Груши не пришел на помощь Наполеону. Неясно, когда император осознал, что 33 000 человек не придут к нему на подмогу, но около часу дня это стало очевидным. Пруссаки показались, Груши – нет. Наполеону следовало сделать выбор. Перед ним была армия Веллингтона, притом он знал, мощные силы пруссаков подходят справа. Император сильно проигрывал в численности войска и все-таки настаивал на том, что у него хорошие шансы выиграть битву. «Этим утром у нас было девяносто шансов из ста, – сказал император Сульту. – Теперь остается шестьдесят». Более предусмотрительный полководец, возможно, подумал бы о том, чтобы поменять тактику и отступить к югу, а затем искать новой возможности разделить союзников, но Наполеон верил, что держит победу за хвост. Все, что ему требуется, – разбить линию Веллингтона, отправить британо-голландские войска в паническое бегство, а затем развернуться к новому врагу. Войска Блюхера были еще далеко, авангарду оставалось около 10 километров пути, и остальным колоннам пруссаков также требовалось время, чтобы пробраться узкими сельскими дорогами. Чтобы прусские колонны дошли до Мон-Сен-Жана, требовалось много времени, еще больше – чтобы привести подошедшие войска в боевую готовность. Император считал, что времени у него достаточно, и все-таки отправил 3500 кавалеристов, 7000 пехотинцев и 28 пушек, чтобы с восточной стороны создать новую линию, которая защитила бы его правый фланг от любой прусской атаки. Битва едва началась, Наполеон собирался атаковать британцев в лоб, но уже потерял 9000 человек, занятых при Угумоне, а теперь отправлял людей на противоположный фланг. Император надеялся заставить Веллингтона выслать подкрепление на Угумон и тем ослабить центр линии британцев, но вместо того французы тратили резервы, отправляя их на собственные фланги.

Но даже и теперь, в середине дня, Наполеон считал, что может уничтожить армию Веллингтона до подхода прусских войск. Инструментом уничтожения должны были послужить четыре атакующие колонны корпуса д’Эрлона.

Пушки «гран-батареи» стрелять больше не могли, потому что на линии огня маршировали 18 000 пехотинцев. Теперь батарея не откроет огонь, пока пехота не спустится в долину. Тогда можно вести безопасный огонь поверх их голов. Однако это требует времени, потому что батальоны обходят пушки, а потом строятся в атакующие колонны. Кричат сержанты, офицеры проверяют строй, а британо-голландское ядро влетает в ряды солдат, и рвутся бомбы в пятнах пламени, со страшным визгом разлетается шрапнель.

Наконец все готовы. Вновь гремят барабаны, отбивая pas de charge, орлы блестят над трехцветными флагами, орудия «гран-батареи» готовы открыть огонь, и четыре могучие колонны идут в атаку.

Генералу Жан-Батисту Друэ, графу д’Эрлону, требовалось отличиться. Его эскапада от 16 июня, когда он сводил свой 1-й корпус от одного поля боя до другого и ни на одном не сразился с врагом, привела Наполеона в ярость. Однако если д’Эрлону удастся сломить линию обороны Веллингтона, все будет прощено и забыто. И по счастью, эта грандиозная атака проводилась против более слабого крыла герцога.

В своем правом фланге Веллингтон был настолько заинтересован, что сделал его почти вдвое сильнее восточного, левого. Самые сильные соединения и большая часть пушек располагались на западе, у дороги на Брюссель, а корпус д’Эрлона атаковал восточное крыло. В атаку шли 18 000 пехотинцев в четырех колоннах, и тут снова стоит вспомнить, что слово «колонна» может сбить с толку. Можно вообразить себе удлиненное формирование, узкая часть которого нацелена на врага, подобно копью. На самом же деле колонна по форме больше напоминала кирпич, обращенный к противнику боком, атака д’Эрлона состояла из четырех таких кирпичей, в каждом – по французской пехотной дивизии. Вперед они продвигались не вместе, а эшелоном. Слева ведущей была 1-я дивизия генерала Кио. Солдаты Кио двигались поблизости от дороги, а некоторые даже шли по ней. Этим людям предстояло атаковать германский гарнизон Ла-Э-Сент и гребень за ним. Пехоту 1-й дивизии на левом фланге защищала тяжелая кавалерия, 800 кирасиров. Дивизии Кио требовалось ударить в линию обороны Веллингтона первой, за ней вскоре следовали 2, 3 и 4-я дивизии, одна за другой. 2-я дивизия шла непосредственно справа от Кио и так далее, до 4-й, которая атаковала восточный край гребня, а часть ее атаки приходилась на укрепленную ферму Паплот. Таким образом, штурм осуществлялся на всей восточной части линии обороны Веллингтона, от Ла-Э-Сент до Паплота. Также с внешнего фланга 4-й дивизии двигалась часть конницы.

Всего через долину маршировали 33 французских батальона, их ожидали 17 батальонов союзников: 5 от голландской армии, 4 ганноверских и, что самое важное, 8 испытанных британских батальонов. Эта статистика вводит в заблуждение, поскольку французский батальон обыкновенно был меньше британского, примерно 550 человек против 650, но все же численное преимущество оставалось на стороне французов. Из всех атакующих батальонов четыре были вовлечены в отдельные бои на флангах, за Ла-Э-Сент и Паплот, но основная часть корпуса д’Эрлона направилась на голую вершину, протянувшуюся на 1200 метров между этими импровизированными крепостями.

Но эта вершина лишь казалась голой. На самом деле на переднем склоне расположились орудия союзных войск. Однако за этими пушками атакующая пехота могла разглядеть только кусты, ограничивающие дорогу, идущую по верху гребня. Кусты – невеликая помеха. Капитан фон Реттбург от артиллерии Королевского германского легиона записал, что кусты частично вырубили для прохода пушек и солдат. Между рядами кустов проходила узкая, раскисшая дорога, а за ней – пологий обратный склон, где ждала основная масса защитников, лежа или сидя, чтобы не получить ядром из-за гребня.

Обычно французский батальон в колонне стоял по две роты в ширину и девять рядов в глубину, значит, в каждом ряду находилось около 60 человек. Однако для этой атаки д’Эрлон построил свои четыре дивизии в необычном порядке. Каждый батальон стоял в линию. Обычную французскую линию, в три ряда. Затем батальоны составили один за другим в гигантский прямоугольник. Таким образом, 3-я дивизия генерала Марконье стояла линией в 8 батальонов, образуя 24 шеренги, по три для каждого батальона. Эта дивизия шла в бой, имея в составе 4000 человек, так что каждая шеренга состояла приблизительно из 160 солдат. В действительности шеренги были немного короче, потому что 8 батальонов отправили вперед своих застрельщиков, чтобы те разведывали путь перед колонной, но, когда дело дойдет до схватки на вершине, эти легкие отряды должны были вернуться в строй. 24 шеренги по 150–160 человек образовывали мощную колонну – построение необычное, но не новое. Почему же д’Эрлон его выбрал? Как и многие другие французские офицеры при Ватерлоо, он сталкивался с британской пехотой на Пиренейской войне и знал, что двухрядная британская линия позволяет «красным мундирам» растягиваться широко и использовать каждый мушкет, расстреливая голову колонны противника, которая едва может ответить, потому что большинство ее солдат находятся в глубине колонны и вести огонь не могут.