- Нет, не надо. Ваша машина и так пострадала из-за меня. Не хватало, чтобы ее теперь еще и угнали.

- А это не та машина, - возразил он. – Ту я уже продал.

Я обернулась и посмотрела на авто. Наверное, я никогда не научусь в них разбираться. Темная, большая, красивая – все они на одно лицо.

- Зачем продали?

- Не знаю… Какая-то она невезучая.

Он так это сказал… Растеряно, словно и правда не знал, в чем тут дело, что я не смогла удержать смех.

- Так я вас провожу?

Я пожала плечами. Убегать и прятаться среди подворотен, только бы он не шел рядом, точно не буду. Конечно, вряд ли он удивится. Подозреваю, что от меня он вообще ожидает всего, чего угодно. Но, кажется, это чересчур даже для той меня, с которой знаком он.

Какое-то время мы шли молча. С неба хлопьями падал снег. Он все набирал и набирал обороты, словно решил в считанные минуты наверстать упущенное и засыпать землю плотным ковром.

- Вы не уехали, - сказал Виктор Сергеевич очевидное. – Остались. А мне ничего не сказали, я думал… - что там он думал, я так и не узнала. - А сейчас случайно услышал вас по радио, и вот я здесь.

Ну да. Услышал и явился. Что-то раньше по ночам он за мной не ездил. Конечно, кто станет напрягаться из-за какой-то секретарши. А вот ведущая рейтингового канала, это да. Здесь даже можно отложить дела и поставить машину на стоянку.

Мне хотелось высказать ему это вслух, но я промолчала.

- Так почему вы не уехали?

Объяснять совершенно не хотелось. Да и как тут объяснишь?

- Передумала, - ответила я. – Могу же я передумать.

- Вы? Конечно, - ответил он.

И этот ответ мне не понравился. Прозвучало вроде как: от вас можно ждать любой глупости.

Мне сразу расхотелось идти рядом с ним по дорожке и делать вид, что мне нравится становиться снеговиком.

- Знаете, мне тут уже недалеко. Я, пожалуй, дальше сама.

Он остановил меня и ухватил за плечи. Теперь он был совершенно серьезен.

- Варя! Ну что вы несете! Вам до дома еще хороших полчаса ходьбы. А если такой медленной, то и все минут сорок.

Этого я как-то не учла. Он знает, где я живу. Подвозил же!

А Виктор Сергеевич уже говорил резко и отрывисто – тем самым тоном, которым отдавал распоряжения в офисе:

- Может, наконец вы объясните, что, черт возьми, происходит? Я уже ничего не понимаю. Вы то тянетесь ко мне, то вдруг рядом оказываются какие-то непонятные парни. Стоит мне подумать, что между нами что-то происходит, как вы устраиваете что-то невероятное: или придумываете мне свадьбу, или уезжаете со своим парнем, или не уезжаете со своим парнем… Я бы не стал удерживать вас, если вы хотите уйти. И не дал бы уйти, если хотите остаться. Но с вами это же невозможно! Я никогда не знаю, чего вы хотите!

Он смотрел на меня так, что я поняла: вот сейчас все решается. И если я так и буду стоять и хлопать ресницами, или молчать, он снова меня отпустит на все четыре стороны. И не потому, что я ему не нужна, а потому что по каким-то своим странным соображениям уважает мой выбор, который я на самом деле не делала.

- Хорошо, - решилась я наконец. – Я расскажу. Только давайте зайдем куда-нибудь в тепло. И обещайте не смеяться.

- Да мне как-то не до смеха, - буркнул он, - а тепло вон, - он махнул рукой.

Неподалеку сияла вывеска кафешки.

* * *

Виктор Сергеевич хохотал как сумасшедший. До слёз. Он смеялся так искренне и заразительно, что я даже не могла злиться за то, что он нарушил свое обещание.

- То есть, когда я отпустил вас с работы и предложил выписать премию, вы решили, что это у меня крыша поехала? От одержимости?

- А что мне было думать? Ни с того ни с сего. Вдруг. Раньше же никогда не предлагали и с работы не отпускали.

Он придвинулся ближе и захватил мою руку в свою:

- Варя, вы тогда целый день ходили и смотрели на меня так, будто собираетесь что-то сказать, но никак не можете решиться. Я подумал, что вы хотите уволиться, вспомнил, что в последнее время был чересчур строг и раздражителен, вот и…

- То есть вы просто пытались сохранить ценного сотрудника, - уточнила я.

Виктор Сергеевич запнулся, а по его лицу неожиданно пробежала тень.

- Ну, - протянул он, - в общем, да.

Я посмотрела на него пристально: врет ведь. Не то чтобы я была таким уж специалистом по правде и лжи. Но тут на лице всё написано.

- А если честно?

Он немного помялся и все-таки сказал:

- Если честно, Варя… - снова пауза. Он снова подбирает слова. – Вот я сегодня слушал вашу передачу. Я, конечно, обалдел от того, что это вы, и почти ничего не слышал… Но у вас здорово получается. Легко, непринужденно, интересно! Вы прекрасный ведущий, Варя.

- Так… Но вы же не это хотели сказать.

Он вздохнул:

- Вы отвратительный секретарь! Вы рассеянны, вы постоянно теряли документы, забывали о моих поручениях. А те, о которых не забывали, выполняли не тогда и не так. Вы путали письма и писали их с орфографическими ошибками!

Я опешила. А он продолжал:

- И даже кофе…

- Что кофе? – переспросила я.

- Вы варили невкусный кофе.

- Вообще-то его варила кофемашина, - обиженно буркнула я.

Не то чтобы я считала себя идеальным секретарем, но не настолько же все было плохо! Наверное.

- И почему вы меня держали на работе? Раз я такая ужасная?

Он не ответил, лишь посмотрел в глаза долгим взглядом. Я прочитала там всё.

- Я вам нравилась? – вот это новость… Моя жизнь никогда не будет прежней. - А почему вы ничего не предпринимали?

- Например…

- Ну… ухаживать там…

- А вы вспомните хорошенько.

Я стала вспоминать. Но что-то ничего не вспоминалось…

- Конфеты, - подсказал мне Виктор Сергеевич.

Конфеты? Ох ты ж ёжик! Конфеты!

Третий день моей работы. Я пришла раньше и обнаружила у себя на столе коробку конфет в виде сердечка. Разумеется, я решила, что это коллеги подарили. Вроде как в знак приветствия на новом месте. Еще подумала, какие тут все милые.

И вместе с кофе принесла эту коробку Виктору Сергеевичу. Вообще-то у меня аллергия на шоколад.

- Вот, смотрите, мне тут подарили коллеги, а шоколад я не ем. Я бы отдала девочкам в бухгалтерию… А вдруг это от них? Будет как-то нехорошо. Может, вы возьмете? К кофе…