— Спасибо, Грейсон, — с милой улыбкой проговорила сестра. — Им так нравятся прогулки с дядей Грейсоном.

— Я получил не меньшее удовольствие. — Он посмотрел на Диану. — Леди Юстис.

— Ваша светлость, вы должны остаться на чай — поспешила сказать Диана.

— Боюсь, что я не смогу, — сказал Грейсон, и Диане показалось, что он несколько взволнован. — Я обещал Меррику сопровождать его с визитом к лорду Гранбери в связи с предстоящим голосованием относительно упразднения работорговли.

Диана была сильно разочарована — она не виделась с ним почти три недели и тосковала по его вниманию и любви.

— Да, — вздохнула она и сунула руку в карман, откуда извлекла сложенную веленевую бумажку. — Что касается голосования… Лорд Юстис просил, чтобы я передала это вам. — Диана протянула ему записку. Она определенно была не от Чарлза — он никогда не голосовал за упразднение работорговли. Записка была от нее самой, она была написана вчера вечером, и Диана ломала голову, каким образом передать записку ему.

Грейсон посмотрел на запечатанное послание.

— Он просил, чтобы я отправила послание с лакеем, но поскольку вы здесь… — Диана нервно засмеялась.

Он смотрел ей прямо в глаза, но Диана увидела в его взгляде отстраненность.

— Спасибо.

Она попыталась прочитать в его лице что-нибудь еще, но не смогла. В этом не было ничего удивительного, поскольку Грейсон всегда был непроницаемым. Он говорил, что это ради ее же блага, чтобы защитить от малейших скандальных намеков. Обычно Диана ценила его скрытность, ибо и в самом деле любой незначительный скандал мог стать для нее роковым. Чарлз считал ее виновной в том, что у них не было наследника, и он ни за что не простит ее за любовную связь. Ни за что! Она вздрогнула, представив, что он мог бы сделать, если бы узнал правду о Грейсоне.

Но сейчас Диана не могла смириться с пропастью, которая разверзлась между ней и Грейсоном. Что-то сильно изменилось, и это очень тревожило ее.

Однако Грейсон подал ей надежду; он улыбнулся и еле заметно подмигнул.

— Очень хорошо. Пру и юные джентльмены, я оставляю вас наслаждаться гостеприимством леди Юстис.

— Поблагодарите дядю Грейсона, — велела Пруденс детям.

Фредерик выразил благодарность тем, что обхватил руками ноги Грейсона. Грейсон засмеялся и поднял мальчика вверх, перебросил его на плечи и немного покачал перед тем, как опустить на пол. То же самое он проделал с Радклиффом.

Когда мальчишки попрощались, Диана представила себе другой салон, другой город и другое время, где бы у них с Грейсоном были дети. Это была фантазия, совершенно невероятная фантазия. Однако Диане понравилась эта картинка. Только такая идиллия могла сделать ее по-настоящему счастливой.

— Диана! Тебе нехорошо? — спросила Пруденс. Диана встрепенулась и сообразила, что она продолжает смотреть на дверь, за которой исчез Грейсон.

— Я… гм… я почувствовала легкий приступ, только и всего, — сказала она, вернулась к креслу и тяжело опустилась на него.

— Мама, Фредди толкал меня, когда мы катались на коньках, — пожаловался Радклифф.

— Я не толкался! — возмутился Фредерик.

— Он толкался. Мама, он два раза меня толкнул, а еще толкнул одну леди, и она упала.

— О Господи! Надеюсь, леди не ушиблась? — воскликнула Пруденс.

— Нет. Она и дядя Грейсон смеялись.

Диана стрельнула взглядом в Радклиффа.

— Надеюсь, ты извинился перед ней, дорогой? — сказала Пруденс, погладив его по голове.

Радклифф энергично кивнул.

— Дядя Грейсон сказал, что она будет вся в синяках, потому что падала так много раз.

— Один раз она упала вот так, — вмешался Фредерик и театрально растянулся, упав спиной на ковер. И он, и Радклифф рассмеялись.

Сердце Дианы участило удары. Она выпрямилась в кресле.

— А кто была та леди, Фредерик? — спросила она, пытаясь говорить как можно спокойнее.

— Подруга дяди Грейсона, — ответил Фредерик, поднимаясь с ковра.

— Подруга дяди Грейсона? — переспросила Пруденс, чуть нахмурившись. — И кто же это может быть?

— Я не знаю, — пожал плечами Фредерик.

— Мы можем с этим поиграть? — спросил Радклифф, присев перед парой раскрашенных латунных павлинов.

— Да, конечно, — рассеянно разрешила Диана, мысли ее смешались, она почувствовала жжение в животе. Пруденс, кажется, нисколько не разволновали слова мальчишек, ее больше беспокоило то, что Радклифф попытался приподнять тяжелую латунную птицу.

Диана инстинктивно чувствовала, что подругой Грейсона была Кэтрин Бержерон. Она не могла объяснить, откуда ей это известно, поскольку она там не присутствовала и слышала лишь возгласы мальчишек, но еще никогда в жизни она не была так уверена, как сейчас.

В конце той же недели Дигби объявил Кейт, что должен на несколько дней уехать из Лондона. Он объяснил, что хочет застолбить место в набирающей силу торговле парфюмерией, поскольку верил в то, что будет иметь там хорошую прибыль.

Кейт передала Дигби слова, которые произнес Флеминг, когда она была на Сент-Кэтринс-Док.

— Почему он обвиняет тебя в жульничестве? — спросила она.

— Потому что верит, что в торговле парфюмерией это возможно, но не принимает в расчет, что я предлагаю солидную конкуренцию, — фыркнул Дигби. — Я не украл у этого негодяя ни гроша, но я являюсь распространителем французской парфюмерии, чью продукцию Флеминг тоже надеется продать в Англии. А сейчас я получил добрую весть о том, что завтра вечером в Дептфорд должна прибыть итальянская парфюмерия. Если верить слухам, в Лондоне за ней будут гоняться, и я намерен прибыть туда раньше Флеминга. Он думает, что сможет помешать мне. — Дигби снова фыркнул. — Он считает себя гораздо умнее других, но этот человек — всего лишь мелкая рыбешка на набережной. Лучше бы ему быть поосторожнее со мной. У меня прочные связи. — С этими словами Дигби запечатлел поцелуй на щеке Кейт и отправился искать свое богатство в торговле парфюмерией.

Так случилось, что в тот же самый день Олдос сказал Кейт, что его пригласили принять участие в карточной игре на Уэппинг.

— В самом деле? — спросила Кейт. — А с кем?

— С капитаном Смитом со «Святой Марии», — гордо сообщил Олдос. — Он делает высокие ставки, когда бывает в порту.

— Я не знала, что ты знаком с ним, — с любопытством заметила Кейт.

— Я не знаком, — сказал Олдос. — Но я отличный игрок. Обо мне ходят слухи, только и всего.

Это было правдой. Олдос был частым посетителем игорных домов.

— Вы останетесь одна, — посетовал Олдос. — Я пришлю Эми.

— Нет, нет, со мной все будет в порядке, — заверила его Кейт. — Я собираюсь сегодня печь. — Честно говоря, Кейт так редко оставалась одна, что ей понравилась эта идея.