в его объятиях.

- Я не нравлюсь Макару? - шепчу я на ухо Бьянко.

- Почему?!

- Он смотрит на нас строго.

- Это на меня.

- Почему?

- Ну... Я потом объясню.

Через несколько минут мы выезжаем к озеру, на берегу которого – баня?! Между деревьями маленький песочный пляж, как гавань. И вдоль него деревянный помост, уходящий в озеро.

Навстречу, лениво гавкая, бежит собака. Огромный маламут!

Понюхав воздух начинает вилять хвостом.

Бьянко выходит, тискает морду пса.

- Хан! Какой вырос. А хозяин твой где?

Выходит и хозяин. Здоровый мужчина в хакки и с бородой. Под два метра ростом. На голове бандана.

В руках - ведро.

Ещё больше, чем Тур! Точно богатырь...

Мужчины, обмениваются рукопожатиями, улыбаясь что-то обсуждают, но в речи столько сленга, что я не улавливаю смыслов и шуток.

Мы с Элей тоже выходим.

Утки крякают вдалеке.

- Жена моя, - обнимает Элю за плечи Макар. - Эля.

- А это моя "итальяночка", я рассказывал. Аня.

Пожимаю огромную теплую руку богатыря.

- Илья.

- Очень приятно.

- Дам тут у меня еще не было. Надеюсь, девочки ваши не капризные. Всё по-простому здесь.

Неожиданно в ведре раздается громкий всплеск. Отскакиваю назад. Огромная рыба падает нам под ноги и дёргается.

- Оу! - присаживаюсь, разглядывая.

Рыбина замирает, и только открывает рот, хватая воздух. Тянусь, чтобы прикоснуться к ней. Такая большая...

- Куда?? - за талию оттаскивает меня Бьянко. - Это ж щука. Откусит пальцы.

Рефлекторно сжимаю кулаки, пряча их.

- Спасать тебя ещё и спасать, - довольно. - Пойдем...

Уводит меня на деревянный помосток.

Присаживаюсь, трогая воду.

- Купаться будем?

- Холодная!

- Так мы после бани.

- Нет, нет! Это - Россия. Здесь - водяные и русалки, - шучу я, кивая на озеро. - Я боюсь.

- Водяной в репу получит, - поддерживает шутку Бьянко. - А русалки