Анна. В красноватом свете фосфоресцирующей палочки её глаза выглядели грозно.

— Насмотрелись? — привлёк наше внимание «Порох». — Отлично. А теперь, инженер-архитектор, рассказывай куда нам идти дальше?

Я посмотрел в окошко кинопроектора и показал пальцем на сцену с металлической башней.

— Нам туда, — произнёс я, игнорируя недовольные взгляды наших женщин. — За кулисами должен быть сектор с гримёрками, — выудил я из памяти нужную информацию. — Там есть выход для артистов и работников ДК.

— Предлагаешь идти прямо к этой штуке? — расширились глаза у «Ведьмы». — Другого пути нет?

— Нет, — ответил я, хотя, если честно, я и сам не горел желанием приближаться к сцене. — Проход есть только там.

В этот момент в стальную дверь кинорубки начали ломиться наши преследователи. Из-за двери послышалось рычание.

— Или можем вежливо попросить этих прекрасных господ за дверью, чтобы нас пропустили, — добавил я.

— Очень смешно, — хмыкнула Ольга.

— На сцену, так на сцену, — утвердил мой план командир. — Слыш, терминатор, шуруй сюда, — поманил он Фёдора, а затем указал на дыру в стене. — Сможешь расширить?

Дыра была примерно тридцать сантиметров в диаметре. Там Ольга-то не просунется, а учитывая что мы все обвешаны амуницией, то и подавно там никому не пролезть. А что говорить про Фёдора?..

— Так точно, командир, — «Ключ» уже ухватился металлической пятернёй за край стены в дыре и сходу вырвал пару кирпичей. — Тут кладка толщиной в один кирпич. На раз раскидаю.

— Давай помогу, — вызвался Борис на разборку стены и тут же схватился за другой край. — Нельзя здесь долго оставаться. Прям вот чувствую этой самой… — он глянул на Анну Степановну, —… сзади которая.

— Задницей? — «Порохов» решил, что не время выбирать выражения.

— Её самой. А она у меня чувствительная на такие дела.

— Согласна с «Мехом», — кивнула Ольга. — Валить надо отсюда. Не нравится мне здесь.

— Никому здесь не нравится, — кивнул Порохов. В его голосе тоже чувствовалось сильное напряжение. Он достал ещё одну фосфоресцирующую палочку и переломив, постучал ею по своей ноге, чтоб она засветилась. Затем швырнул её в дальний угол и повернулся ко мне. — Скажи мне, архитектор, много надо мучиться, чтобы обвалить потолок в этом здании?

Почти вся дальняя часть рубки киномеханика была завалена упавшими плитами и кирпичами. Жаль только, что этот обвал не создал нового выхода из здания. Даже маленького просвета среди каменных обломков не было видно.

— Здание хоть и старое, но оно сделано в СССР. То есть на совесть, — отвечаю я. — Маловероятно, что кто-то из известных мне живых существ способен на такое. Тут и мамонт не справиться.

— Хочу вам напомнить, — подключилась Анна. — За то время, что мы находимся в зоне, мы ещё не встретили известных нам существ. По крайне мере в том виде, в котором мы знаем их.

— И то верно, — согласился я.

Внезапно по железной двери в кинорубку ударили так сильно, что на ней образовалась вмятина.

— Так, разрушители стен, — командир моментально переключился на Фёдора и Бориса. — Долго ещё возиться будете?

— Не шуми, командир, — отозвался Борис. — Уже готово.

Как только «Мех» договорил, «Ключ» прыгнул в основательно расширенную дыру. Затем с той стороны показалась его стальная голова. Видимо, высота была небольшой, чуть больше двух метров.

— Помочь кому? — произнёс Фёдор и протянул вперёд руку, ладонью вверх.

Анна Степановна и Ольга воспользовались помощью Фёдора, а вот я и все остальные спустились сами.

Оказавшись внизу, Порохов переломил ещё две светящиеся палочки, чтобы улучшить обзор. Я тут же увидел троих людей, которые сидели в креслах в зале. Они не проявляли агрессию, молча смотрели вперед, прямо на башню и не обращали на нас никакого внимания.

— Спящие, — Фёдор уже изучил их помощью приборов своего экзоскелета. — Сердцебиение — сорок пять ударов. Они безобидные.

Не смотря на слова «Ключа» о том, что эти люди опасности не представляют, легче не стало. Видок у них был совсем не добрый. Да и слабо верилось, что в следующую секунду их настроение не изменится. Я так и ждал, что они поднимутся со своих кресел, зарычат, как те, что сейчас находятся за стальной дверью, и увяжутся за нами.

