– Достаточно, Джина, – Дерик поднимается с моей кровати и качает головой.

– Но я же…

– Ты мой плюс. В этом проблема, и Герман знает об этом. Ты мой чёртов плюс, а я огромный минус.

От его слов у меня всё внутри переворачивается. Кажется, что земля даже вот-вот уйдёт из-под ног. И Дерик не шутит.

Я не знаю, радоваться мне или же паниковать, но определённо я в шоке. Приятном шоке… Боженька!

Самое сложное в признаниях – решиться на это само признание. И если пауза затягивается больше, чем на пять минут, то явно кто-то снова решил дать заднюю. Дальше дело уже за мной. Я или хочу узнать нюансы, или же остановиться на достигнутом, потому что потом… всё может быть куда хуже. Этого я и опасаюсь.

Дерик скалится и цокает. Он глубоко раздражён тем, что пришлось сказать прямо мне в лицо. А я не умею правильно реагировать на подобное. Нет, не так. Когда тебе говорит о своих чувствах человек, в котором ты заинтересована, то это и бабочки в животе, и диарея в голове. Или наоборот… не суть.

– Что ты видела в моём доме, Джина?

От резкого вопроса немного вздрагиваю и ищу подходящий ответ. Что видела? Что видела? Лес? Не пойдёт? Я не помню…

– Что конкретно ты видела в моей тумбочке? Там, где лежала папка с документами «Альянса»? – добавляет ещё грубее, словно обвиняя меня в том, что влезла в его личное пространство.

– Я… эм… фотографии… вроде бы… много фотографий. Себя… пять лет назад, – мямлю я.

– Что ещё?

– Хм, описание моих свиданий с Дином…

– Это ложь, – перебивает меня.

– Ложь?

– Да. Это не его свидания. Это мои.

Приоткрываю рот. Моё лицо покалывает от напряжения.

Дерик проводит ладонью по волосам и выпускает воздух сквозь стиснутые зубы.

– Чёрт. Надеялся, что до этого не дойдёт. Я был молодым и ещё амбициозным, – произносит он, сдаваясь, и его плечи поникают.

– В ту ночь я первым увидел тебя в баре. Ты сильно отличалась от всей толпы, а это меня всегда привлекало. Борьба с собой. Неустойчивые понятия. Желание противостоять. Мужчины всегда чувствуют это в женщинах, особенно те, кому нравится охота. Я был одним из них. Заметив свою жертву, я уже мог точно описать каждый твой ответ и предугадать его, благодаря моей работе. Но Дин заинтересовался тобой. Он искал что-то отличное от других, что-то вызывающее. И мне не повезло. На меня ты вылила напиток. Это была отработанная схема, как ему познакомиться с девушкой и показать себя во всей красе, – Дерик замолкает, а я теперь смотрю на прошлое его глазами, вновь возвращаясь на пять лет назад.

– Твоё падение у входа, его галантное предложение и паника, из-за которой он прибежал ко мне просить совета. Отказать принцу или помочь ему, даже если делаешь это через силу? Выбор, конечно же, был на стороне Дина. Когда ты ушла от него с той крыши, то я надеялся, что он бросит это занятие, потому что мне понравилось, что ты, действительно, отличаешься от остальных. Дин никогда не слышал слова «нет». Ему все пытались угодить, особенно девушки, ведь он принц для одних, а для других – красивый, богатый парень, готовый решить их любые финансовые проблемы. Здесь и начались проблемы. У меня, – его голос мрачнеет.

– Его нытьё каждую минуту. Нежелание сосредоточиться на политических и дипломатических делах. Сорванная встреча. Дин только и думал, что сделать, лишь бы ты сказала ему «да». Он портил не только мою жизнь, но и будущее Альоры. Здесь мне снова пришлось помочь ему. Я отдал ему план своего свидания с тобой, на которое надеялся. Его ситуация выправлялась, а моя же катилась в пропасть. Я ждал, когда же ты поймёшь, что это всё не его. Он не может говорить чужими словами, выдавая себя незнанием того, о чём говорил. Но ты… ты была влюблена и даже на минуту не задумалась о подвохе, который он скрывал. У нас была договорённость: Дин развлекается с тобой столько, сколько мы находимся в Америке, и не заходит дальше, а я продолжаю помогать ему, защищая его перед отцом. И в одну ночь всё разрушилось. Мой собственный хрупкий домик равновесия взорвался. Я помню его счастье, улыбку, признания, желание остаться с тобой навсегда. Дин перешёл ту грань, которую я для него установил. Он забрал тебя навсегда, отрезав пути к отступлению. Он был твоим первым. Ты была так слепа и глуха к моим подсказкам, Джина! – Дерик сжимает кулаки, вынуждая меня отойти на шаг назад.

– Я говорил тебе сегодня о том, что хотел его убить. Хотел лупить его до тех пор, пока он не истечёт кровью, не захлебнётся ей за то, что забрал у меня единственное, не принадлежащее ему. Я отказался от всего, чёрт возьми! От всего в этой жизни! А ты была моей! Девушкой с прекрасными, огромными глазами цвета моего любимого тёмного неба Альоры! Ты изначально была моей! С тобой ушли все мечты и надежды. Зацикливаться так сильно на девушке никогда не входило в мои планы. Думать о том, что Дин калечит тебя из-за меня и моей трусости, было невыносимо. Восемнадцатилетнюю тебя бы сожрали здесь. Тебя бы попросту убили, и ты бы для всех исчезла, если бы кто-нибудь узнал, что между вами было. У меня не оставалось выхода, как успокоиться, взять себя в руки и любым способом увезти его обратно. Ферсандр был на моей стороне и поддержал мою идею. Пять чёртовых лет я слышал о том, как Дин винит меня в вашей разлуке. Пять лет его выходок и моих попыток образумить его. Пять лет его защиты, чтобы в один день узнать – ты вернулась!

– Дерик…

– Я знал, слышишь? Знал, что ты приедешь сюда со своим мужем. И надеялся, что Дин тоже узнает об этом. Я радовался тому, что ему будет так же больно, как и мне в тот день. Я ждал этой минуты, а ты появилась одна. Свободная, озлобленная и ещё более странная, чем раньше. Красивая, умная и сообразительная, готовая драться со мной, противостоять мне из-за своих грёбаных воспоминаний и любви к нему. Ты…

– Ты спрашивал меня о моих воспоминаниях, манипулируя кулоном. Но… я видела записку, на ней слова были перечёркнуты, и это был твой почерк, выходит, что кулон тоже твой? – шепчу я.

– Мой. Это единственное, что я всегда носил с собой. Кулон моей матери, верящей, что парусник приплывёт и за мной тоже, или же я сам построю его для особенной девушки. Я попросил отдать его тебе, навсегда прощаясь с глупой ошибкой, которую совершил. Но он вернулся ко мне вместе с тобой. А как бы ты, Джина, поступила на моём месте? Приближается коронация. Принц ни черта не подготовлен к управлению страной, так ещё и любовь всей его жизни так близко, что может опять всё разрушить?

– Я… поступила бы, как ты. Избавилась бы от раздражающего субъекта и не позволила бы чувствам Дина влиять на будущее тех, кто не виновен в этом, – уверенно произношу.

Дерик криво усмехается и кивает.

– Так сделал и я. Провёл операцию, подключив Эльму, и привёз тебя сюда, где мог бы забить твою голову воспоминаниями и понять, как поступать дальше. И ты мне не помогла, Джина. Ты подтолкнула меня сделать ещё одну ошибку, – горько говорит он.