Дерик останавливается у входа в наше крыло, и я выхожу из машины одновременно с ним.

– Я должен был открыть тебе дверь, Джина, – раздосадовано упрекает меня.

– Ничего страшного не случилось. Я никогда не была леди и не буду. А ты никогда не станешь джентльменом. Так что всё путём, Дерик, не парься, – отвечаю и, пожимая плечами, шлёпаю босыми ногами к входу.

Поднимаюсь к себе и сразу же иду в ванную. Сбрасывая его рубашку и трусики, включаю горячую воду и забираюсь под душ. Теперь жить можно. Смыв с себя солёную воду и полностью, даже чересчур, согревшись, переодеваюсь в шёлковую длинную белую ночную сорочку и с улыбкой провожу ладонью по гладкой ткани, щекочущей бёдра. Когда-нибудь я тоже куплю себе что-то подобное. Обещаю, что куплю. С первой же зарплаты.

Выключая везде свет, оглядываюсь и бросаю взгляд на кровать. Сна нет ни в одном глазу. Подхожу к торшеру и дёргаю за верёвочку выключателя. Довольная забираюсь в кресло и открываю словарь. Старясь читать транскрипцию интуитивно, всё же осознаю, что где-то делаю ошибки. Мне нужна аудиоподборка, чтобы понять суть языка. И единственный, кто может знать саму суть – Дерик.

Кусая губу, бросаю взгляд на закрытую дверь моей спальни и мотаю головой. Нет, это очень глупо, и он, скорее всего, уже отдыхает. Я обещала себе не навязываться, но это ведь не будет насилием, если я спрошу о правильности произношения, верно? Это ни к чему не обязывает. Рубашка!

Подскакивая с места, несусь в ванную и хватаю его рубашку. А вот и причина, благодаря которой я снова его увижу и узнаю то, что меня интересует. Конечно же, это только верное произношение французских слов. И только.

Выходя из спальни, прислушиваюсь к тишине и на носочках подхожу к его комнате.

– Дерик? – стучу, прикладывая ухо к двери. Ничего.

– Ты спишь? – шепчу я.

Снова тишина.

Слишком жестоко будет будить его из-за глупости?

Смотрю на рубашку в моей руке и тяжело вздыхаю. Я дала ему множество возможностей возмутиться моим выводам или же сказать что-то мне в ответ, чтобы чётко обозначить границы. Он не воспользовался ничем. А я снова выставляю себя свихнувшейся идиоткой.

Только делаю пару шагов в сторону своей спальни, как Дерик чуть ли не выскакивает в коридор в халате, а дверь при этом с сильным грохотом захлопывается. Он бросает на неё недовольный взгляд.

– Хм… прости, что разбудила. Принесла твою рубашку и вспомнила, что забыла тебя поблагодарить за вечер. Мне понравилось. В общем… вот, – протягиваю ему рубашку.

Он окидывает меня пронзительным взглядом, отчего я снова чувствую себя голой, и это мне нравится. Чёрт, ну, хватит уже! Мои соски самым неподобающим образом реагируют на прохладу или же на его взгляд, превращаясь в острые чувствительные пики.

– Рубашка… твоя, – мямлю, делая шаг к нему с протянутой рукой.

– Рубашка. Да… моя, – он хватает её и, распахивая дверь, с силой швыряет внутрь, снова хлопая дверью.

– У тебя всё в порядке? – озадаченно интересуюсь я.

– У меня?

– Ага. У тебя? Ты странно себя ведёшь, – хмуро замечаю я.

– Всё… нормально. Нет… хм, чистой одежды… ещё не принесли. Удобную одежду, – постоянно прочищая горло, отвечает он.

– Могу одолжить свою, хотя это будет выглядеть ещё страннее, чем всё, вместе взятое, – прыскаю от смеха.

– Нет… я… подожду, когда меня оставят в покое и дадут одеться, затем лечь спать, а если нет, то и кое-кого придушить!

Обиженно поджимаю губы от его раздражённого голоса.

– Прости, больше не побеспокою, – фыркая, разворачиваюсь и иду к себе.

– Нет… Джина, ты не так поняла. Я… чёрт… это не тебе.

– А кому? Здесь только ты и я, верно? Или мы не одни, и в спальне у тебя кто-то есть? – спрашиваю и, прищуриваясь, смотрю на него.

– Да… нет, нет, точно, нет.

– Ясно. Что ж передавай привет тому, кого нет, и на кого ты кричишь. – Злясь, вхожу в свою спальню и хватаюсь за дверь, чтобы тоже ей хлопнуть.

– Джина! Стой! – Дерик выставляет руку, и дверь ударяет по ней.

– Что ещё? Нет, мне неинтересно. Да, я хочу спать. Нет, мне всё равно, кто там у тебя валяется в постели, даже если это и Сабина. Да, я устала, и в данный момент ты меня жутко бесишь. Ещё вопросы? – яростно рычу я.

– Могу пересидеть у тебя?

Открываю рот, чтобы заорать что-то очень гадкое ему и Сабине, валяющейся в его постели, но сразу же замираю.

– Что?

Дерик быстро заходит ко мне и закрывает дверь, шумно вздыхая.

– Герман. Там Герман, и он меня достал. Я бы мог ему морду набить, но причины слишком незначительные. Нет, они на самом деле огромные, но я не могу этого сделать, так как ему придётся быть на коронации. Глава отдела полиции с разбитым лицом явно докажет, что в стране какие-то проблемы. Поэтому я бы просил тебя, Джина, дать мне хотя бы двадцать минут, чтобы он ушёл и оставил меня в покое, – быстро говорит Дерик, вызывая ещё большее удивление, чем раньше.

– Подожди, ты хочешь сказать, что Герман ожидал тебя в твоей спальне? Он завалил тебя вопросами? И снова играет роль чёртового Купидона, будь он неладен?

– В точку.

Растягиваю губы в самой жуткой улыбке, на которую способна.

– Джина…

Показываю пальцем ему развернуться и идти к себе.

– Джина! Ты не можешь так со мной поступить!

– Не могу? Почему?

– Ты… ты говорила, что тебе моя жизнь важна. А Герман шило в моей заднице, и я лучше получу сотню пуль, но не пойду туда, зная, что он вбил себе в голову, что знает обо мне всё и вызвался быть моим психотерапевтом.

Смеясь, качаю головой.

– Надо же, злой и сильный волкодав боится милого Пиноккио.

– Прекрати. Я ненавижу обсуждать… ничего. Я не силён в разговорах, и они мне противны. А он всегда был чересчур болтливым. Это с годами только прогрессирует. Лучше игнорировать этого субъекта, не давая ему получить то, что он хочет. Тогда ему это быстро надоест, и он отвалит от меня. Всегда работало, сейчас тоже сработает…

– Вряд ли, но я, как добрая самаритянка, готова тебе помочь. Я могу быть очень нудной, если захочу…

– Уж кто-кто, а я-то знаю об этом.

– И я могу свести с ума множеством вопросов и психологическими приёмами, если меня кто-то достанет…

– Проверено на мне.

– Поэтому я пойду туда и вылечу Германа, – решительно заявляю я.

– Нет. Не стоит. Ты не знаешь, какой он монстр на самом деле, – говорит Дерик и закрывает собой дверь.

– Это ты не знаешь, каким я могу быть монстром на самом деле.