— Похоже, они провели здесь несколько дней, — поделился я своими мыслями с товарищами. — Получается, на их глазах была построена эта башня на сцене. Жуть.

— Хочешь взять у них интервью? — толкнул меня в плечо Борис. — Глядишь, расскажут, что тут случилось и для чего построили эту хреновину.

— Не, спасибо. Я инженер, а не журналист, — с опаской глянув на сидящих людей, решительно отказался я.

Спускались к сцене мы очень медленно и не хотя.

Чем ближе мы подбирались к сцене, тем меньше мне хотелось туда соваться. Я вдруг понял, что слышу звук пульсации. Не сразу понял что это, а потом до меня как дошло… Пульсировала голова, та самая что на башне. Следом, в ушах начал звучать какой-то шёпот. При чём я каким-то образом понимал, что источником шёпота былп именно эта голова. Я хотел было промолчать, вдруг я схожу с ума… Но потом по этой же причине передумал.

— Ещё кто-то, кроме меня, слышит шёпот? — спросил я.

— Нет, — отрезал «Ключ».

— Какой шёпот? — насторожилась Анна

— Только пульсация какая-то, — сказала «Ведьма»

Либо мне мерещится, либо… Может это как-то связано с моими способностями? А может, это зона сводит меня с ума?

— Ты у нас не только глазастый, но и ушастый? — Порохов замедлился и оглянулся на меня. — И что тебе там шепчут? Надеюсь, не призывают тебя перестрелять нас в спину?

Ну вот. Что и требовалось доказать. Хотя «Пороха» можно понять. Он недавно потерял свой отряд и странно было бы если бы он был не на стороже.

— Понятия не имею, — ответил я, сделав вид, что не заметил его недвусмысленного намёка. — Неразборчиво. Больше похоже на набор звуков, чем на складную речь.

— А может нам лучше тебя связать? — не упустила «Ведьма» шанса, чтобы пошутить. Хотя в каждой шутке…

— Вы опять принялись за своё «бала-бала»? — строго гаркнул «Порох» на нас. — Флуд оставить и ходом отсюда, — а потом сказал лично мне. — А ты ничего лишнего там не слушай. Понял?

— Так точно, — отчеканил я.

— Вот и славно. А теперь сваливаем отсюда.

Когда мы дошли до сцены, я заметил, что двойные двери в предбанник концертного зала были распахнуты. А ведь именно там мы изначально и хотели пройти к выходу в правом крыле.

Поймал себя на мысли, что даже не рассматривал этот вариант, когда «Порох» в кинорубке спрашивал, как выбраться из концертного зала. Но затем я присмотрелся и в темени за дверьми заметил еле разборчивые силуэты. При чем заметил я их благодаря исходящему от них зеленоватому свету. Подобный я видел у собаки, которая меня чуть не загрызла.

— А там что? — показал пальцем «Порох» на распахнутые двери в предбанник. — Там, случаем, нет прохода?

— Должен быть, — честно ответил я. — Но там очень много людей.

— Да, — подтвердил мои слова Фёдор. — Человек двадцать. И не у всех пульс равен сорока пяти ударам.

Похоже, не все ходоки среагировали на нас. Интересно, почему эти люди не пошли за нами вместе со всей ордой? Хотя, как мне кажется, лучше у них не спрашивать, надо просто поглядывать в ту сторону.

— Значит придерживаемся плана, — командир, игнорируя лестницу, в один прыжок вскочил на сцену, а затем протянул руку Анне, чтобы помочь и ей забраться. — Так, отряд, максимальная бдительность. К этой хреновине на сцене, — кивнул он на стальную башню, — не суёмся. Пусть потом учёные разбираются, что это такое.

— Но, командир… — попытался возразить Фёдор. У того явно руки чесались рассмотреть хреновину внимательнее.

— Отставить, Разводной, — грозно посмотрел «Порох» на «Ключа». — Не обсуждается.

Даже в темноте, сквозь мутное стекло шлема Фёдора, можно было рассмотреть вселенскую грусть в его глазах. Мда… Ну его можно было понять, любопытство учёного, и всё такое, напрочь отключающее инстинкт самосохранения, и мысли из серии: может ну нафиг эту штуку?

Но здесь я на стороне Порохов. Видишь стальную башню с гигантской головой, уводи оттуда отряд поживее. Вдруг это вообще бомба? А ведь, кроме основной цели миссии, в задачи командира входит ещё и вывести свой отряд живым.

Через полминуты мы все сгрудились на сцене. Она зачем-то была застелена листами профнастила. Кто бы не соорудил всё это, поработал он на славу. Кому и зачем это было нужно непонятно, видимо это как-то связано с металлической башней в центре.

— Дверь