– А кто из них самый лучший? – задала я провокационный вопрос.

– Ой, да так сразу и не скажешь, – смутилась медсестра. – Ну вот Битников, Печенковский, ваша Добровольская, – начала перечислять Маргарита.

«Аркадий Битников, Владислав Печенковский – знакомые все лица», – подумала я.

– Битников, – пробормотала я, сделав вид, что вспоминаю эту фамилию, – он ведь лечит паллиативных пациентов, да?

– Нет, почему вы так решили? – Медсестра удивленно посмотрела на меня.

– Просто я слышала эту фамилию от одного из своих знакомых, и он сказал, что Битников очень классный доктор, – объяснила я.

– Да, ваш знакомый прав, но только доктор Битников не занимается такими пациентами, как Светлана Константиновна.

– Правда? – снова с удивлением спросила я. – Но почему же? Ведь если он такой специалист экстра-класса?

– Ну, потому что у него совсем другой круг пациентов, – кратко ответила Маргарита. – Ну вот и все, теперь можете согнуть руку в локте и подержать некоторое время, пока не остановится кровь.

Девушка прижала к месту укола тампон и закрепила его с помощью медицинского скотча.

Я вышла из процедурного кабинета. Странно, что Маргарита не стала поддерживать тему о пациентах «совсем другого круга». Кажется, я начинаю догадываться об этих пациентах. Конечно же, это наркоманы – подопытные «кролики» для разработки чудо-лекарства для дочки питерского бизнесмена. Однако необходимо подтвердить свою догадку.

Вскоре Маргарита пригласила меня на обед и показала, где находится столовая. В этом помещении было довольно уютно и просторно. Столики были расставлены в шахматном порядке и рассчитаны традиционно на четыре человека, как и в любой точке общественного питания. Готовые блюда стояли в отдельном отсеке, а пациенты подходили с подносами и набирали себе то, что понравится. Мне понравилось обеденное меню: почти как в кафе, где я в основном и привыкла питаться.

Садиться с выбранными блюдами тоже можно было по желанию. Я приглядела себе столик, за которым уже сидели две женщины.

В течение обеда мы разговорились. Я узнала, что одну из женщин – на вид ей было не больше тридцати лет – зовут Кристина, а вторую – постарше – Надежда. Кристина проходила реабилитацию после сложного перелома лодыжки, а Надежду мучили головные боли. Все это женщины охотно мне рассказали, когда мы уже почти закончили прием пищи. Мы еще немного поговорили о центре, и я узнала, что мои соседки по столовой очень довольны и отношением медицинского персонала к пациентам, и, в принципе, самой обстановкой, сложившейся в центре.

Я начала осторожно расспрашивать своих соседок про врачей, медсестер и санитаров. В результате словоохотливые женщины рассказали мне о том, что среди медперсонала есть очень ответственные работники, а есть и те, кто просто отбывает время. Я также узнала, где именно находятся те медики, которые дежурят ночью, и в какое время они совершают обход.

Ужин проходил также в доброжелательной обстановке, и мне удалось еще кое-что узнать о распорядке в центре. В основном эти сведения я добыла из разговоров уже в холле, куда мы перешли из столовой после окончания трапезы. Просторный холл был заполнен диванами, креслами, стульями и табуретками. Здесь можно было сыграть партию в шахматы, шашки, домино, почитать журналы и газеты, и просто побеседовать. Ко мне почти сразу же подсел какой-то старичок, впрочем, достаточно бодрый, и попытался флиртовать.

Из разговоров, в которых мне довелось участвовать, но больше слушать то, что говорили здешние пациенты, которые находились на лечении довольно давно, я сделала один вывод. Практически всех их очень интересовало постоянно закрытое на замок помещение, а точнее сказать, отделение, которое находилось этажом выше в самом дальнем углу корпуса. Больные между собой окрестили его «замком Синей Бороды». Никто из пациентов ни разу не видел, как оттуда выходили больные, вход и выход туда имели только медицинские работники.

– Надежда, – обратилась я к женщине, – вы вот тут уже находитесь довольно давно. Скажите, как вы считаете, кто может находиться в этом отделении, которое вы называете «замком Синей Бороды»?

– Вы знаете, Татьяна, я думаю, что, возможно, туда помещают таких больных, от которых отказались родные, но родственники платят большие деньги, только чтобы за ними был нормальный уход. Скорее всего, эти пациенты не совсем нормальные, может быть, даже агрессивные, поэтому их и держать взаперти. Не случайно же за ними следят рослые и физически сильные санитары.

– Да, да, – вмешалась в разговор Кристина, – они сменяются в двенадцать часов дня, как-то раз я сама видела их смену.

Я решила спросить о том, был ли случай, когда в центр проникал кто-то посторонний. Обе женщины твердо сказали, что на их памяти такого случая не было. Кроме того, и Кристина, и Надежда были уверены в том, что пробраться в их отделение просто невозможно. Хотя бы потому, что центр очень хорошо охраняется. И даже если кому-нибудь придет в голову перелезть через забор, то его очень быстро нейтрализует охрана.

– Но вы знаете, Татьяна, охранники все-таки больше озабочены не посторонними людьми, а нашими пациентами. Ну, чтобы те не выходили за пределы территории центра, – заметила Надежда.

– А что, такие случаи были? – удивилась я. – Неужели кто-то из больных попытался сбежать отсюда?

– Ну, видите ли, некоторым больным хочется побывать дома, в домашней обстановке. Больной человек ведь тоскует по привычной ему обстановке. А к некоторым больным родственники приезжают очень редко. Вот пациенты и делают попытки самостоятельно выбраться отсюда, – объяснила Кристина. – Но охранники здесь очень бдительные.

– Понятно, – сказала я.

Я оглядела холл и обнаружила, что Светланы Константиновны Сидоровой – онкологической пациентки, о которой мне рассказала медсестра Маргарита, – здесь не было.

– Скажите, – обратилась я сразу и к Кристине, и к Надежде, – а почему и в столовой, и сейчас здесь, в холле, нет Светланы Константиновны Сидоровой?

– Ну, наверное, она плохо себя чувствует, – высказала предположение Надежда, – она ведь очень больна. Однако не сдается, да и врачи поддерживают ее очень хорошими лекарствами.

– Значит, она здесь давно находится, – заметила я.

– Да, довольно давно, – подтвердила Кристина, – Светлану Константиновну можно назвать здешним старожилом.

«Вот как? Необходимо будет обязательно пообщаться с этой пациенткой, – подумала я, – ведь если она здесь находится уже давно, стало быть, она может знать о случае, когда Григорий Трубников звонил своей сестре».

– Скажите, а где находится палата Светланы